Блогер и Маргарита. Ковидная дьяволиада - Федор Ибатович Раззаков

попала преступнику в грудь, а другая довершила дело, продырявив голову над переносицей.

Тем временем Шорин с Плутоном метались в соседнем дворе, пытаясь отыскать женщину-«сталкера», но её нигде не было — она исчезла так же неожиданно, как и появилась.

18 апреля 2020 года, суббота, Москва, режим карантина, Бутово, улица Грина

У входа в него, на лавочке, они увидели мальчика, который держал на поводке собаку карликовой породы.

— Какая красивая у тебя собачка, — обратился к ребёнку Салюнас. — И какая же у неё порода?

— Чихуа-хуа, — последовал ответ.

— А вы из этого подъезда? — продолжал вопрошать Салюнас.

— Из этого.

— Тогда подскажи, пожалуйста, код домофона, а то мы забыли.

— 4485, _ без запинки ответ мальчик.

— Спасибо, — поблагодарил ребёнка Салюнас, а в это время один из его людей уже открыл дверь.

На нужный этаж все четверо поднимались пешком, внимательно прислушиваясь к тишине, которая царила в подъезде. У двери с номером 88 они остановились и снова прислушались — внутри квартиры царила такая же тишина, как и во всём доме. И тогда Салюнас нажал на кнопку звонка. Вскоре из-за двери раздался женский голос:

— Вам кого?

— Это Алима? — спросил Салюнас и добавил: — Мы от Батыра.

Батыр Хакимов в эти минуты был на работе, в студии «Реванш», о чем пришедшие были прекрасно осведомлены. А девушка, услышав сразу два имени — своё и своего парня, тут же открыла дверь гостям. Но увидев не одного, а сразу четверых незнакомых мужчин, Алима попятилась назад.

— Чего ты испугалась? — деланно улыбаясь, спросил Салюнас.

В это время двое его парней прошли в квартиру и тщательно её осмотрели. После чего один из них сообщил Салюнасу:

— Чисто.

— Вот и прекрасно, — ответил тот и снова обратил свой взор на девушку. — Тебе надо отсюда срочно переехать.

— Куда?

— В другое, более безопасное место, — ответил Салюнас. — Батыр обо всём знает, он нас к тебе и прислал.

— Но почему он мне не позвонил? — засомневалась девушка.

— Он не смог, поскольку его телефон прослушивают, — озвучил гость версию, которую он специально придумал, отправляясь сюда. — Поэтому он попросил нас приехать к тебе и перевезти в другое место.

— Вы с ним работаете?

— Именно, в студии «Реванш», — ответил Салюнас.

Услышав название студии, где действительно работал её возлюбленный, девушка успокоилась.

— У тебя паспорт с собой? — вновь обратился к Алиме Салюнас.

Вместо ответа девушка подошла к тумбочке, стоявшей у стены, и извлекла оттуда свою сумочку, в которой лежал её паспорт. Открыв его, Салюнас вслух прочитал:

— Хасанова Алима Максудовна.

После чего положил паспорт в сумочку, которую передал одному из своих парней, а девушке сказал:

— Так будет надёжнее.

— А куда мы поедем? — поинтересовалась Алима.

— Здесь недалеко, — ответил Салюнас, после чего задал неожиданный вопрос: — Ты давно из Узбекистана?

— Три месяца уже здесь.

— Ну и как там живётся?

— Хорошо.

— Почему же ты сюда приехала?

— У меня Батыр здесь, мы пожениться хотим.

— А я вот давненько не бывал на вашей родине, — сообщил неожиданно Салюнас. — В своё время почти четыре года работал там — порядок наводил. Лихое было времечко.

— А кем вы работали? — поинтересовалась девушка.

— Я же сказал, что порядок наводил.

— По «узбекскому делу»? — догадалась Алима.

— По нему самому.

— У меня дедушку по нему посадили.

— Значит, за дело — мы просто так никого не сажали. Он у тебя кем был — небось, партийным деятелем?

— Нет, он в книжном магазине работал.

— А как его звали?

— Бахтияр Максудов.

И тут Салюнаса будто током ударило — он вспомнил того старика, которого в 1984 году он заставил собрать деньги за своё освобождение, однако отпускать его не стал, выпустив только его сына, поздней дочерью которого и была Алима. А старик в колонии не долго протянул — спустя год скончался. Однако девушке о своих мыслях Салюнас говорить не стал и, сделав жест рукой, приказал своим людям уходить из этого дома.

В это время в соседней квартире разворачивались следующие события. Игнат Перфилов, который до эпидемии работал охранником в супермаркете, неделю назад получил уведомление о том, что в его услугах магазин больше не нуждается. По всей стране шло сокращение рабочих кадров, вот Перфилов под эту компанию и угодил. И теперь целую неделю пил, не просыхая, пропивая последние деньги. Его жена Серафима пыталась на него воздействовать, взывая к совести и к тому, что у них растёт ребёнок, однако Перфилову всё было до лампочки. Он закупил в магазине целый ящик водки и пил каждый день. А в паузах смотрел телевизор, где все новости сводились к одному — к той же эпидемии, которая привела Перфилова к его нынешнему состоянию. На этой почве его алкогольный синдром усугублялся ещё и пандемическим синдромом.

— Иди, сходи в магазин, купи мне водки, — приказал Перфилов жене, когда обнаружил, что его запасы спиртного закончились.

— Никуда я не пойду — у нас деньги только на еду остались, — ответила жена, прижимая к себе пятилетнего сына, который с ужасом смотрел на отца.

— А я сказал, сходи в магазин! — грозно сверкая красными от непрерывного пьянства очами, почти закричал Перфилов.

Видя, что муж на её глазах превращается из человека в зверя, Серафима вскочила со своего места и бросилась вместе с сыном к дверям.

— Куда, сука! — закричал Перфилов и тоже вскочил со своего места, но не удержался на пьяных ногах и упал на пол.

Тем временем женщина успела открыть дверь и выскочила на лестничную площадку. А Перфилов, снова приняв вертикальное положение, хотел было броситься следом, но тут вдруг вспомнил, что с пустыми руками он жену и весь мир не проучит, поэтому подскочил к стене, где на цветастом ковре висел старый турецкий ятаган, который друзья привезли ему из Турции в прошлом году, приурочив подарок к дню его 35_летия — к 20 сентября. И с этим оружием безумец выскочил на лестничную площадку. Жены с ребёнком там уже не было — они сбежали по лестнице, зато у лифта стояла компания мужчин и девушка-азиатка.

— Вы кто такие? — грозно сверкая очами, закричал на незнакомцев Перфилов.

— Успокойтесь, гражданин, и вернитесь обратно к себе, — обратился к пьянице мужчина, который стоял к нему ближе всех.

Это был Казимир Салюнас.

— К себе, говоришь? — чётко выговаривая каждое слово, произнёс Перфилов, сжимая в руках ятаган.

Волна ненависти к этим незнакомцам поднялась из глубин его души и затмила разум. Он увидел перед собой людей, которые радовались жизни, в то время как он от неё страдал. Эти люди были одеты в дорогие, цивильные костюмы и от них пахло