Крест - Ингар Йонсруд

Стаффан Хейхе открыл дверь в контейнер, и она заскрипела. Он был выше Фредрика. Крупнее его. В узком вытянутом лысом черепе отражался свет люминесцентных ламп, а остатки плоти на месте ушей отбрасывали тень на его скулы. Тонкий слой силиконовой кожи вылепил искусственный нос, искусственные губы, узкие и натянутые в чем-то среднем между гримасой и улыбкой. Под его дыханием маска вздымалась и опускалась. Кожа, пожелтевшая как воск. Бездонные круглые серые глаза. Они топили Фредрика. Уверенные в себе. Повелевающие и решительные.

Под обтягивающим свитером НАТО выделялись мускулы. Стаффан Хейхе поднял нож. С его кончика сорвалась капелька крови и потекла вдоль лезвия по самому широкому месту полотна. Там она растеклась, дрогнула и упала с ножа.

Еще до того, как она достигла пола, Фредрик бросился назад.

Он бежал, и пластиковые занавески хлестали по лицу. Фредрик со всех ног врезался в полку с инструментами и упал. Плечо пронзила боль, полка перевернулась, садовые инструменты разлетелись по полу и по площадке, ведущей к липкому лесу из огурцов. Фредрик двинулся вперед, тараня головой эти джунгли. Над ним роились мухи, тягучая влага оседала на теле липким ковром, полицейский откидывал жирные листья и вялые огурцы в сторону, наступая на забродившие вонючие их остатки. Замедлившись, Фредрик оглянулся через плечо. Хейхе его не преследовал. По крайней мере, не бежал через эти джунгли. Фредрик сел на корточки.

Жужжание мух было громким, но он все равно бы услышал шаги по лужицам в отверстиях пластика и шелест листьев с плодами. Он слышал даже, как капли воды падали с крыши. Шипение тепловых ламп. И стук сердца. Сердце колотилось как бешеное.

Не двигаясь, Фредрик ждал. Встал на колено в одну из вонючих лужиц и набросил куртку на раненое плечо. Боль была сильной. Очень сильной. Глубокая, грызущая боль, сопровождаемая острыми иголками по открытым ранам. Рубашка вся слиплась от крови, а на плече был разрез длиной с палец. Фредрик освободил плечо от ткани. Нож прорезал мясо, мышцу, но, к счастью, рана не расползалась, и кровь текла не сильно. Рука поднималась, и пальцы шевелились. Он сделал из рубашки повязку и, держа один ее конец в зубах, обернул другой вокруг плеча.

Порывшись в кармане, Фредрик достал телефон. Нужно позвать помощь. Один на один, раненый и без пистолета — у него не было шансов. Он набрал номер аварийной службы и стал ждать гудков. Тишина. Попробовал снова, и опять тишина. Черт. Здесь же должен быть сигнал, прямо у аэропорта? Вдруг он понял назначение коробки с антенной, висевшей на улице. Она подавляет сигнал. Если он хочет позвать на помощь, нужно убираться отсюда.

Фредрик весь сжался от резкого звука. Опять запустилась поливальная машина. Загремели цепи. Отлично. Вот сейчас под шум ему и нужно бежать отсюда. Он посмотрел вперед. Назад. Есть всего два пути. Тот, откуда он пришел, и через дверь за контейнерами. Хейхе видел, как Фредрик побежал назад. Значит нужно идти к другому выходу. Он пополз на карачках, огибая жирные плоды. Посмотрел наверх — он примерно в центре зала. Вдруг рука нащупала что-то желеобразное. Руку обожгло, и, когда он откинул ее, в желудке поднялась тошнота. Под вздыбившимся пластиком, наполовину закопанные в землю, лежали останки чьего-то тела. Рука Фредрика лежала на лице трупа, на сожженных останках мяса и мягкого череп с зияющими глазницами. Глаз не было, а дыра во лбу толщиной в палец показывала, куда попала пуля. Волосы образовали круг у черепа, а на месте туловища куски одежды и тканей тела смешались с ребрами и тазобедренными костями. Руки трупа заведены за спину, и Фредрик знал, что если перевернуть тело на живот, запястья сзади будут закованы в наручники. Его наручники. Безымянного пальца на левой руке не будет. Это были печальные останки Рикарда Рейсса. Залитые негашеной известью. Жирные мухи, роем поднявшиеся с тела, как только Фредрик дотронулся до лица Рейсса, уже вернулись.

Около тела лежала садовая лопата. Она не была острой, но лучше, чем ничего. Фредрик взял ее и с подкатывавшей к горлу рвотой пополз дальше.

Над головой гудела поливалка, но водой его не окатывало. Вместо этого на него падали какие-то тяжелые капли. Вонючие капли.

Что за хрень?

Масло.

Ох, черт.

Теперь Фредрик понял, почему Хейхе не пошел за ним. Почему он не слышал его тяжелых шагов. Хейхе подсоединил шланг поливалки к канистре с маслом. Машина остановилась, и гул стих. И тут полил душ. По парнику распространился тяжелый запах.

Фредрик поднял голову и нашел последний ряд ламп. Он почти добрался до пластиковых штор. Встал на корточки. Веревка от лампы исчезала где-то в джунглях впереди… Фредрик еще немного поднял голову… и вот. На площадке стоял Хейхе. Подняв подбородок, он осматривал гниющий лес и прищурившись, перевел взгляд на залитый маслом пол. Хейхе не увидел Фредрика. Пока что.

Сделав вдох, Фредрик крепко сжал ручку лопаты. Масло медленно отравляло воздух. Вот как Хейхе решил его выманить. Стиснув зубы, Фредрик поднялся, отодвинул доски и сделал пару шагов вперед. Бросив взгляд на крышу, он завел раненую руку за спину и остановился точно там, где должен был.

Выражение смотревших на него глаз прочесть было невозможно. Но когда Фредрик, откинув остатки вонючих растений ногой, поставил лопату к груди, он готов был поклясться, что монстр улыбнулся. Словно он чувствовал, как Фредрик понял, что конец его близок. Выражение согласия, что полицейский должен бороться чести ради, и подтверждение, что страдания продляться недолго.

Стаффан Хейхе стянул с себя маску. Вот как он хочет, чтобы умер Фредрик. С таким зрелищем перед глазами. Темное шипящее углубление на месте отрезанного носа. Толстый, красно-белый шрам на верхней губе. И дрожащий ошметок языка в его пасти. Подняв нож, Хейхе пошел на Фредрика, шлепая по грязным лужам. Полицейский закрылся от него лопатой. Сделал шаг назад, еще один, но чудовище его просто проигнорировало, отодвинув растения. Фредрик снова попятился, опустил плечи… и вот они друг напротив друга, смотрят косо и оценивающе. Фредрик сделал выпад и снова отошел назад. Монстр шел на него. Пора.

Фредрик изо всех сил дернул веревку, которую держал за спиной. Запиравший тепловую лампу механизм щелкнул, и Стаффан Хейхе едва успел поднять голову, как на него упал раскаленный тепловой элемент метр длиной.

Пронзительный крик огласил теплицу. Гортанный крик. В нем был испуг, боль и гнев — таким криком сопровождается обожженная кожа и паленое мясо. Элемент попал монстру по затылку и спине, сбив его с ног. Хейхе перевернулся, и тепловая лампа с шипением приземлились в грязь.

Мгновение Фредрик не двигался с места, встретившись с удивленным взглядом Хейхе. Следователь выбил из его руки нож.

— Надеюсь, тебе больно. Ты убил моего Фрикка. Мразь.

Он хотел сказать что-то еще, но не успел. На улице кто-то захлопнул двери в машину. Сквозь замутненные пластиковые стены ничего не было видно. Но сирен не было, мигалок тоже.

Фредрик перевел взгляд на помещение с контейнерами. Там лежал его пистолет.