Тирания Ночи. Книга 1. Орудия Ночи Звезды новой фэнтези - Глен Кук

А еще всем было не по себе из-за платадурских праман. Чалдаряне не могли понять, почему те выступают на стороне короля Питера против своих же единоверцев. Хотя сами чалдаряне сражались с другими чалдарянами каждый божий день.

Вместе с братом Свечкой в путь отправились все те же люди из бывшего посольства в Брот.

Граф Реймон проявил чудеса покорности, выполняя приказы герцога Тормонда, и умудрился добраться в Шивеналь из Кастрересона еще до того, как туда прибыл дирецийский флот.

Брат Свечка никогда не путешествовал морем и ничего крупнее речного парома не видел. Ему казалось, что палуба под ногами качается из стороны в сторону даже в самый тихий день и беспрестанно скрипит и трещит, а горизонт вечно кренится под жутким углом. Вдобавок донимали непривычные запахи: лошадей, смолы, морской соли, тесных, набитых людьми кают и отвратительной пищи. От подобного сочетания, как думал монах, могло бы вывернуть и следующих за кораблем в надежде на поживу чаек.

В ответ на жалобы матросы называли его неженкой. «Таро» лишь недавно сошел со стапелей, и ему еще только предстояло показать свой характер.

На камбузе пахло хуже всего.

Кок кашеварил только для матросов-платадурцев, а остальные готовили себе сами прямо на главной палубе среди снующих туда-сюда моряков и наглых чаек, так и норовящих что-нибудь стащить. Когда на море поднималось волнение, приходилось довольствоваться сухим пайком: платадурцы боялись, что сухопутные коннекские крысы ненароком устроят пожар.

Моряки вообще больше всего на свете боятся устроить в море пожар.

Но не только обычные корабельные лишения донимали брата Свечку – вокруг постоянно кружили любопытные мелкие создания Ночи. Монах чувствовал их присутствие, и оно его беспокоило. Наверное, древним приходилось терпеть подобное постоянно. Человеку потребовалось много времени, чтобы покорить окружающий мир.

Но море покорить ему пока так и не удалось.

Когда они проходили мимо Армума, острова, где когда-то любили проводить лето владыки Древней Бротской Империи, брат Свечка завел беседу со священниками из платадурской команды и терлиагскими праманами. Он недоумевал – ведь Армум располагался на юге, довольно далеко от Брота, а к северу от него лежал остров Шиппен. Значит, «Таро» шел вдоль берегов Аламеддина и скоро должен был подойти к границе с Кальзиром. Но флотилия не спешила приставать к берегу.

Праманские священники-недоучки поначалу забеспокоились, но монах уверил их, что хочет лишь узнать что-нибудь новое.

– Мне интересно, как объясняют прамане Орудия Ночи. Вы же не придерживаетесь догматов церкви.

Праманские священники, плывшие на борту «Таро», не слишком увлекались философией. Мыслили они практически, и волновали их лишь собственные нехитрые обязанности – оказывать скромную поддержку верующим, которых дороги войны забросили далеко от дома. Они умели совершать самые простые таинства, но на этом их богословские знания заканчивались.

Брата Свечку же неизменно волновали вечные вопросы: породил ли богов и мелких духов человеческий разум, облекая в форму силу, изливавшуюся из Кладезей Ихрейна и прочих мест? Или Орудий Ночи вскормила эта самая сила, а потом они сами создали человеческие верования?

Загадка курицы и яйца – так называли этот спор.

Он часто приводил и к другому вопросу: каким стал бы мир, не будь в нем Кладезей, извергающих чистую энергию волшебства?

Монах знал, как сам ответил бы на этот вопрос.

Энергия волшебства попадала в мир не только из Кладезей Ихрейна – они просто были самым большим и значительным ее источником. Существовали и ручейки поменьше, из которых сила не извергалась, но просачивалась наружу.

Многие поколения волшебников сходились на том, что больше половины колдовских созданий появилось именно в Святых Землях. Огромный непонятный мир, изрезанный магическими шрамами, существовал лишь потому, что та же магия не давала льдам его сковать.

Чем дальше человек отодвигался от источников волшебства – тем в более холодные, мрачные и странные края попадал.

Монаха тревожили и другие неразрешимые вопросы. Если богов и Орудий Ночи породило человеческое воображение, то кто тогда создал человека?

Брат Свечка не мог вообразить себе мир без разумных существ, поклоняющихся Орудиям Ночи.

Праманские священники не задумывались над такими дилеммами, любые заумные рассуждения казались им происками ворога. Правду они усвоили давным-давно, еще в юности, и никакой еретик, которого тем паче клеймили собственные единоверцы, не мог сбить их с пути истинного и заставить думать.

Как выяснилось, прамане верили почти в то же самое, во что верили чалдаряне. Камнем преткновения было в основном то, кто именно удостоился божественного просветления – чалдарянские отцы церкви в Святых Землях или же Предвестники из Джездеда, что в Пекве.

– На самом деле разногласия вызывает идолопоклонство, – сказал один из священников.

– Идолопоклонство? – удивился монах. – Я уже давно отдалился от епископальных догм, которым следовал в детстве, но никаких таких идолов не припомню.

– В чалдарянских церквях их полно.

– Это не идолы, а статуи, они лишь изображают отцов церкви и святых, но сами не являются ими.

– Но это материальные образы. Разве не это есть идолы? По определению? Не сам бог, но его образ, который должен неустанно напоминать о его вездесущем оке?

– Поскольку я сам больше не исповедую епископальную веру, то не могу ничего тебе ответить. Быть может, епископ Лекро сумеет объяснить разницу.

Брат Свечка достаточно долго прожил на свете и потому с недоверием относился к разного рода догмам. Догмы лишь отражали людскую потребность верить в то, что существует нечто более значимое, чем бренное человеческое существо, и полагаться на некий вселенский план.

Над волнами разнеслись звуки рога.

Платадурские матросы передавали сообщения с корабля на корабль при помощи специальных рогов (в других странах для этой цели использовали сигнальные флаги или барабаны), и навайский флот перенял платадурскую систему.

Объединенным флотом командовал платадурский генерал, а объединенными армиями – король Питер, который решил лично принять участие в кампании, потому что не доверял фиральдийцам. Особенно бротским. Особенно мнимым патриархам. Хотя церковь король поддерживал.

Главным талантом навайского короля была способность приспосабливаться к переменам. Он использовал те средства, которые хорошо работали, в том числе и патриарха, хоть и мнимого, зато имеющего власть над церковью.

Жители Платадуры и Наваи верили, что Питер успеет за время своего царствования покорить всю Дирецию. И многие обитающие там народы такая перспектива радовала.

– Что случилось? – спросил брат Свечка у одного из матросов, которые спешно убирали паруса.