Русские разборки - Джеки Коллинз

— Пожалуй, пора тебя отвезти в отель и уложить спать. — Деймон наконец поднялся. — В твою постель, — уточнил он. — Спасибо, что поехала со мной, ЛЛ. Мне как раз пора было понюхать, чем Лос-Анджелес дышит.

— Так вот ты зачем прилетел!

— Нет, малыш, — сказал он и посмотрел на нее долгим взглядом. — Ты прекрасно знаешь, зачем я прилетел.

Они направились к лимузину. Оживившихся вновь фотографов Деймон проигнорировал.

«Наверное, он давно привык к такой популярности, — подумала Либерти. — Привык и принимает как должное».

— Итак, ЛЛ, — проговорил Деймон, откидываясь на спинку кожаного сиденья, — в котором часу ты завтра заканчиваешь?

— Мне забронировали билет на девятичасовой рейс.

— Скажи, чтоб сняли броню.

— Почему?

— Не могу отказать себе в удовольствии свозить тебя в Кабо.

— Кабо?

— Кабо-Сан-Лукас. Модный мексиканский курорт. Зачем нам спешить в Нью-Йорк, когда можно за два часа долететь, провести дивный уик-энд, а в воскресенье вернуться? Что скажешь?

— Класс! Только я не могу.

— И это — потому, что…

— По разным причинам.

— Скажи самую главную, и Деймон ее разрешит.

— Ну… — замялась она.

— Знаю, знаю! Это потому, что я женат. Угадал?

— Ты сам это сказал.

— Это не самая большая проблема.

— Только не для меня!

— Да нет, правда!

— А если я просто не хочу лететь с тобой в Кабо? — поддразнила она.

— Этого не может быть!

Деймону Доннелу невозможно отказать, во всяком случае, Либерти не могла. Один его взгляд — и Либерти сдалась.

— Завтра посмотрим, — уклончиво произнесла она.

— «Завтра посмотрим», — сказала девушка, — рассмеялся Деймон.

— Видно, тебе никто никогда не отказывает, мистер Неотразимый?

— Ну, вроде того… — хмыкнул он.

— Какая самонадеянность!

— Ты и не представляешь, малыш!

— Деймон!

— Подвинься-ка ко мне, ЛЛ. От одного поцелуя тебя не убудет.

И они опять начали целоваться, и было так хорошо, что она обо всем забыла.

Но когда лимузин подъехал к отелю, Либерти поспешно выскочила из машины.

— Я не могу! — сказала она и бросилась внутрь, торопясь укрыться в номере, пока не дала слабину и не передумала.

Черт! Она совсем запуталась. Сопротивляться становилось все трудней. Поехать с ним в Кабо означало бы пополнить список его побед, только и всего. А что дальше?

Ее размышления прервал звонок. Это была Дайан.

— Почему ты мне не позвонила? — накинулась мать. — Мне надо с тобой поговорить.

— Мама, меня не было.

— Я оставила несколько сообщений.

— Я знаю, но я решила, что у вас уже слишком поздно, чтобы звонить. У вас ведь четыре утра, так? Ты почему до сих пор не спишь?

— Когда тебя завтра ждать? — спросила Дайан.

— Знаешь, — замялась Либерти. — Меня тут друзья приглашают на уик-энд в Мексику, я хотела…

— Нет! — воскликнула Дайан. — Ты не можешь ехать!

— Я, вообще-то, разрешения не спрашиваю, — огрызнулась Либерти. — Я просто сообщаю тебе, чтобы ты не подумала, что меня тут украли и продали в рабство.

— Либби, мне надо тебе кое-что сказать.

— Так говори, я слушаю.

— Не по телефону.

— Почему?

— Нам надо увидеться и поговорить с глазу на глаз.

— Я тебя умоляю! — вскричала Либерти в досаде. — Как мне все это надоело! Сначала вообще ничего не говоришь. Теперь, когда я далеко и у меня наконец все прекрасно, тебе не терпится испортить мне настроение. Что такое особенное ты хочешь мне сказать лично?

— Либби, как можно скорей приезжай в Нью-Йорк! Я тебя очень прошу.

— Да что такое важное может быть?

— Вот приедешь — и узнаешь. Поверь, это перевернет твою жизнь.

Ирина протянула Максу кружку с чаем, жестом предложила ему сесть, и он примостился на единственном стуле.

Хозяйка присела на краю кровати, и разговор продолжился. Из нее потоком хлынули слова, исполненные злобы в адрес покойной дочери.

— Полина всегда была потребительницей, — заявила Ирина. — Всегда ей все самое лучшее подавай. Папочкина дочка!

— А где сейчас ваш муж? — спросил Макс. На заре знакомства Марина рассказывала, что ее родители погибли в железнодорожной катастрофе, когда она была еще совсем маленькая. Это, как и многое другое, тоже оказалось враньем.

— Помер, — отмахнулась Ирина. — Застрелили тридцать лет назад, еще в Москве. Он был опасный человек. Полина вся в него.

— Но она же привезла вас в Америку, разве нет? Она не бросила вас!

— Ха! — фыркнула Ирина. — Чтобы я на нее горбатилась. Гладила ее тряпки, отпаривала, таскала в химчистку, чистила туфли, стирала грязное белье. Я — ее рабыня. А она жить во дворце. Посмотрите, где я спать, где жить!

Макс кивнул. Ирина права — Марина мать не баловала.

— Расскажите про этих мужчин, — попросил он. — Она продолжала встречаться с Владимиром?

— Владимир… — презрительно хмыкнула Ирина. — Пустое место! Мужик. Полина играть с ним, как с игрушкой. Полина любить только себя. И еще Алекса. Но это — для секса.

— Алекса? — встрепенулся Макс.

— Дружка своего.

— Когда это было?

— Когда ей хотелось секса. Или денег. — Она помолчала. — Алекс давал ей деньги.

Так вот откуда набитая купюрами коробка? Щедрый дружок, ничего не скажешь!

— А кто этот Алекс?

— Дурной человек. — Ирина помрачнела. — Гангстер. Преступник. Ходить с пистолетом.

Господи! Марина и впрямь была опасной особой. Двойная жизнь, как видно, была для нее привычна.

— А как фамилия Алекса? — спросил Макс, рассчитывая потом найти ее в записной книжке.

Ирина пожала плечами.

— Он русский, — неопределенно сказала она, как будто это все объясняло.

— Она встречалась с ним, когда была моей женой?

— Может быть… — осторожно сказала Ирина.

«Может быть, — размышлял Макс, — ее убийство — дело рук Алекса? И Владимир здесь ни при чем? Возможно такое?»