Бронзовая Жница - Ирина Орлова

собой мертвецов закапывать? Правда? Я не хочу! Что ты сказала Почтенной?

Краль громогласно каркнул, и девочка вздрогнула. А Эйра ответила, несколько сбитая с мысли:

— Нет-нет, я лишь дала ей за тебя денег. Чтобы ты могла стать артисткой в каком-нибудь театре, не проституткой.

— Просто так дала? — недоверчиво допытывалась Артистка. — Ты точно не утащишь меня с собой? Я не пойду, Жница!

Эйра вздохнула. После нежностей с Мораем она уже и позабыла, что не все воспринимают её ремесло столь спокойно и с интересом.

Для таких, как Артистка, схаалиты были лишь злыми тёмными демонами, что могли заразить её безумством и навсегда увлечь за собой на грязные дороги в поисках незахороненных костей. Само их появление могло быть не к добру — не говоря уж об их услугах.

— Просто так дала, — сказала она. — Не бойся. Мне их тоже дали просто так, а мне деньги не нужны. Тебе пригодятся больше.

Такой ответ пришёлся Артистке по душе, но всё равно она ушла, бормоча:

— Я не испугалась… и пошла бы с ним… в моём возрасте принцесс замуж выдают… Диатриссе Ланашае семь — а её сватают уже…

— Дур-рочка, — каркнул Краль ей вслед и взлетел на крышу «Дома культуры». Эйра вынесла ему немного вяленого мяса с кухни за старания; но мясо им и самим было в роскошь, поэтому порция вышла скромной. После этого она отправилась спать — и слушала, как сопит бессонная Артистка.

На следующий день она решила, что отправится в путь с грядущим рассветом. А этот вечер посвятит Лордским Склепам. Она долго выбирала, что надеть из своих чёрных платьев, будто собиралась на свидание. Артистка и Грация с самого утра отсутствовали; похоже, маман всерьёз пошла пристраивать её каким-нибудь меценатам. Поэтому галдежу в «Доме культуры» никто не препятствовал.

— Я ходила вместо неё в резиденцию с багровой крышей на Мшистой, такой особняк ни с чем не спутаешь, — докладывала Маленькая. — Но мужик привередливый. Ему и впрямь только крошечных подавай — бюст ему не нравится, за каждую морщинку неделю отчитывает.

— Козлище, — буркнула Ехидная. — Хорошо, что он не тронул Артистку. А откуда у тебя столько денег, Жница? Маргот дал?

— Да. Теперь их стало куда меньше, — вздохнула Эйра. — Но я всё равно не оставлю вас без подарков. Все эти украшения и пояса с золотой окантовкой мне в пути не понадобятся. Одежда схаалитки — ряса да тёплый плащ, перчатки и вымазанные глиной сапоги. Всё остальное будет ваше.

Глаза некоторых девушек заблестели. Но Злая вдруг подошла и чувственно хлопнула её по плечу.

— Знаешь, я долго думала и поняла: в этом есть смысл, — сказала она. — Отсюда мы уходим лишь в чьи-то руки, на содержание или замуж. Но что если и впрямь пойти самой? Я не вынесу праведных толстосумов. Хочу настоящих мужиков, как были у маргота — прибиться что ль к какой разбойничьей шайке?

— Хочешь, так шевелись, — хмыкнула Внимательная. — В ближайший лунар паладины окончательно всех разгонят.

— Паладины эти скоро тут тоже будут, — усмехнулась Болтливая. — Как гости, в смысле! Не как куртизанки же…

Девушки рассмеялись, но во многих взглядах Эйра видела задумчивость.

«У вас у всех есть то, зачем вы пришли в этот бренный мир. И нынче прекрасная возможность для вас понять, зачем».

В шестом часу вечера Грация и Артистка вернулись; девушки приступили к работе; а Эйра, укрывшись глухим чёрным плащом, взялась за свою сумку, чтобы проверить, всё ли для её дела на месте.

Амулет из ключей, поганое зелье, перья, змееголовник…

«А где эта странная личинка?» — подумала она. — «Неужели выронила… где я в последний раз доставала своё добро? В логове у Скары?»

По спине пробежали мурашки, и она подумала, что даже в тот миг большого волнения вряд ли выронила бы целую ильмию. Тем более, в сумке для неё хватало места.

«Ладно… посмотрим, погонит ли меня жадность в драконье гнездо».

Она оделась, взяла лопату и пошла в Лордские Склепы.

По улицам гуляла звенящая пустота. Возникало чувство, что был введён комендантский час. Нет-нет да и промелькнёт кто в переулке — но скрытно, тайно. Эйра решила не играть с судьбой и на всякий случай тоже придерживалась глухих теней. Она обходила каждое зарево от уличного фонаря и пережидала стук копыт каждого всадника.

Её терпение было безгранично — ничто теперь не торопило Жницу.

За час осторожного пути она смогла выйти из городских кварталов в пригород. Контраст между ними был разительный. Освещённый фонарями задумчивый Брезар сменялся удушливой тьмой густого тисового леса.

«Так происходило всегда, и так всегда и будет происходить. Из пылающих золотом чертогов я буду уходить в кромешный мрак».

Перехватив лопату поудобнее, она устремилась вперёд. Морось заполнила воздух. Мелкая влажная пыль скрадывала оставшиеся позади огни и прятала её шаги.

Тяжело ей давалась дорога по развезённым копытами тропам. Повсюду лежали забитые бродячие псы. Раньше они раздражали Жницу; но вид множества покрытых кровью меховых тушек вызывал тоску.

Схаал приходил за каждым по отдельности. Он был в своём праве забирать одного или многих; но лишь он. Насильственная же смерть всегда оставляла чувство незавершённости и сожаления.

Она свернула с хоженых патрулями троп и углубилась в лес. Ожерелья из паутинок, покрытых дождевыми каплями, повисли меж ветвей. И с каждым шагом становилось всё труднее держать путь к последнему пристанищу маргота. Ноги не желали передвигаться. Взгляд сам терялся в кустах, будто позабыв дорогу.

Но она раз за разом успокаивала дрожь измученного сердца и возвращалась к нужной тропе.

Она кралась меж можжевеловых кустов, когда услышала голоса дозорных. Из-за ветвей показались патрульные Воинства Веры. В белых плащах и богатых пластинчатых латах, они неспешно брели по дороге, ведущей от Лордских Склепов. И вели свои толки.

«Они наверняка следят за кладбищем хотя бы вполглаза», — подумала Эйра. — «Но я не замышляю ничего плохого. Я лишь должна попрощаться с Долиной Смерти… и с тем, кто был её душой».

Она убедилась, что рыцари удалились, и перебежками добралась до погоста.

Было тихо. Редкие капли, спадая с тисовых иголок, постукивали о каменные монументы. Бархатная синяя тьма обволакивала всё — склеп маргота Минорая; розовый куст, под которым покоились сокровища Моргала; могилы Мааля и Морлея; надгробный камень Вельга; холмик Вельвелы; и последнюю насыпь. На ней остались следы огромных гьеналовых лап — размером с тарелку.

На негнущихся ногах Эйра приблизилась. Воткнула рядом лопату и оперлась на неё. Не поставили ни таблички, ни плиты; через годы этот холм сравнялся бы с землёй, стирая память о том,