Нить Ариадны - Александр Немировский

СТЕНА АВРЕЛИАНА. Каждая из эпох истории Рима создала свой памятник, выражающий ее суть. Был свой монумент и для периода наивысшего упадка империи, когда враг, как во времена пунических войн, мог оказаться у ворот. Таким памятником была (и к счастью, осталась грандиознейшая из стен), носящая имя ее инициатора. И если бы имелась возможность, я смог бы рассказать о ней больше, чем о всех других римских чудесах. Ведь я день за днем ее обходил, и для меня Porta Praenestina (Пренестинские ворота), Porta Aesquilina (Эсквилинские ворота) не просто названия, а образы. Но и то, что мне не хватило сил обойти всю стену (11 км), способствовало пониманию усилий, затраченных на сооружение стены в такой краткий срок (3 года). И, конечно, для совершения такого труда не хватило бы ни рабов, ни воинов. Нашлась работа для всех, кроме малолетних детей и глубоких старцев. Ибо римляне времен Аврелиана знали, как поступали их великие предки с захваченными вражескими городами. Враг был еще далеко, а в город уже вступил его могучий союзник — Страх, заставляя работать «на совесть».

Стена Аврелиана не спасла императорский Рим. И, конечно же, к этому не причастны рабы, которые, как нас учили в годы юности, их якобы открыли. Стена и после падения Рима продолжала служить городу и сохранялась потомками римлян и реставрировалась ими. Поэтому одной из главной задач исследователей великой стены было выделение ее древних частей от «новоделов» Средневековья и Возрождения. Так, при изучении стены, которая в XVI в. получила имя святого Иоанна, были выявлены остатки сооружения стены Азинария, которую, в конечном счете, удалось реставрировать.

Имя другого христианского святого, Себастьяна, получили Аппиевы ворота, за которыми начиналась знаменитая Аппиева дорога. Эти вороты одни из самых грандиозных и лучше всего сохранившихся памятников. В их истории, начавшейся в 271—274 гг., выделено пять строительных периодов, в ходе которых, не меняя места, ворота изменяли свой облик. Последний из периодов истории ворот датируется 1327 г., когда римляне одержали победу над королем Неаполя Робертом Анжуйским. Последняя реставрация ворот была осуществлена в 1941—1942 гг. одним из сподвижников Муссолини, выявившим в воротах остатки древней мозаики. Ныне они находятся в музее Стены.

ДВОРЕЦ МАКСИМИАНА И МАКСЕНЦИЯ. В середине XVIII в., в разгар раскопок Геркуланума и Помпей, внимание образованных людей привлекли живописные руины в центральной гористой части Сицилии, неподалеку от деревни Пьяцца Армерина. В появившихся тогда сообщениях руины были названы «храмом». Первые его раскопки начались в 1831 г., но вскоре прекратились из-за отсутствия средств. Сто лет спустя в (1929) здесь копал Паоло Орси, известный специалист в области первобытной археологии Сицилии и Южной Италии. Ему стало ясно, что руины у Пьяцца Армерина — это не храм, а комплекс большой виллы или дворца. Раскопки остались незавершенными.

Они возобновились вскоре после окончания Второй мировой войны. Итальянское правительство имело твердое намерение вскрытьпамятник полностью и соорудить над ним навесы для защиты от пыли и дождя. В ходе этих раскопок были вскрыты просторные дворцовые помещения, расписанные фигурными композициями и архитектурными мотивами. Живопись едва заметна. Среди зданий были термы с гимнасием, тепидарием и фригидарием восьмиугольной формы, обширная базилика, портики, служебные помещения.

Дворец у Пьяцца Армерина по своим размерам — одно из самых крупных сооружений, соперничающее с Золотым домом Нерона, виллой Адриана, дворцом Диоклитиана в Сплите. Но самое замечательное в нем не размеры и не сложный план, а мозаики, устилающие полы площадью в 3560 кв. м. По подсчетам археологов, в сорока двух мозаичных полах было свыше тридцати миллионов квадратиков. Чтобы составить из них художественную композицию, пятьсот опытных мастеров должны были работать не менее пяти лет.

Покрытие пола смальтами, образующими узор или рисунок, впервые засвидетельствовано в Средиземноморье, в столице фригийских царей Гордии в VIII в. до н.э. Наиболее древние образцы греческих мозаик из смальты выявлены в Македонском городе Олимфе и датируются концом V в. до н.э. Древнейшая мозаика в этой технике на Западе найдена в сицилийской Моргантине и датируется 260—250 гг. до н.э. Она изображает похищение Ганимеда. Как полагают, в Сицилию эта техника попала из Карфагена. Образцом «пунийского пола» — так она названа в источниках, — является мозаика в одном из африканских городов на мысе Бон, разрушенных консулом Регулом в 256 г. до н.э. Эта мозаика изображает знак Танит и дельфинов.

Таким образом, история мозаики показывает, что самое широкое в античности распространение мозаики в Сицилийском регионе не было случайностью. Здесь существовали давние традиции мозаицистики, восходящие к карфагенской культуре. Мастера, прошедшие хорошую школу живописи, использовали эллинистические оригиналы, создавая мозаики на мифологические темы более или менее условного характера. На мозаиках представлены хитроумный Одиссей, льстиво подносящий одноглазому великану кубок вина, Арион, плывущий на дельфине в окружении других дельфинов, нереид и других фантастических морских существ, Орфей, сидящий под большим деревом и пленяющий своей игрой животных. Но в познавательном плане наиболее интересны мозаики, демонстрирующие увлечения владельца виллы: охота, цирк и семья.

Юноши, сопровождающие праздничную процессию. Фрагмент мозаики из Пьяцца Армерина

Сложная многофигурная композиция, так называемой Малой охоты украшает большую комнату в северной части здания. На фоне осеннего пейзажа воспроизводится загон оленей в сети. Один из охотников пронзает копьем кабана, другой убивает спрятавшегося под деревом зайца. В центре композиции, сцена завтрака знатных охотников,ожидающих под деревьями егерей с собачьей сворой и конями. При¬сутствует и сцена жертвоприношения у алтаря.

Тому же мастеру, очевидно, принадлежит мозаика «Большой охоты», покрывающая зал, видимо, использовавшийся для приемов. Среди античных мозаик эта композиция не имеет себе равных. Ее главная тема — отлов и транспортировка животных для императорских зверинцев и амфитеатров. Холмистый рельеф с редкими деревьями и строениями обозначает место действия — Африку. Этот же континент характеризует женская фигура, сопровождаемая тигром и слоном. В отличие от мозаики «Малой охоты», где изображения даны поясами, в сценах «Большой охоты» нет никакой последовательности. Эпизоды охоты на львов, носорога, гиппопотама объединены лишь общностью пейзажа и одним направлением движения к центру, где представлена погрузка плененных животных на корабли для отправки в Италию. Знатные охотники изображены в богато расшитых туниках с копьями в руках, главным образом пешими, но также и на конях. Здесь же видим и пожилого человека в окружении двух телохранителей. Это, очевидно, уполномоченный императора в высоком ранге. В эту картину охоты вошли также эпизоды, не имеющие отношения к охоте, например, нападение грифона на человека, ищущего спасения в бегстве.