Перекресток времен. Новые россы - Андрей Захаров

Пришельцы развели на поляне два костра и уселись возле них. От костров вкусно запахло едой, веселые огоньки освещали лица чужих и отражались бликами на каких-то палках, которые те не выпускали из рук.

На лицах многих незнакомцев Вайра увидел волосы. Что-то знакомое промелькнуло у него в голове. «Как у верховного жреца Иллайюка! – подумал он. Затем чуть не воскликнул и не выдал себя: – Это же бороды! Как у виракочей!» Сразу же вспомнилось детство, рассказы отца и жреца Иллайюка о происхождении народа уаминка. От нахлынувшего возбуждения хотелось кричать и прыгать, как маленькому Сайри. Он увидел богов-виракочей!

В чувство молодого охотника привело прикосновение руки Юску. Друг склонился к самому уху и еле слышно прошептал:

– Вайра! Это виракочи?! Они вернулись?!

– Михаил Николаевич, а почему вы так к нам относитесь?

– Как «так» и к кому «нам»?

– К нам, к советским. Как будто до сих пор мы с вами враги, – уточнил Попов, обращаясь к Новицкому. – Гражданская война ведь давно закончилась.

– Это для вас, подпоручик, Гражданская война давно закончилась, – сделав упор на словах «подпоручик» и «давно», ответил Новицкий. – Я же еще вчера со своими терцами красным, прошу прощения, советским, головы рубал. Такое сразу не забудешь.

– Я не подпоручик, а лейтенант. И мы не в царской армии… Прошу это учесть в дальнейшем, – обиделся Попов.

– Простите великодушно, товарищ лейтенант! – с издевкой произнес Новицкий, особо выделяя слово «товарищ». – Не думал я, что в русской армии после Гражданской войны советские обзовут офицеров на чужой манер. Не зря ваш авантюрист Ульянов-Ленин германцам продался.

Тропа, по которой ехали два всадника, спокойно позволяла им находиться стремя в стремя. Она была выложена небольшими каменными плитами, но со временем некоторые плиты разошлись и щели густо заросли травой. Впереди ехала разведка, состоящая из двух казаков и одного красноармейца, все остальные, попарно, двигались вслед за своими командирами.

– Да я вас сейчас! Да за такие слова! – Попов машинально потянулся к автомату, но затем остановился. – Повезло вам, ротмистр. Будь мы в моем времени, с вами бы по-другому поговорили!

– Зато вам не повезло, лейтенант, – усмехнулся Новицкий. – Сделай вы хоть одно неверное движение в мою сторону, через мгновение вместе со своими бойцами были бы трупами. Я своих казаков знаю и в них уверен.

– Ой ли?! А времена-то сейчас другие!

– Времена-то другие, да люди те же. – Лицо Новицкого стало серьезным. – Я со своими людьми не один бой прошел. Каждого знаю, как себя, в каждом уверен. Я за своих людей убью любого, и они за меня также. Вы можете то же самое сказать о своих солдатах?

Попов задумался. А действительно, знает ли он своих красноармейцев так, как Новицкий своих казаков? Сколько он командует ротой? Меньше месяца. Из первого состава родного взвода осталось всего ничего – пять человек. Остальные все собраны из разных подразделений. Кто и на что способен, толком и не знаешь. Выходит, ротмистр прав. Не стоит затевать драку, да и время не то.

– Ладно. Забыли. Простите, сорвалось, – нехотя извинился Попов. – Но и вы поймите меня. Относиться к людям как к скоту, хоть и к бывшим врагам, нельзя.

– А вот тут вы ошибаетесь, юноша. Я никогда не считал свой русский народ скотом, то есть быдлом, – уже примирительным тоном начал Новицкий. – У любого народа есть хорошие и плохие люди. Хороших людей больше, но почему-то чаще встречаются плохие, и они, как правило, стремятся к власти любым путем: ломая все, обманывая и идя по трупам. Вот этих плохих я и считаю быдлом. Возомнили себя богами… Человек смертен, поэтому он не может быть богом, но некоторые этого не понимают и думают, что все могут. А так не бывает. Господь Бог, знаете ли, любит порядок и не терпит своеволья, всегда наказывая за это.

– Это что-то вы такое заумное сказали, что сам черт не разберет.

– Разберет… Только думать чаще надо, умные книжки читать и с грамотными людьми общаться, а не верить красивым словам разных авантюристов, – продолжил ротмистр. – Бог ведь не зря так все вокруг нас создал. Вот посмотрите. Внизу травинка, дальше кусты, а еще выше – дерево. Для каждого своя роль определена, и не нам этот порядок нарушать.

– По-вашему, выходит, что простой народ – это трава, дворянство – кусты, а царь – дерево, так, что ли? Бред какой-то!

– Это вам так кажется. А вы лучше подумайте. Дерево прикрывает от высыхания кусты, кусты – траву, а трава растет, чтобы лучше развивались корни у предыдущих товарищей. Все взаимосвязано. А если нарушить этот порядок, тогда начнется хаос и всем смерть. Все просто. Ничего заумного. Но многие этого понять не могут, да и не хотят.

– Получается, что вся власть от Бога для царя и дворян? А простой народ как был в дерьме, так и должен в нем остаться, так, что ли? – возразил Попов.

– В дерьме, как вы выразились, остаются только лентяи и дураки. Вот вы же не лентяй и не дурак, поэтому и стали офицером. А тот, кто поленился, остался рядовым. У каждого своя судьба. Господь не зря делает селекцию человечества, и нельзя этому противиться, – подытожил Новицкий. – Ну ладно. Пора заканчивать философский диспут, и так чуть не постреляли друг друга. У нас сейчас другая задача. Давайте бивуак разбивать. Вон полянка подходящая, да и вечереет…

Поужинав и выставив часовых, разведчики улеглись спать.

Лейтенант Попов не мог заснуть, он не соглашался с выводами Новицкого, но открыто спорить больше не стал. Какой смысл, все равно каждый останется при своем. Какой Бог, какой порядок?! Жизнь показала совсем другое. За те двадцать лет, что прошли после Гражданской войны, все в стране поменялось. Мог ли он раньше, при царе, выходец из семьи простых рабочих, стать офицером? Вряд ли. А вот при советской власти – стал. И не он один. Народ зажил лучше, чем раньше. Так что ротмистр неправ, просто скулит из-за своих потерянных привилегий, вот и все.

Вспомнились последние дни после выхода из лагеря.

Дорога петляла вдоль берега озера, то отдаляясь, то приближаясь к нему, но была достаточно широкой, так что лошади шли попарно. При желании по ней мог проехать даже автомобиль. Чем дальше отъезжали от лагеря, тем ближе становился противоположный берег. Окружавшая природа радовала глаз и душу. Действительно, попали как в рай. Столько было красок и веселого шума птиц. А какой чистоты воздух, даже голова кружилась. Иногда разные зверюшки лениво перебегали дорогу, всем своим видом показывая полное безразличие к всадникам. Пробыв весь день в пути, к вечеру вышли на большую площадку, расположенную у подножия горного хребта. На краю площадки находилось несколько огромных каменных блоков с идеально ровными краями. Но они не были разбросаны хаотично, а лежали в один ряд, словно были готовы по команде, одновременно начать штурм горы. На окружавший площадку горный хребет вели четыре вырубленных в нем лестницы. От них перпендикулярно в несколько ярусов располагались узкие террасы длиной не меньше трех сотен метров каждая. Два молодых казака решили их осмотреть. Поднявшись на ближайший ярус, они спустились с мрачными лицами, торопливо крестясь на ходу.