Чужая бронешкурка. Стальная - Ноод

есть да, ваша честь, - поправляется тот, сперва выразительно посмотрев на меня. - Я говорил своей клиентке, что это может быть использовано против нее, но она настаивала, поэтому я был против приобщения этой записи, - и протягивает флешку служителю суда, чтобы он прямо здесь в зале вставил ее в видео устройство. Адвокат только пояснил, что нужно запускать первый файл из двух, и все смогли пронаблюдать на огромной телепанели, как быстро протекают события и три распростертых тела учениц в конце. А ЮнМи спокойно возвращается за стол.

- Вы видите, что трое напали на одного. Это была самозащита. Возможно ее действия сверх меры, но учащаяся Пак ЮнМи, понимая всю серьезность таких обвинений против ее соучениц и школы, не стала подавать на напавших на нее заявления в полицию. Все было улажено внутри школы. Госпожа Пак ЮнМи была переведена на домашнее обучение по состоянию здоровья. Таков итог.

Судья, поразмыслив немного, выносит вердикт, обращаясь к адвокату потерпевшей:

- Поскольку сообщение о драке стороной истца не подтверждено задокументированными свидетельствами, есть только последствия, то этот вопрос судом не рассматривается. Данная запись, из-за присутствия посторонних несовершеннолетних, не участвующих в данном процессе, не будет приобщена к делу. Дальше, что у вас есть еще?

- Там еще была вторая драка... - продолжил адвокат.

- Тоже без подтвержденных фактов и документов? - перебил его судья. - Вопрос о драке в школе нами на этом заседании рассматриваться не будет. Этот вопрос закрыт.

А-а. Так вот чего боялся мой адвокат, доходит до меня теперь. Мой адвокат не так уж и плох оказался. Подстраховался видимо, разбив запись на два фрагмента. Вторая часть так и осталась не просмотренной, когда ему вернули флеш-накопитель.

- Но ваша честь, - не сдавался адвокат Ге ХоЧжу, - это лишь еще раз доказывает неадекватное и агрессивное поведение обвиняемой. Поскольку есть и другой случай. Пак ЮнМи избила мужчину, нанеся ему увечья. У меня есть официальный документ из департамента полиции, в котором зарегистрирован этот случай. А учитывая их значительную разницу в габаритах, не в пользу избитого, то это явно нельзя назвать простой самообороной.

По залу проноситься возглас удивления, и адвокат самодовольно, добившись нужного ему эффекта, продолжает:

- Это доказывает, что Пак ЮнМи способна совершать правонарушения, и драки в школе лишь один из таких примеров.

- Драки в школе мы не рассматриваем, - напоминает ему судья и продолжает. - Адвокат Пак ЮнМи, что вы можете сказать?

- Протестую, ваша честь. Этот мужчина сам занимался противоправными действиями. Более того, он совершил не просто нападение на двух несовершеннолетних школьниц, а то, что можно интерпретировать как сексуальное насилие над несовершеннолетними. У меня есть материалы судебного дела по этому случаю, если вы хотите, то можем приобщить их, - делает он очередной козырный заход, приплетя сюда и мою бывшую подружку. Ловко.

- Еще одна несовершеннолетняя... Нет. Материалы брать тоже не будем, только укажите номер дела для справки. Адвокат потерпевшей, - обращается к нему судья, пока мой адвокат занят общением с судебным приставом и передачей ему требуемой информации, - у вас есть возражения? Вы согласны не приобщать материалы или настаиваете на нападении обвиняемой на взрослого мужчину, и мы должны остановиться на этом моменте детальнее.

- Возражений нет.

- Тогда продолжайте.

- Видите ли, господин судья, согласно сделанному нами запросу в лечебные учреждения, подозреваемая Пак ЮнМи в данный момент проходит лечение у врача-психиатра...

- И опять. Откуда у вас эта конфиденциальная информация? - удивляется судья.

- Протестую, ваша честь, - вяло заявляет со своего места мой адвокат, когда я опять начинаю тормошить своего молчавшего адвоката, и пока судья не концентрирует на нас свое внимание. - Это разглашение врачебной тайны!

Нет, все-таки зря я стал так рано хвалить этого идиота. Он не послушался меня и хотел использовать мое наблюдение у врачей, чтобы выставить меня больным.

- Господин адвокат, я так понимаю, что вы тоже утаили эту информацию? - спрашивает судья.

На что мой адвокат кратко рассказывает о моем диагнозе.

- Поэтому, она не смогла сдать экзамены в школе, ваша честь, - заканчивает адвокат. - И осталась на второй год...

- Как она не смогла сдать экзамены, а потом получила высшие балы на олимпиадах, если не помнит? - перебивает адвоката обвинитель.

- Обвиняемая вы хотите что-то добавить? - обращается ко мне судья, когда замечает, что я снова трясу своего адвоката.

- Да ваша честь. Мой адвокат сам хотел построить мою защиту, используя данные обстоятельства. И так как я уже получила штраф, то не стану называть его плохими словами. Я скажу, что идиотом был мой первый лечащий врач, который сделал неправильные предположения и выводы из моего состояния, ошибся в диагнозе, хотел признать меня психически больной, склонной к самоубийству и отправить на освидетельствование к психиатру, пока его не отстранили от моего лечения, поэтому и остались эти записи в медицинском файле. Однако второй мой врач оказалась профессионалом, и выяснила, что я и мое психическое здоровье в полном порядке. Я прошла все необходимые тесты, которые это подтвердили.

- У меня есть документы, - нехотя признается мой адвокат, беря из своей папки нужные бумаги.

- Почему вы сразу не сообщили о факте амнезии? - спрашивает судья, обращаясь к моему адвокату.

- Это было на крайний случай, господин судья. Раз моя подзащитная сама так хочет, то теперь моя позиция следующая - она здоровый человек, что подтверждается предоставленными мною заключениями врачей. У нее отсутствуют личные воспоминания до момента аварии, но после этого момента она