Тотальная война. Выход из позиционного тупика - Эрих Людендорф

в этом году пошла совершенно иным путем: Западный фронт продержался, подводная война не оказала решающего действия, но Россия распалась. На востоке мы пришли к состоянию, колеблющемуся между войной и миром. Вследствие этого создалась возможность, о которой до осени 1917 года никто не мог и думать: решить в 1918 году войну наступлением на суше, которое должно было сложиться успешно, если подводная война к тому времени настолько уменьшит тоннаж, что перевозка новых американских формирований в срочном порядке окажется невозможной, или если подводные лодки смогут утопить хотя бы часть транспортных судов. В соответствии с данными, представленными морским ведомством, этого надо было ожидать.

III

Верховное командование рассчитывало, что в середине апреля начнется великое наступление Антанты во Франции, на фронте Изонцо и в Македонии. Из Крейцнаха, куда мы переехали в середине февраля, я часто ездил на Западный фронт и обсуждал положение со штабами фронтов и армий, а также с расположенными на наиболее опасных участках штабами корпусов и обменивался тактическими взглядами (см. схему 16).

Фронты кронпринца Рупрехта и германского кронпринца были усилены дивизиями, артиллерией и боевыми припасами: им было подвезено все необходимое в первую очередь для победной обороны. Я по мере возможности шел навстречу всем выполнимым желаниям.

6-я армия хотела, при помощи атаки местного значения, выровнять фронт у Сюшэ, между Ленсом и Аррасом, и подготовляла удар к началу апреля. 6 апреля у меня не было никакого сомнения, что в ближайшие дни у Арраса предстоит большое английское наступление, вследствие чего мы отказались от операции у Сюшэ. Я просил штаб фронта, чтобы 6-я армия подтянула резервы ближе к фронту.

Последние октябрьские и декабрьские атаки у Вердена вновь подтвердили старую истину, что непосредственно на поле сражения надо располагать резервами. Ввиду этого подготовка к «оборонительному сражению» должна заключаться в том, чтобы непосредственно за атакуемым фронтом были расположены наготове «активные дивизии» (Eingreifdivisionen), которые должны двинуться навстречу врывающемуся в передовую линию неприятелю и отбросить его.

6-я армия, правда, продвинула вперед дивизии, образовавшие вторую и третью волны боевого порядка, но к 8 апреля они еще не подошли достаточно близко. 9 апреля, после непродолжительной, но необыкновенно сильной артиллерийской подготовки, неприятель, при поддержке танков, нанес армии чувствительный удар по обоим берегам р. Скарпы. Несколько наших дивизий было смято. Соседние дивизии, дравшиеся из последних сил, понесли крупные потери. Еще до полудня противнику удалось ворваться в район наших артиллерийских позиций и захватить высоты, командовавшие всей местностью далеко на восток. Активных дивизий не оказалось на месте, чтобы сейчас же отбросить противника. Могли быть подвезены на грузовиках лишь отдельные части. Положение создалось очень критическое, и если бы противник продолжал натиск, то весь фронт оказался бы в опасности.

Но англичане удовлетворились своим крупным успехом, и в течение 9 апреля наступление не развивали.

В Крейцнахе я праздновал в этот день свое рождение. Предстоящая атака не вызывала у меня никакого беспокойства, и я был глубоко поражен ее исходом. Неужели таков был результат всех забот и усилий последнего полугодия? Были ли ложны указания, данные для «оборонительного сражения», и если да, то каковы будут последствия? Деталей хода сражения я еще не мог охватить.

Я вызвал к себе офицеров, которые принимали участие в сражении в передовых линиях; от них, а также из бесед по телефону я вынес впечатление, что основные указания, данные верховным командованием, были правильны. Но их нужно было правильно и применять, а это уже относится к области командования. К тому же здесь сплоховала дивизия, имевшая раньше хорошую репутацию.

Сражение у Арраса, имевшее место 9 апреля, являлось плохим почином для решительной борьбы этого года.

10 апреля и следующие за ним дни явились периодом кризиса. Прорыв в 12–15 километров ширины не так просто замкнуть. При чрезвычайной убыли в людях, орудиях и боевых припасах для этого требуется многое. Задачей верховного командования было решение вопроса о резервах в широком масштабе. Но при существующем наличии войск и при данной военной обстановке иметь позади каждой могущей выйти из строя дивизии другую было просто невозможно. Такой день, как 9 апреля, нарушал все расчеты. Много дней должно было истечь, прежде чем новый фронт мог действительно создаться и укрепиться. Как всегда бывает в таких случаях, даже при наличии резервов, разрешение кризиса существенно зависело от того, будет ли противник продолжать наступление после первой победы, и не затруднит ли он нам новым успехом создание прочного фронта. Раз ослабление неприятеля достигнуто, добиваться новых успехов очень легко.

Начиная с 10 апреля англичане вели атаки в месте прорыва большими силами, но, в общем, без большого размаха; они расширили наступление в обе стороны, в особенности в южном направлении к Бюлькуру. 11 апреля они захватили Монши, а в ночь на 12-е мы очистили высоты Вими. 23 и 28 апреля, а также 3 мая опять были тяжелыми боевыми днями. В промежутках шли тяжелые местные бои. Затем бои продолжались; мы производили успешные местные контратаки, но с другой стороны то тут, то там утрачивали незначительные клочки местности.

Командующий 6-й армией генерал фон Фалькенгаузен, начальником штаба при котором был полковник фон Лосберг, энергично организовывал оборону на новом фронте. Ему помогали штаб фронта и верховное командование. В дальнейшем отходе фронта на еще находившуюся в постройке позицию Вотана, что некоторое время имела в виду 6-я армия, необходимости не было.

Во второй половине апреля сражение у Арраса еще только достигло кульминационного напряжения и обусловливало большие требования на резервы и боевое снабжение, а 16-го числа и французы начали свое широко задуманное наступление на р. Эн и в Шампани.

Английское наступление, несомненно, преследовало крупные стратегические цели, но для меня они остались невыясненными. Несмотря на узкий фронт атаки, я предполагаю, что здесь был намечен большой прорыв, а не просто бой на истощение или для отвлечения сил. Возможно, конечно, что английские войска также еще не вполне оправились от сражения на р. Сомме и предприняли здесь лишь вспомогательную атаку в момент, когда французская армия должна была добиться решения.

Генерал Нивель поставил себе крупную стратегическую цель – в первый же день наступления германский фронт между Вельи и Реймсом должен был быть прорван. Произведенный вслед за тем удар восточнее Реймса, до реки Сюип, должен был расширить прорыв и тем самым обрушить наш фронт на