Колдун из клана Смерти - Наталья Турчанинова

Неслышно ступая, подошел Йохан и процедил в бороду:

— Они там.

Господин Бальза, поежившись от холода, поднял воротник пальто и кивнул:

— Приступайте.

— Пленные вам нужны? — ученик вытащил из кармана рацию.

— Не думаю, — после некоторого молчания ответил нахтриттер. — Впрочем… если получится, хотелось бы на них посмотреть.

Господин Бальза оглядел свое воинство. Он взял самых опытных, закаленных во множестве сражений магов, и был уверен в успехе.

Чумной отдал последние распоряжения. Цепь, связывающая створки ворот депо, лопнула.

Заснеженная территория, густые тени, низкие приземистые здания, свалка лома в северном углу, свисающая с ограды колючая проволока. Прямо перед вошедшими стояло двухэтажное кирпичное здание с высокой трубой и чудом уцелевшими стеклами. Рядом, наполовину зарывшись в снег, валялся опрокинутый вагон, старый, проржавевший.

— Как мило, — скривился Миклош.

— Территория оцеплена, — доложил ландскнехт.

Повинуясь его приказу, солдаты бросились к зданию. Оттуда вылетело заклятье, ударилось о щит «Бледного тлена» и разлетелось пылевым облачком. Завязался скоротечный бой. Неосвещенные окна полыхнули пурпуром, на улицу градом посыпались осколки стекла.

Миклош выждал несколько минут, сошел с протоптанной дорожки и, по щиколотку увязая в снегу, направился к сорванным с петель дверям. Встречать его вышла Рэйлен. Царапины на лице девушки стремительно затягивались, глаза лихорадочно сияли:

— Мы взяли двоих живьем!

Бальза неспешно оценил ущерб, нанесенный помещению заклинанием, подошел к стене, где остывала принявшая форму человеческого силуэта копоть. Провел по ней пальцем, лизнул оставшуюся на коже сажу, зажмурился, словно гурман, попробовавший отлично приготовленное блюдо:

— М-м-м, — протянул он. — Розалия! Даже после смерти ты все также изысканно вкусна.

В дверях лежало тело Ульриха. Миклош перешагнул через него и оказался в холодной, продуваемой сквозняками комнате. Скудная мебель была сметена в дальний угол и большей частью переломана. На полу гнил мокрый картон — подстилки, оставшиеся после ночевок бомжей. У стены, с заведенными за спину руками, в кандалах из дымчатого праха, стояли на коленях пленники.

Миклош с наигранным потрясением всплеснул руками и воскликнул:

— Лазарь! Лилит! Какая встреча!

— Увидимся в аду, Миклош! — просипел мужчина.

Господин Бальза серьезно кивнул:

— Разумеется, ученик. Разумеется. Но сперва тебе предстоит встретить там Хранью. Она прибудет туда с минуты на минуту. Я очень рассчитываю на твою помощь. Не подведи.

Йохан взмахнул туманным клинком и снес кровному брату голову. На лицо Лилит попала кровь. Она дернулась, попыталась отползти, отчаянно крикнула:

— Не на…

И умерла следом за товарищем.

В кармане Чумного затрещала рация. Он деловито выудил ее, рыкнул туда, дождался ответа Норико и доложил:

— Уничтожили еще двоих. У нас погиб Рамирес. Уцелевшие мятежники пытались прорваться, но были отброшены назад. Они забрались в ремонтный цех. Норико держит их за горло.

— Заканчивайте с ними. — Носком ботинка Бальза задумчиво пошевелил голову Лазаря. Подумать только! Первый его птенец перешел на сторону сестры. Зато второй ученик — убил предателя. Насмешка жизни? Рука справедливости? Бальза видел в случившемся и то, и другое.

Он вышел из здания. Стремительно холодало, луна спряталась за снеговыми тучами. В любой момент мог начаться обещанный синоптиками снегопад. Миклош хотел покончить с делами и вернуться домой до того, как погода окончательно испортится.

В ремонтном цехе кипел бой. Рубиновый «Иблис», захлестнув крышу, разнес кровлю, черными каплями брызжа во все стороны. С грохотом обвалилась дальняя секция строения. Вопящий, дымящийся комок плоти упал с высоты второго этажа, пополз по земле и рассыпался прахом. Избиение заканчивалось, история подходила к концу. И Миклош не испытывал по этому поводу никаких сожалений.

Из боковой двери выскочил мужчина. На руках он нес женщину. Лицо Альгерта оказалось страшно изуродовано, куртка на рукавах, плечах и спине дымилась. На какую-то секунду бывший рыцарь и Миклош встретились взглядами, а уже в следующее мгновение нахттотер атаковал. «Клещи скарабея» разбили щит Альгерта, повалив обоих мятежников в снег. Бальза, разочарованный столь скоротечной схваткой, презрительно пожал плечами.

Признаться, он ожидал большего.

Альгерт пытался встать, но безуспешно. Хранья отползала, оставляя за собой широкий кровавый след. Не обратив на нее внимания, Миклош склонился над первым помощником сестры. Тот плюнул ему в лицо и произнес проклятие. Плевок Миклош стер, участливо вздохнул и наступил ногой на незащищенную шею кровного брата. Вдавил, проворачивая каблук, ломая хрящи гортани и на время лишая врага возможности разговаривать.

— Повтори еще раз.

В ответ раздались лишь хрипы.

— Этот мне нужен живым, — сказал Бальза подошедшему Йохану. — Проследи, чтобы его доставили в «Лунную крепость».

В ближайший месяц Миклош планировал хорошенько развлечься.

— Как успехи?

— Все, кроме них, мертвы, нахттотер.

— Превосходно. Ступайте к машинам. Я догоню.

Оставшись в одиночестве, он пошел по кровавой дороге к обессилевшей Хранье. Она лежала в снегу, свернувшись калачиком. Но услышав, что брат приближается, попыталась сесть и со стоном упала на спину. Между ее ладоней заметалась и погасла серая молния.

— У тебя никогда не получался «Смех Исдеса». Постой. Я сейчас, — мягко произнес тхорнисх и достал из внутреннего кармана носовой платок. Склонился над сестрой и с нежностью вытер кровь на ее губах. Она не препятствовала. — Тебе не кажется, что история повторяется? Словно время бежит по замкнутому кругу?

Он вновь протянул к ней руку, но на этот раз Хранья зло сверкнув глазами, отстранилась:

— Мир не стоит на месте, Миклош! Просто ты не меняешься!

— Можно подумать, ты стала другой! — он не без сожаления отбросил испачканный платок и сердито нахмурился. — Судя по твоей беспомощности в магии, все осталось, как прежде. Жаль, что это наш последний разговор.

— Убьешь меня?! — с вызовом бросила она.

— Да, — не стал врать он. — И не скажу, что я опечален.

— Спасибо за правду, братец, — неприятно улыбнулась Хранья. — Но я хочу у тебя спросить — ты не задумывался над тем, что порой время и все происходящее вокруг нас не больше, чем иллюзия?

Прежде, чем Миклош успел понять, о чем идет речь, поднявшийся ледяной ветер плюнул ему в лицо острыми кристаллами льда, и Бальза ошалело уставился на унылый заснеженный двор, старые тополя, детскую площадку, мусорку, готовых к атаке тхорнисхов и запертые ворота трамвайного депо.