Немецкий детектив - Вернер Тельке

Он пошел на кухню, по дороге завязывая галстук. Виктория все еще старательно помешивала в кастрюле.

— Какое впечатление производит эта девушка? — спросила она, когда Вебер остановился рядом.

— Которая? Француженка?

— Я говорю про Анну.

Вебер на миг задумался, потом неторопливо произнес:

— Если я возьмусь за это дело, то только ради нее.

И замолчал. Виктория все помешивала.

— Значит, она блондинка?

— Да.

— Нежная и беззащитная?

— Да.

— И потому вы беретесь за это дело?

— Ерунда!

— Совершенно верно.— Виктория согласно кивнула.— Я тоже думаю, что вы беретесь за это дело не ради нее, а потому, что у на счету у вас всего двадцать восемь марок, что вы еще не заплатили за прошлый месяц ни налогов, ни за квартиру, и за последний месяц ни один черт не появился в вашем несчастном детективном агентстве. И лучше уж не вспоминать о моем давно забытом жаловании.— Виктория вылила овсянку на тарелку и придвинула ее Веберу.— Прошу, ваш завтрак.

— Мой завтрак?

— Вот именно, с похмелья яичницы с ветчиной с утра не подают!

Неожиданно атмосфера сгустилась, почти как каша, что стыла на тарелке. Они смотрели друг другу прямо в глаза, и Вебер чувствовал, что Виктория вот-вот взорвется. С демонстративным спокойствием он взял тарелку и удалился с ней в комнату. Присев к столу, стал помешивать овсянку. Виктория, следовавшая за ним как тень, теперь занялась документами.

Долго стояла тишина, слышалось только звяканье ложки по тарелке. Наконец Вебер прервал молчание и негромко спросил:

— Где, собственно, бумаги?

— Какие бумаги?

— По фирме Витте.— Он напряженно уставился на нее поверх тарелки. Она не отвечала.— Ну, разумеется, забыли! — Теперь его тон становился все резче.— Тиранить меня вы умеете, а вот о деле всегда приходится думать мне самому. Я уже сыт этим по горло. О, как я этим сыт!

Тут над столом пролетел скоросшиватель и шлепнулся возле тарелки.

— А это что? — чуть неуверенно спросил он.

— Документация,— отрезала она.— Кроме того, я заказала все, что найдется по фирме Штайнерта.

Больше он на нее не смотрел, потому что и так мог представить себе физиономию, сияющую живой радостью от чужого несчастья. Глупо было вообще заводиться. Он же знал, что Виктория никогда не забывает о вещах, о которых ее хоть раз попросят. Он открыл скоросшиватель, в котором оказалась подборка статей и заметок. Виктория собрала материалы из архива информационного агентства «Бликпункт», на которое когда-то работал Вебер. Контакты с коллегами не прерывались, и его всегда снабжали информацией и материалами, нужными для текущей работы. Сейчас его особенно заинтересовала статья, опубликованная с полгода назад, поскольку в ней исчерпывающе характеризовалось положение экспортно-импортной фирмы «Витте АГ». Он прочел, что Витте в последние годы развернул широкую сеть торговых домов, целых четырнадцать. Кроме того, Витте имел около тридцати филиалов и открыл свыше шестидесяти павильонов для обслуживания клиентов.

Такое вторжение в вотчину старых торговых домов — по мнению «Бликпункта» — должно было серьезно превысить финансовые возможности Витте. Строительство всех без исключения новых зданий, которое обошлось в огромные суммы, было профинансировано крупной страховой компанией. Чтобы укрепить свои позиции на рынке, Витте в конце концов преобразовал фирму в акционерное общество и увеличил уставной капитал до девяноста миллионов марок. Пятьдесят два процента акционерного капитала Витте хотел сосредоточить в своих руках, однако нужной суммой не обладал.

Вебер невидяще уставился на вырезку. Он вдруг понял, что его вчерашнему хлебосольному хозяину грозило банкротство. Без солидной финансовой поддержки за плечами с ним было бы покончено. Что же могло склонить солидного банкира Кашелена к сотрудничеству с этим легкомысленным и ненадежным типом, на которого невозможно было положиться? И был ли Витте действительно столь ненадежным партнером?

Из архивных документов «Бликпункта» следовало, что за пару лет после валютной реформы Витте на своих экспортно-импортных услугах создал огромное предприятие. В конце пятидесятых вокруг этого бизнеса он начал строить сеть торговых домов. Инвестиции эти, разумеется, поглотили огромные средства. Если теперь ему удастся преодолеть временный кризис, то в будущем его фирма и сеть торговых домов овладеет широким сектором рынка.

Вебер пытался представить, что собой представляет Витте. И должен был признать, что человек этот был по-своему яркой личностью. Он, несомненно, обладал инициативностью и решительностью, и прежде всего — необходимой долей безжалостности, чтобы воплощать в жизнь свои планы. К такому выводу должен был прийти и Кашелен, ибо только этим можно объяснить отношение банкира к Витте как к перспективному партнеру. Ситуация выглядела бы совершенно иначе, если бы фирме Витте грозил скандал, ибо в этом случае планируемый германо-французский союз не мог выйти за пределы чисто торговых контактов.

Вебер настолько погрузился в свои размышления, что не заметил, что давно звонит телефон и Виктория уже сняла трубку.

— Наши дела идут в гору,— сообщила она, прикрыв трубку рукой.— Новое дело: у кого-то сбежала невеста.

— Глупости! — буркнул Вебер и вновь погрузился в бумаги.

— Не так быстро, любимый! А если это блондинка?

Вебер посмотрел на нее так, что она сразу сменила тон.

— Но тут дело действительно интересное,— повторила она уже всерьез.— У какого-то архитектора из Франкфурта сбежала невеста. Следы привели в Гамбург, но тут исчезли. Зато уже пару дней за ним по пятам ходит парень, не отставая ни на шаг. У архитектора сдают нервы.— Она снова кивнула на трубку.— Спрашивает, можем ли мы ему помочь?

Вебер слушал вполуха и довольно резко сказал:

— Оставьте меня в покое! Это дело не для нас!

Виктория любезно кивнула и снова взялась за трубку.

— Алло, вы слушаете? Да, герр Вебер заинтересовался вашим делом, но сегодня у него все время расписано. Пожалуйста, позвоните ближе к вечеру, и мы договоримся о времени встречи.— Положив трубку, она пламенно улыбнулась Веберу. Не произнесла ни слова, но в глазах ее прыгали чертики.

Вебер решительно захлопнул досье и встал.

— Пошли, Виктория,— спокойно сказал он.— Уже без четверти десять, пора!

Часы показывали ровно десять, когда Виктория и Вебер входили в приемную Штайнерта. На миг задержавшись, они внимательно огляделись. Напротив входной двери находились обитые кожей двустворчатые двери в кабинет шефа. Немного сбоку, в центре приемной — письменный стол. Женщине, сидевшей за ним, было под тридцать, и то, что она натуральная блондинка, Вебер отметил с легким вздохом. Она читала бумаги.