Анархия. Неумолимое возвышение Ост-Индской компании - Уильям Далримпл

Идеи Уэлсли о возрождении французской угрозы для Компании в Индии стали гораздо более близкими, когда на полпути своего плавания его корабль причалил к мысу для доработки. Там, в конце января 1798 года, он встретил высокопоставленного дипломата Компании, который принимал воды в минеральных ваннах на мысе, чтобы вылечить подагру и попытаться восстановить свое пошатнувшееся здоровье. Майор Уильям Киркпатрик был таким же франкофобом, как и Уэлсли, но в отличие от нового генерал-губернатора близко знал Индию, проведя там всю свою взрослую жизнь, а в последнее время служил резидентом Компании в Дели и Хайдарабаде. Там он вступил в непосредственный контакт с французскими наемниками, которых Уэлсли был полон решимости разгромить и изгнать.

Первоначально Уэлсли попросил майора Киркпатрика дать письменные ответы на ряд вопросов о французских войсках, нанятых низамом Хайдарабада, в частности, о батальоне, которым "командовал француз по имени Раймон" и в котором служили "французы самых ярых и отъявленных принципов якобинизма... вооруженная французская партия большого рвения, усердия и активности... Основа постоянной французской фракции в Индии". Полученные ответы настолько впечатлили его, что он не только переслал их Дандасу без редактирования, но и умолял Киркпатрика отказаться от планов возвращения в Англию и устроиться к нему в Калькутту в качестве военного секретаря.

В течение нескольких дней, проведенных Уэлсли в Кейпе, они оставались в секрете, пока Киркпатрик рассказывал своему новому начальнику о своих представлениях о французской угрозе и о том, какие шаги новый генерал-губернатор может предпринять для ее сдерживания. Он рассказал ему о хорошо оснащенных батальонах маратхских сепаев под французским командованием, которые были подготовлены для Сциндии блестящим савойским генералом Бенуа де Буанье. Де Буанье уже уехал в Европу и передал свои батальоны куда менее грозному командиру по имени генерал Пьер Перрон, но Киркпатрик был свидетелем мастерства созданной им армии, и особенно ее безжалостно эффективных артиллерийских дивизий. Тремя годами ранее, в марте 1795 года, он присутствовал при том, как армия низама Хайдарабада распалась под их огнем в битве при Хардле. Киркпатрик не питал иллюзий по поводу грозного характера новой армии Сциндии , которая теперь почти не отличалась от армии Компании по форме, строевой подготовке, вооружению и даже по этническому и кастовому происхождению своих сепаев.

Уэлсли был особенно встревожен, узнав о том, насколько армия султана Типу, самого непримиримого и неумолимого врага Компании, попала в руки 500 революционных французских наемников, советников, техников и офицеров. Киркпатрик рассказал ему, как в мае 1797 года французские войска Типу дошли до создания революционного якобинского клуба в Шрирангапатнаме: "Национальный флаг [Триколор] был поднят под звуки артиллерии и мушкетов в лагере", а символы дореволюционной монархии Бурбонов были сожжены. Республиканские гимны пелись во время последующей посадки "дерева Свободы" - своего рода якобинского майского столба - и пока дерево венчалось "шапкой равенства", собравшиеся "поклялись ненавидеть всех королей, кроме Типу Султана, Победоносного, союзника Французской Республики, вести войну с тиранами и любить родину, а также землю гражданина принца Типу". Наконец, они дали торжественную клятву поддерживать республиканскую конституцию, "или умереть с оружием в руках... жить свободными или умереть!".

По окончании церемонии французский корпус проследовал на парадную площадку в Шрирангапатнаме, где их ждал принц-гражданин. Когда они приблизились, Типу приказал дать салют из 2 300 пушек, 500 ракет и всех мушкетов, которые могли собрать его войска. "Вот, - объявил гражданин Типу, - мое признание штандарта вашей страны, которая дорога мне и с которой я связан; он всегда будет высоко поднят в моей стране, как и в нашей братской Республике! Идите, завершайте свой праздник!

Больше всего Уэлсли опасался, что различные отряды французских наемников могут объединиться и бросить вызов Компании, если снова начнется война с Типу. Он написал в Лондон, что

При нынешнем слабом состоянии правительства Низама Хайдарабада французский корпус на его службе открыто объединится с Типу Султаном и внезапным ударом попытается захватить территории Низама и присоединить их к владениям Франции в союзе с Типу Султаном. Интерес и склонность Сциндиа, у которого на службе находится большая армия под командованием французского офицера, заставят его вступить в союз с Типу Султаном и французами. Соединение, которое может быть достигнуто между французскими офицерами с их несколькими корпусами, находящимися на службе у Низама, Ссиндии и Типу, может установить власть Франции после разорения государств Пуны и Декана.

Сразу после прибытия в Калькутту Уэлсли начал разрабатывать планы по отправке войск на юг, чтобы противостоять этой угрозе. Но его планы значительно ускорились, когда 8 июня он прочитал в калькуттской газете о декларации, опубликованной на Маврикии французским генерал-губернатором острова, М. Малартиком. В ней говорилось о намерении Типу заключить наступательный и оборонительный союз с французами и о том, что "он только и ждет момента, когда французы придут ему на помощь, чтобы объявить войну англичанам, которых он страстно желает изгнать из Индии".

С этого момента судьба Типу была предрешена. Теперь первоочередной задачей Уэлсли стало искоренение всех следов французского влияния до прибытия французской военной экспедиции. В июне он написал генералу Харрису, главнокомандующему в Мадрасе, который был ветераном кампании Корнуоллиса против Типу, о своем решении "безотлагательно призвать наших союзников и собрать армию на побережье со всей возможной оперативностью", чтобы "нанести внезапный удар по Типу, прежде чем он сможет получить иностранную помощь".

К началу августа Уэлсли завершил разработку своего военного плана. Он передал его Дандасу в Лондон, изложив "меры... наиболее целесообразные для того, чтобы сорвать объединенные усилия султана Типпу и Франции". По его мнению, Типу теперь был испытанным врагом и хищником и должен быть немедленно уничтожен: "Доказательства обдуманной враждебности полны", - писал он. В то время как Типу Султан исповедует самые дружелюбные намерения, связанный действующими договорами о мире и дружбе, и не спровоцированный никаким оскорблением с нашей стороны, он проявил намерение полностью уничтожить нас".

Однако сначала Уэлсли решил разобраться с французскими революционными силами Раймонда в Хайдарабаде.

Хотя во многих работах Уэлсли этого периода чувствуется паранойя франкофобов, новый генерал-губернатор на самом деле был совершенно прав в отношении потенциальной угрозы, которую представлял для Компании Раймонд. Как показал недавно обнаруженный тайник с документами, Раймонд действительно состоял в переписке как с французскими офицерами из корпуса де Буанье на службе у Ссиндии, так и с теми, кто работал на Типу в Шрирангапатнаме, где Раймонд сам служил до поступления на службу к Низаму.

Амбиции Раймона раскрываются в серии страстно патриотических писем, которые он написал