Ревизор 007 - Андрей Ильин

— Давай.

Охранники схватили одного из журналистов в охапку, подтащили к столу, с силой вытянули руку, пропихнули палец в тиски. Тритон быстро подкрутил винт, сужая щель. Сделал оборот, второй, третий. Железо обжало палец. Журналист испуганно замер.

— Не надо…

— Это тебе решать.

Сделал еще оборот. И еще. Журналист вскрикнул. Вздувшаяся кожа бугром выпирала из щели тисков.

— Будем продолжать?

— Не надо!..

— Тогда говори. Говори, кто тебя надоумил? Кто?

— Я прошу, не надо…

Винт сделал еще оборот. Тритон нажал сильнее. Раздался хруст.

— Мне больно!

— Кто дал материал?

— Больно-о-о!

Винт провернулся на треть. Хруст усилился. На тиски, на пол часто закапала кровь.

— Не надо! — не выдержав, заорал второй журналист.

— Может, тогда скажешь ты?

— Я? Нет, я…

— Говори! Или ему будет больно. Очень больно.

— Но я… Мне…

Быстрый оборот. На этот раз щель сузилась заметно, сразу на несколько миллиметров. Пытаемый дико закричал. Еще полоборота — и белые обломки кости, прорывая мясо и кожу, вылезли из пальца наружу.

— Я скажу, скажу!..

Журналисты рассказали все, что знали. Хотя знали очень немного. Они оба указали на своего коллегу и товарища Сорокина. Это он принес им материал и принес деньги.

Сорокин.

Журналисты рассказали все, и умерли. Им незачем было больше жить на этом свете. Все, что они должны были сделать, они сделали.

— Доставьте мне сюда Сорокина.

— А эти?

— Этих уберете потом. А теперь мне нужен Сорокин. Немедленно нужен!

Тритон не был аналитиком, но даже он понимал, что, как только пройдет слух об исчезновении журналистов, Сорокин даст деру.

Тритон ошибся в отношении Сорокина, тот вряд ли бы почувствовал угрозу в поспешном увольнении коллег. Но Тритон не ошибся в отношении Ревизора.

Впрочем, судьбу Сорокина это не меняло. Он бы умер в любом случае. В случае если бы Ревизор узнал о пропаже журналистов — даже быстрее. Но Ревизор узнал о командировке журналистов слишком поздно. Тритон опередил Ревизора.

— Кто снабжал тебя информацией и деньгами?

— Я не понимаю.

— Все ты понимаешь. Откуда информация и деньги?

— Я же говорю…

В помещение втащили тела убитых журналистов. У Сорокина задрожала челюсть.

— Их подставил ты, — сказал Тритон. — Если бы не ты, они были бы живы. И не мучились.

Сорокин не отрывал глаз от трупов, У одного из которых был расщеплен палец.

— Ну что, будешь говорить?

Сорокин замотал головой.

— Как хочешь…

Сорокин молчал долго. Ему раздавили один палец. Потом второй. Потом третий. На месте его пальцев образовалась кровавая каша с торчащими во все стороны острыми обломками костей.

На четвертом пальце Сорокин сломался.

— Я скажу, скажу…

— Говори.

— Это не я, это «Белый Орел».

— Какой белый орел, водка, что ли?

— Организация. Тайная. Которая уничтожает преступников.

Какая организация? Чушь собачья! Лепит горбатого, чтобы шкуру спасти.

Тритон крутнул винт тисков. Услышал дикий, звериный вскрик.

— Кто тебе дал информацию и деньги?

— «Белый Орел».

— Кончай дурочку ломать! Говори кто. Говори!..

Оборот. Крик.

— Говори!

— «Белый Орел»!

— Козел!

Оборот. Крик.

— Говори!

— «Белый… Орел…»

Оборот. Уже не крик, уже вой.

А может, точно?

— Что это за «Орел»?

— Тайная организация.

— Зачем им это надо?

— Не знаю.

— Где ты их нашел?

— Не я. Они… Они меня нашли.

— Кто они? Кто на тебя вышел?

— Один… Человек.

— Фамилия?

— Я не знаю.

— Ну хоть имя?

— Не знаю.

— Как он выглядел?

— Не знаю.

— Как не знаешь?!

— Я его видел только сзади или в темноте.

— Узнать сможешь?

— Нет.

Сорокину раздавили еще два пальца, так, на всякий случай. Но ничего нового он не сказал. И, значит, сказал все, что знал.

Знал мало. Опознать по описанию человека, от которого исходила информация, было невозможно.

Тритон доложил результаты шефу.

— Журналиста надо кончать, и концы в воду.

— А если он знает что-нибудь еще?

— Если бы знал — сказал.

— А если не сказал?

— Он сказал все, — повторил Начальник службы безопасности. — До донышка.

Круг замкнулся. Журналисты показали на Сорокина, Сорокин на мужика, которого видел только ночью и против света и которого не мог опознать, даже если ему руки рубить. Цепочка оборвалась.

На что и рассчитывал Ревизор. И в чем просчитался. Он учел все, кроме Сценариста. Так как не знал о Сценаристе. Обойдя все возможные хитроумные ловушки, он поскользнулся на пустяке, на арбузной, корке, которую не заметил.

— Не надо концы в воду, — негромко сказал Сценарист. — Не надо глупостей..

— Почему?

— Потому что, если его не станет, мы никогда не выйдем на заказчика. А если будет жив…

Сценарист на мгновение замолк.

— Что, что ты хотел сказать?

— Я хотел сказать… Хотел сказать, что, кажется, знаю, как найти того человека, с которым он встречался…

Дело шло к развязке. Народ отвернулся от власти, что подтверждали упавшие до тридцати процентов рейтинги. Теперь нужно было только слегка додавить.

— Значит, так, ребята. Находите на рынке иноземцев и разбираетесь с ними по полной программе — ну там бьете, портите и раздаете прохожим товар. За все — по две сотки на рыло.

— Бить всех иноземцев?

— Нет.

Нет, всех бить было не надо, надо было только дальнего зарубежья, чтобы попортить отношения с будущими соседями, которые первыми должны признать независимость нового государства. Или не признать.