Тринадцатый Койот - Кристофер Триана

на лицо. Она разорвала его рубашку, обнажив голую грудь и зияющую выходную рану, затем сняла свой плащ и прижалась к нему обнаженным телом, грудь к груди и живот к животу, и когда святая кровь коснулась его, она впиталась в его кожу. Его рана засияла белой магией. Плотская дыра стала меньше, и когда она взяла его запястье, там был пульс.

"Слава Богу… "

Мэйбл повернулась к троим, идущим к двери. "Подождите!"

* * *

Остальные столпились вокруг него. Делия, Бирн, Шиес и сестра Мэйбл. Ее нагота шокировала его. Как и вся эта кровь. Между ними и им плясала дымчато-голубая аура, создавая что-то вроде мира грез.

"Мы прошли дальше?" — спросил он. "Мы все умерли?"

Делия взяла его руку в свою. Ее рыжие волосы и веснушки делали ее ангельским видением, отражением юности и невинности, долгих летних дней, наполненных бабочками, цветущих цветов, которые облюбовали толстые, пушистые пчелы.

"Ты вернулся", — сказала она.

"Откуда?"

Девушка отвернулась, а остальные не стали смотреть ему в глаза, когда он спросил снова.

Бирн присел рядом с ним. "Мы не пошли дальше. Но вы пошли. Ты вернулся с той стороны".

Рассел уставился на мужчину. Тот усмехнулся и начал подниматься на ноги. Его шатало, но когда он уперся в парту школьной учительницы, то смог выпрямиться.

"Лютер, ты говоришь ерунду".

"С чего бы это? Черт возьми, Генри, после всего, что ты пережил, ты не можешь принять воскрешение?"

"Должно быть, я был без сознания. Вот и все".

Остальные молчали.

Мэйбл подошла к нему и положила руку ему на грудь. Место было нежным. Он посмотрел вниз и увидел все еще заживающую дыру. Нельзя было отрицать, что это была выходная рана. Он был ранен в верхнюю часть груди.

"Господи", — сказал он. "Я… Я нежить… "

"Ты чудо", — сказала монахиня. "Ты был бы мертв, если бы не милость Божья. Он позволил мне вернуть тебя".

Маршал моргнул. "Колдовство?"

"В некотором роде", — сказал Бирн. "Магия не всегда черная. Бывает и доброе колдовство. Этот голубой свет, который вы видите вокруг себя, и есть его дух".

Рассел уставился вдаль. "Иисус… "

Мэйбл улыбнулась ему, но глаза ее слезились.

"Да", — сказала она. "Иисус спас тебя".

Он положил руки на стол и наклонился, чувствуя себя изолированным, хотя и окруженным друзьями. Бирн накинул пальто на плечи Мэйбл, и она застегнула его. Делия ушла в заднюю комнату.

"Это еще не конец", — сказал Шиес, прикрепляя к своему боку лариат.

Каким-то образом Рассел уже догадался об этом.

Раздался голос: "Генри!"

Он повернулся, и в этот момент к нему с распростертыми объятиями подошла Грейс Коулин. Она крепко обняла его, согревая душу, и он обхватил ее руками. Когда она отстранилась, чтобы посмотреть ему в глаза, он поцеловал ее, глубокий и страстный поцелуй, не стесняясь. Она ощущала вкус надежды, и в них обоих бурлили сияющие реки вновь обретенной любви. Он желал, чтобы они никогда не расставались.

Когда, наконец, они расцепились, Грейс засияла румянцем на щеках и взяла его руки в свои, крепко сжав их, словно желая доказать себе, что он действительно рядом, и не дать ему ускользнуть.

"Как?" — спросила она.

Он улыбнулся. "Черт его знает".

ГЛАВА XXXXVI

ЛОШАДИ ГРОХОТАЛИ над обрывом, снег летел с их копыт, когда Койоты натянули поводья. Конь Гленна, Белиал, уже давно был беззаконной тварью Сатаны, а теперь и роан, которого украл Хайрам, был насквозь пропитан подобной злобой: сила Менгира превратила его в демонического коня. Между его ушами пророс ряд костяных колючек. Его ноздри пылали темным огнем, а на шкуре невидимыми щипцами были выжжены символы, словно клейма королей ада. Между плечами коня появилась перевернутая звезда, светящаяся и плачущая кровью.

Хайрам крепко сжал ногами бока лошади, опасаясь, что она собьется. Но роан не сбавлял галопа, держась рядом с Белиаром. Гленн был высок в седле. У него появились новые мышцы, которые добавили ему веса. Его полуночные волосы стали еще длиннее, чем раньше, и развевались за спиной, как плащ. Он находился в промежуточном состоянии: челюсти разинуты, голова отвисла, но в основном он был в человеческом облике.

Хайрам подумал о Уэбе. Он был не более чем куском снега, и, вероятно, слишком далеко ушел, чтобы его можно было воскресить даже с помощью новых способностей Гленна. Но Гленн даже не попытался. Хайраму казалось неправильным вот так бросить брата. Они могли хотя бы забрать его, чтобы потом похоронить. Но он не смел об этом говорить. Койоты поредели до двух человек. Ему пришлось смириться с этим. Всегда можно было привлечь в банду еще больше преступников, но разве банда вообще имела значение? Теперь, когда Гленн стал принцем, какая польза от старой компании? Их двоих ждали великие дела.

Над головой закружился покров пламени, и раздался грохот грозового снега. Вспышка сотрясла небеса, и земля задрожала, оглушительный раскат грома раздался, как далекое эхо войны, спугнув оставшихся ворон. Это электричество стало для Хайрама возрождением. Адреналин хлынул в его грудь и освободил от тяжести. Страх, который он испытывал в часовне, теперь был лишь блеклой иллюзией. Экстаз зла вернулся к нему в полной мере, его рот наполнился водой, а чресла возбудились. Его глаза горели, как раскаленные угли, а широкая улыбка растягивала его волчьи загривки.

На горизонте показалась ферма О'Коннеров.

* * *

В бой вступила стая волков. Бирн пошел по следу Койотов. Шиес и девушка Ван Вракена ехали позади него, а Рассел держал свою лошадь рядом с лошадью Бирна. За спиной Бирна держалась сестра Мэйбл, которая настояла на том, чтобы поехать с ним. С помощью белой магии, использованной для возвращения Рассела, они с Бирном теперь могли прикасаться друг к другу, если только не касались плоти друг друга. Она помассировала раны Шиеса тем голубым сиянием, что осталось. Это не исцелило их полностью, но помогло. Бирну было неприятно признавать это, но он не сомневался, что