Завет Макиавелли - Аллан Фолсом

Преподобный Бек решительно шагал по коридору, готовый осуществить давно задуманный план.

— Руфус! — раздался голос Лючианы.

Бек и Лючиана остановились, глядя в лицо друг другу. Их разделяло несколько шагов.

— Сообщи собранию: служба окончена, — сказал Бек. — Обесточенные двери больше не заперты; всем покинуть здание и сесть в автобусы. Монахам проследить, чтобы никто не проник в церковь снаружи.

— Что случилось?

— Двадцать пять, — произнес Мартен и заспешил по коридору.

Двадцать пять. Лючиана знала, что это значит. Знала, чего ожидать в самом близком будущем. Двадцать пять лет, объяснил тогда Фокс. Двадцать пять лет со дня начала строительства. Курорт, туннель, монорельс, подземные лаборатории, церковь — все будет уничтожено.

Сегодня этот день как раз и наступил. Двадцать пять лет. И вполне закономерно, с точки зрения Лючианы. Появление Деми Пикар было последним звоночком. Не погасшая с годами любовь к матери оказалась их проклятием — куда более страшным, чем представлялось. Лючиана это поняла при первом взгляде на Деми.

9.21

— Деми! Деми! — крикнул Мартен, пытаясь вывести девушку из оцепенения.

Ресницы ее дрогнули.

— Все будет хорошо… не шевелись!

С этими словами Мартен взялся ножницами за ремень, прижимавший шею девушки к знаку Альдебарана.

По лицу ручьями лился пот, руки скользили; Мартен старался не дышать.

— Не шевелись! — повторил он, сжимая рукояти ножниц.

Никакого результата. Перехватив ремень лезвиями ножниц, Мартен нажал еще раз; неуступчивый материал поддался. Голова девушки мотнулась; придя в себя, Деми смотрела на Мартена, не веря своим глазам.

— Мистер Мартен! — раздался голос Хосе откуда-то из темноты за языками огня.

В это время на сцене появилась Лючиана и заговорила, обращаясь к людям на скамьях, а два монаха с автоматами в руках прорвались сквозь огонь — к нему.

Мартен успел выстрелить первым, и лицо одного из нападавших разлетелось кровавыми брызгами; мгновение спустя черная фигура скрылась в театральном тумане на полу.

Второй монах отступил в темноту. Собрание отозвалось на стрельбу единодушным криком.

— Хосе! Хосе!.. — крикнул Мартен, разрезая ремни, связывавшие руки и ноги девушки.

Колени Деми подогнулись, и она рухнула бы на пол, но Мартен успел подхватить ее за талию. Хосе прорвался к Мартену сквозь огонь; волосы и рубашка садовника дымились.

Послышалась автоматная очередь, и пуля обожгла Мартену ухо. Остаток очереди впился в крест, на котором секунду назад висела Деми.

Мартен выстрелил сквозь огонь еще несколько раз, вслепую. Автомат отозвался новой очередью. Мартен выстрелил снова, и автомат замолк.

— Идите! — Мартен сбросил Деми на руки Хосе. — Шевелитесь же! Шевелитесь!..

Глянув, как тот вытащил девушку из огня и поволок со сцены, Мартен повернулся к Кристине, но опоздал: зажглось внутреннее кольцо горелок; Мартен оказался в центре бушующего ада. Он попытался дотянуться до Кристины ножницами и замер.

Голову девушки разнесло автоматной очередью; секундой позднее вспыхнула роскошная грива черных волос. Мартен стоял, оцепенев, недолго. Наверное, миллисекунду. Его собственные волосы уже дымились, руки и лицо были обожжены. Повернувшись, Мартен прыгнул сквозь ревущее пламя.

9.23

Комната в дальнем конце коридора, так же как щитовая и пост видеонаблюдения, более всего походила на бетонный бункер. Чтобы попасть туда, Беку пришлось открыть две двери. Первая — резная, деревянная, но с кодовым замком и считывателем для магнитной карты, как и остальные двери в церкви. Вторая, в нескольких футах от первой, — стальная; кодовый замок лишь открывает скважину для особого ключа, полученного Беком от Мерримена Фокса. Отперев вторую дверь, Бек устроился в кресле за длинным, в шесть футов, пультом, напоминавшим центр управления полетами в Хьюстоне. Или, пожалуй, компрессорную станцию на газовом трубопроводе, с мониторами, переключателями и циферблатами. Что, собственно, было недалеко от правды. На состоянии пульта отключение электроэнергии не сказывалось: аварийных литиевых батарей большой емкости должно было хватить на некоторое время.

Переведя дыхание, Бек внимательно изучил надписи под приборами.

Газовый редуктор

Центробежный амортизатор пульсации давления

Демпфер вибрации труб

Оптимизатор конфигурации трубопроводов

Индикатор течи

Уровень вибрации компрессора

Удовлетворенный показаниями приборов, Бек перебросил пять тумблеров один за другим. Взяв второй ключ, вставил его в скважину на пульте, отчего полдюжины индикаторов переменили цвет с красного на зеленый. Ожил цифровой таймер: шестьдесят минут. Сбросив отсчет до пятнадцати минут, Бек пробормотал:

— Двадцать пять. Двадцать пять.

В машинном зале глубоко под горой дизель мощностью две тысячи лошадиных сил работал уже скоро два часа, вращая центробежный компрессор. Природный газ поступал по двадцатидюймовым трубам, вытекая через многочисленные шестидюймовые сопла, наполняя мили горных выработок, транспортные туннели, лаборатории гремучей смесью. Последней должна заполниться церковь — после того, как над опущенной сценой закроется обычный пол, а силы безопасности прочешут здание.

Не появись Мартен, многое было бы иначе. В отсутствие Фокса власть перешла к Беку, согласно правилам преемственности, разработанным на такой случай. По правилам ротации политическая линия союза приверженцев «Завета» Макиавелли определялась в этом году представителем американского совета движения, а ответственность за арагонский проект, по смерти Мерримена Фокса, отходила к Беку лично. Ему и предстояло осуществить запланированное двадцать пять лет назад уничтожение комплекса.

Изучив показания приборов, Бек посмотрел на таймер. Как только отсчет времени окончится, церковь начнет заполняться газом, начиная с подвалов. Через пятнадцать минут газ доберется до горелок на сцене и церковь взлетит на воздух. Тогда же сработают воспламенители в туннеле, и под горой пронесется огненный вихрь, достигая температуры в две с половиной тысячи градусов. Правительство спишет взрыв на «медленное накопление метана в течение десятилетий», свяжет его с недавним взрывом под монастырем Монсеррат. У властей не будет выбора, кроме как дать подземному комплексу выгореть окончательно. Пройдут недели, если не месяцы. Останутся только обрушенные туннели и тонкий, как пыль, пепел.

Три десятилетия назад союз принял стратегический план в отношении Ближнего Востока, а вновь принятому члену по имени Мерримен Фокс было поручено разработать план в деталях. И действительно, три года спустя Фокс представил свою разработку: что надо создать, где и как, сколько потребуется денег и времени, каким образом проект завершится. Союз одобрил проект и принял его к исполнению, два года спустя был приобретен участок земли и начаты строительные работы. Проект «Арагон» набирал силу. Сегодня же право сделать последний шаг принадлежит преподобному Беку, в полном соответствии с законами тайного союза.