Доктрина смертности - Джеймс Дэшнер

Брайсон и Сара повторяли за ним, и вот уже они парили в окружении предметов, достраивая их, соединяя. Конструкции росли, становились сложнее, пока наконец Хельга не сплавила свои наработки с результатами трудов Майкла и остальных.

За получившуюся фигуру команда взялась сообща, расширяла ее, пока не заперла себя внутри. Результат напоминал сферу с гладкой изнанкой. Открытым оставалось окошко вверху, через которое Хельга с ребятами продолжали выпускать ниточки кода, наращивать внешнюю оболочку. Ничем подобным Майкл прежде не занимался, хотя в теории понимал все. Или почти все. Они создавали визуальное воплощение квантового кода, которое, по словам Хельги, позволит проникнуть в недоступную область виртнета.

Одного Майкл не понимал: что в предстоящем переносе такого болезненного?

Они проработали еще где-то с час, продолжая следовать заданному Хельгой шаблону и наращивать оболочку массивной конструкции.

– Почти закончили, – объявила наконец Хельга. Она работала до того сосредоточенно и быстро, что со стороны это выглядело даже комично. – Держитесь меня и повторяйте за мной. Не останавливайтесь, пока не услышите команду.

Майкл продолжал работать, как заведенный, отдавая Хельге то, что получалось в итоге. Детали конструкции взлетали вверх через окошко и исчезали в разных направлениях. Изнанка сферы засветилась голубоватым огнем.

– Отлично, – после долгого молчания и напряженной работы сказала Хельга. – Хватит. Вот вам код доступа к тому, что мы построили.

Крепко зажмурившись, она мысленно переслала Майклу последовательность символов.

– А теперь сливайся со структурой, – сказала она. – Знаю, ты никогда ничего подобного не делал, но запомни: сейчас ты всего лишь строчка данных. Ты – это не ты физический. Забудь, что у тебя есть тело. Затем воспользуйся кодом доступа и слейся со структурой. Я пойду первой и все покажу. Слияние пошло.

Было нелегко и очень необычно. Интерфейсы, с которыми Майкл прежде работал во сне, игнорировали литеральный код пользователя, и никто о нем даже не задумывался. Иными словами, в виртнете ты ощущал себя максимально настоящим. Однако Хельга на глазах у Майкла и его друзей разобрала себя на числа и буквы, переслав их в гигантскую визуальную структуру. Майкл, не давая себе опомниться, проделал то же самое. Он будто вошел в незнакомый чужой мир – до того происходящее претило всем инстинктам и привычкам работы в сети.

Впрочем, Майкл торопился, чтобы не отстать. Он неожиданно утратил все чувства: ослеп и оглох, перестал что-либо ощущать. Направление, время, материя – все исчезло. Майкла начало плющить, саму вселенную вывернуло наизнанку: верх стал низом, а низ – верхом.

– Мы внутри, – сказала Хельга. Майкл ее не видел, но сообщение воспринял четко.

– Где это – внутри? – спросил Брайсон.

– На квантовом пути в Улей, – объяснила Хельга. – Точнее, мы и есть квантовый путь, хотя пока еще не можем проникнуть в хранилище. Сейчас нам предстоит разрушить путь и вместе с ним – самих себя. Полностью. Затем путь воссоздастся внутри Улья, а заодно воссоздаст и нас.

Майкл обнаружил, что в этом странном мире ему не удается заговорить. Зато друзья, похоже, освоились без проблем.

– И как нам разрушить его? – спросила Сара. – Что надо делать?

– Просто тяните, – распорядилась Хельга. – Вот так.

Внезапно с оглушительным ревом налетел яростный ветер. Мир содрогнулся, и его одновременно стало растягивать, потом сжимать и снова растягивать.

Пришла боль – невероятная, невозможная. Майкла вместе с миром разрывало на части.

Он не понимал, что с ним творится. Слепой, он тем не менее воспринимал боль как цвет: насыщенный синий, смешанный с ярко-оранжевым, агония которого постепенно окрасилась совершенно невыносимым кроваво-красным. С беззвучным криком, потерянный и оглушенный, Майкл вращался в этом мире безумия, раскинув в стороны руки, которых не чувствовал.

– Майкл! – позвали его.

Кто кричал, он не понял; голос пришел с очередной вспышкой боли. Ответить Майкл даже не пробовал, он едва ли соображал. Как вообще Сара и Брайсон могут здесь разговаривать?!

Майкл сосредоточился на Хельге, на ее словах: просто тяните. Он что угодно сделает, лишь бы прекратить эти муки. Вот только как? Сосредоточившись, он вообразил себя великаном, пошевелил несуществующими руками, затопал ногами длиной в мили.

Тщетно.

Ничего, кроме боли.

А ведь он воображал себя одним из лучших хакеров.

Да он попросту растерялся.

Тогда Майкл перестал бороться и принял боль, попробовал уйти во тьму забвения. Ничего не вышло; мукам, казалось, не будет конца.

И вдруг что-то переменилось.

Боль никуда не делась, однако… начала уменьшаться, а после, в мгновение ока, пропала совсем. Агония прекратилась, как будто Майклу вкололи обезболивающее. Пришел чистый восторг!

Майкл открыл глаза – виртуальные глаза… И запоздало сообразил: у него снова есть тело. Аура пользователя вернулась и полностью функционировала. Майкл похлопал себя по ногам, по груди. Он не пострадал, у него даже ничего не болело. Невероятно!

Майкл огляделся.

Он все еще парил посреди черной бездны, только на этот раз кое-что изменилось: сзади, вдалеке растянулось бесконечное пурпурное небо, в котором кружили подобия планет, а прямо впереди пульсировала оранжевым светом стена. Основание и верхняя кромка ее терялись во тьме; когда же глаза привыкли к ослепительному сиянию, Майкл присмотрелся и понял, что стена вовсе не сплошная. Она состояла из бесконечного множества одинаковых ячеек. Внутри каждой мелькали смутные тени, словно призрачные рыбы в аквариумах.

Так вот он какой, Улей?.. Загребая руками, Майкл кружился на месте, осматривался. Он был здесь один.

Майкл снова посмотрел на стену. Пульсируя оранжевым светом, она мерно и ритмично гудела, и гул этот напоминал биение сердца. Он проникал в тело Майкла, заставляя вибрировать каждую виртуальную косточку.

Хотелось подлететь поближе, разглядеть, что это за тени внутри ячеек. Дергая руками и ногами, Майкл попытался сдвинуться с места. Где угодно в сети он давно уже поплыл бы, как в воде, но только не здесь. Здесь он неуклюже барахтался.

Тогда, замерев, он стал внимательно разглядывать светящуюся стену. А потом вдруг резко перенесся вперед – чуть не уткнулся носом в стенку одной из ячеек. Вот так, небольшое мысленное усилие – и он на месте.

Майкл обернулся к пурпурному небу и сосредоточился на нем. Мгновение – и мир словно искривился. Майкл унесся на мили прочь от мерцающей стены. Нашел еще точку в окружающем пространстве и выстрелил мыслью в ее сторону. На время, возбужденный новообретенной способностью, он забыл, чего ради вообще попал в Улей. А вспомнив, сосредоточился на месте, куда так стремился, и вернулся к бесконечной стене.