Артур - Стивен Рэй Лоухед

отдаю тебе должное. Но сыновья не отвечают за поступки отца.

— Да, да, — горделиво отвечала Моргана, — рассказывай мне о сыновьях и отцах. Бесплодная королева — разве не так зовут тебя в народе? Уж верно, ты это знаешь — ты, чья утроба запечатана, как могила. А почему бы это? Может быть оттого, что ты боишься древнего пророчества? Не тебе ли предсказано, что твоего мужа убьет его сын?

Гвенвифар остолбенела.

— Откуда ты знаешь?

— Я говорила с друидами Ибернии, где это давно известно, — как и то, что ты над собой делаешь, дабы пророчество не исполнилось.

Артур в немом ужасе смотрел на жену.

— Она лжет! — вскричала Гвенвифар. — Артур, душа моя, поверь! Это ложь!

— За все свои грехи, — медленно выговорил Эмрис, — мы будем отвечать перед Богом. А ты отвечай Верховному королю сейчас.

— Как смеете вы меня обвинять, когда грешили куда больше меня? Где ваша хваленая справедливость? Отвечайте!

Моргана вскинула руки и бросала обвинения нам в лицо. Я съежился от ее ярости.

— Вы сами себя осудили! Ваши слова — бессмыслица! Ваши обвинения — блеянье полудохлой овцы. Жалкий род, вы стремитесь прямиком к собственной гибели.

Она пошла на Артура. От ее торжествующей улыбки у меня все перевернулось внутри.

— Думал взять надо мной верх? Твое правосудие воняет мочой и блевотой! Меня от тебя тошнит! Дурак! — завопила Моргана и, выпрямившись, плюнула Верховному королю прямо в лицо.

— Нет! — Гвальхмаи рванулся вперед. Он схватил Моргану за руки и круто развернул к себе. Она плюнула и в него, потом, зашипев, словно адская кошка, вцепилась ногтями ему в глаза. Он с криком рухнул навзничь, но она бросилась на него, пинаясь и царапаясь. В руке ее возник кинжал, и я с ужасом видел, как она полоснула почти по самому его горлу.

Однако Гвальхмаи был проворней, чем она думала. Моргана бросилась на него в тот самый миг, когда он перекатился на бок, выхватил из ножен и выставил вперед меч. Клинок вошел ей под ребра, прямо в черное сердце.

Она вскрикнула и застыла, сжимая меч. Кинжал выпал из ее руки и со звоном упал на камни. Моргана качнулась назад и рухнула к ногам Артура. Кровь хлынула из раны, земля вокруг потемнела. Глаза у Морганы закатились, руки и ноги судорожно дернулись.

Все это произошло так быстро, что мы продолжали стоять и смотреть, словно завороженные. Эмрис первым пришел в себя и опустился на колени перед еще трепещущим телом.

Гвальхмаи часто моргал, не веря в то, что сам сделал. Потом упал на колени перед Артуром:

— Прости меня, государь, я не стерпел, что она тебя позорила!

Артур молчал, и мне подумалось, что он будет укорять Гвальхмаи, но тут Эмрис встал и сказал:

— Моргана мертва. В своей кровожадности она напоролась на меч, который Гвальхмаи поднял для самозащиты. Я не вижу здесь его вины.

Артур повернулся к Гвальхмаи, который по-прежнему стоял на коленях.

— Встань, Гвальхмаи, ты прощен. Без сомнения, Бог призвал ее ответить за свои грехи, как мы будем отвечать за свои.

Я услышал сдавленный всхлип и обернулся. Медраут, не отрываясь, смотрел на распростертое тело, лицо его странно исказилось: черные глаза расширились от ужаса, губы кривила ненависть, бледная кожа потемнела от гнева. Он царапал ногтями щеки, оставляя на них длинные полосы. Кровь сочилась из них каплями и сбегала по щекам.

Бедивер, который был ближе всех, взял его рукой за плечо. Медраут отшатнулся.

— Не подходи! — Голос его сорвался на визг. — Не смей меня трогать!

Мы в изумлении переглянулись.

— Успокойся, Медраут. Все кончено, — сказал Пендрагон.

— Убийца! — завопил Медраут, пятясь от него. — Убийца!

Кай шагнул вперед и попытался его схватить. Медраут взмахнул рукой. В закатном свете блеснул кинжал, из плеча у Кая брызнула кровь. Он вскрикнул скорее от изумления, чем от боли, и отскочил назад.

Медраут опрометью кинулся к лошадям. Лленллеуг выхватил из ножен меч и бросился за ним. Медраут кинжалом перерезал узду, которой был привязан его конь, в один миг вскочил в седло и галопом понесся прочь, раньше чем ирландец его настиг.

— Догнать его? — крикнул Лленллеуг.

— Нет, — отвечал Верховный король. — Оставь его. Скоро стемнеет, далеко он не ускачет.

Ах, Артур, зачем ты так сказал?

Я смотрел вслед быстро удаляющему всаднику, пораженный тем, что сейчас увидел. Когда я обернулся, Мирддин уже опустил покрывало на лицо Морганы.

Он медленно встал и положил руку на плечо Гвальхмаи.

— Тебе нет здесь бесчестья, — сказал он. — Знай: Моргана сама навлекла на себя такую смерть. Через тебя лишь осуществилось то, что она заслужила тысячу раз.

— То, что она говорила, — пробормотал Гвальхмаи, — все это правда...

— Не верьте, — строго отвечал Мудрый Эмрис, оборачиваясь к тем, кто стоял над телом. — Слушайте меня все! То, что сказала перед вами Моргана, — ложь. Ложь, к которой подмешано ровно столько правды, чтобы сделать ее ядовитой. Она проиграла и видела, что обречена; она рассчитывала отравить и вас своим тлением. Друзья мои, не дайте ей преуспеть.

Я видел, что он говорит правду, но все равно мне было тяжело. Насколько ж тяжелее было тем, кого ранила своими словами Моргана!

Мы закопали ее в песок выше самой высокой приливной отметки. Когда мы закончили, светила луна, всем хотелось есть. Ужинали у костра, разговаривали сбивчиво, вполголоса. Потом один за другим начали расходиться по шатрам: сперва Артур с Гвенвифар, потом остальные, и под конец остались лишь мы с Эмрисом.

— Не думай о сегодняшнем, — после долгого молчания сказал он. Я поднял глаза и увидел, что он смотрит на меня поверх догорающего огня. — Вернуть ничего нельзя. Господь разберется.

— Рад бы не думать, — сказал я, — да не могу. И сейчас слышу ее голос, когда она выкрикивала эти... эту ложь.

— Ты ей поверил, — заметил он, и я со стыдом осознал, что это правда. — Что ж, в этом и состоит ее мастерство. Не стыдно угодить в ловушку, которую расставил искуснейший неприятель. Но, поняв, что ты в западне, из нее надо выбираться.

— Моргана — первая мастерица лгать, — продолжал он. — Не укоряй себя, что поверил. Главное, чтобы ты перестал ей верить. Понял, о чем я?

Я кивнул,