Любовь по рецепту - Анна Шаенская

поведёт себя зелье, оставшись одно. Вдруг оно продолжит мутировать?

– Предлагаю взять котелок с собой, но на выходе сдать на хранение дежурному Ловцу, – Беата отставила метлу и взяла небольшую тележку. Её держали здесь как раз для перевозки тяжёлых котлов с эликсирами.

– Поддерживаю, – я подхватила котелок с одной стороны, – ну-ка, Эльза...

Подруга тут же бросилась на помощь:

– Тяжёлый, – просипела фэйри.

– Мы точно одного духа призвали? – уточнила, когда к нам присоединилась Беата.

– Я только одного слышу, – прокряхтела заклинательница, едва мы водрузили «драгоценную» ношу на транспортное средство. – Ну что, покатили Хрюрика к страже?

– Хюрь! – жизнерадостно отозвалось зелье.

Мы с девочками настороженно переглянулись. Услышав о предстоящей прогулке дух оживился и нетерпеливо заворочался в котелке. Неужто удрать собрался?

– Лес, ты крышку надёжно закрутила? – мысленно уточнила Беата.

– Да, и защиту активировала, – кивнула, наспех проверив замочки. – Шансов сбежать у зелья нет, но мне не нравится его бодрый настрой.

– Мне тоже, – вздохнула заклинательница, – только оставлять его здесь слишком опасно.

– Об этом и речи быть не может, – согласилась Эльза, – вдруг кто-то захочет провести новый эксперимент, спустится в лабораторию, откроет котёл, а там...

– Хрюрик, – закончила за неё, – нет, действуем по плану. Сдаём дежурному, а после операции рассказываем всё ректору. Пусть она решает, что делать с этим дивным созданием.

Видовая принадлежность зелья до сих пор была под вопросом. Мне не терпелось узнать, кого мы в итоге призвали, но на углублённую проверку не оставалось времени. Повесив на аквариум с жабой табличку: «не кормить, не выпускать, не разговаривать», мы направились к выходу.

«Зелье» оказалось весьма увесистым, и катить его было крайне неудобно. Хорошо ещё, местные архитекторы всё предусмотрели, и кроме ступенек в подвале был специальный подъёмник.

– Сколько ж ты весишь, Хрюрик?! – возмутилась Эльза, когда мы втаскивали тележку в лифт.

– Хрырь! – обиженно ответили и даже ворочаться перестали.

– Ладно, ладно, не дуйся, – смутилась фэйри, – наверняка, это котелок весу добавляет.

– Хюрь-хюрь! – подтвердил дух.

– Леди, вам не кажется, что речь зелья становится всё более осмысленной? – уточнила, активируя телепатическую связь. – Я даже начинаю его понимать...

Удивительно, но дух умудрялся вкладывать в свои «хюрь» да «хырь» столько эмоций, что их оттенки говорили обо всём красноречивее любых слов.

– Я тоже обратила на это внимание, – задумчиво протянула Беата, – странно... низшие болотные духи теряются вне трясины, а этот держится бодро и, кажется, только входит в полную силу.

Последнее несколько... напрягало. Не хотелось бы сдать Ловцам буйное существо, которое прикидывалось лапочкой, усыпляя нашу бдительность.

– Агрессии я от него по-прежнему не слышу, – добавила заклинательница, – только яркое любопытство. Похоже, ему здесь нравится.

Надеюсь... на древнюю и могущественную сущность Хрюрик не тянул, но я понятия не имела, как в Тинтаре проходит этап воскрешения. Может, через эту стадию все местные проходили? Что-то вроде яслей для нечисти?

Представив короля личей в пелёнках и с игрушечным посохом, я едва сдержала нервный смешок. Нет... к такой некромантии жизнь меня не готовила!

Закончим с дежурством, поговорю с Ингвардом. Он наверняка знает подробности.

– Ох ты ж... тхарга мне в печень! – поморщился седой Ловец, едва мы вышли из лифта. Бедняга стоял в паре лиур от нас и сполна вдохнул все прелести болотного аромата. –  Леди кого-то проклинали? – уточнил, демонстративно зажав нос пальцами. – Или испытывали новый вид оружия?

– Зелье варили! – зло прошипела Эльза, потянув тележку к выходу.

Мужчина уважительно присвистнул.

– Прямые поставки в Айшагиру?

– Угу, – кивнула, подталкивая котелок сзади. Зелье тяжелело на глазах. Хрюрик там растёт что ли?!

– Давайте помогу, – услужливо добавил страж, перехватывая у фэйри верёвку.

К счастью, наступать духу на больную мозоль и жаловаться на вес мужчина не стал. Я с замиранием сердца ждала, что зелье подаст признаки жизни и нам придётся объяснять Ловцу подробности, но котелок помалкивал.

Хрюрик удивительно точно чувствовал происходящее и знал, когда можно подавать голос, а когда лучше прикинуться безмолвной ветошью.

– Фиалочки, вы где?! – в мысли ворвался встревоженный голос ректора.

– На первом этаже, идём к посту, – ответила, сверившись с часами. Время ещё было, неужели что-то случилось?

– Отставить, – приказала Элисандра, – выпускайте сканирующие сети, немедленно!

Беата жестом попросила стража остановиться и наспех выбросила первую партию ментальных щупалец. Ловец моментально сообразил, что к чему и отошёл в сторону, чтобы не мешать.

– Секретарь только что ушёл новым переходом, мне нужно знать, где он высадится! – добавила наставница.

– Вас поняли! – мы с Эльзой начали вливать свою магию в сети заклинательницы. Время поджимало, но Элисандра скинула нам слепок портального плетения. Это значительно облегчало поиск.

– Слышу! – практически хором воскликнули.

– Он у штаба, – договорить я не успела. Позади раздалось воинственное «хурюрьк!», а через миг дух одним ударом когтистой лапы сорвал крышку с петель.

Перекувыркнувшись и вскинувшись на все щупальца, он рванул к соседнему окну. Котелок при этом оставил на голове, как чугунную шляпу...

– Хрюрик, фу! – воскликнула, метнувшись следом. Но...

– Хурюрьк! – упрямо повторили, выпрыгивая на улицу. – Хурю-рю-рю-рьк!

– А-а-а-а-а! – снизу раздался грохот и дикий ор.

Подскочив к окну, мы увидели, как из кустов выкатился перемазанный мутно-зелёной жижей плешивый мужчина. Он всеми силами отбивался от нашего «зелья», а на ближайшей ветке словно флаг реяла длиннющая серебристая коса. Точно такая