Сады Солнца - Пол Дж. Макоули

Спасти с двух погибших кораблей не удалось никого. За их разбитыми корпусами лихорадочно тормозили уцелевшие истребители, чтобы погасить скорость, развернуться и вернуться в систему Сатурна. А эскадра «призраков» все так же шла дальше. Ей оставалось меньше девяти часов до Титана, чуть больше – до Сатурна.

Так завершился первый раунд сражения за систему Сатурна. Скоро ожидался второй. Корабли Тихоокеанского сообщества пошли вперед, собираясь броситься в отчаянную самоубийственную атаку. Над городами обитаемых лун на синхронных орбитах повисли дистанционно управляемые буксиры и шлюпки, наспех переоборудованные в орудийные платформы. В городах и вокруг них готовилось наземное оружие. Стратегические команды на верхнем этаже административного здания альянса в Париже прорабатывали все возможные сценарии. Не было общего согласия насчет того, что предпримут «призраки». Скорее всего, они опишут петлю вокруг Титана и Сатурна и направятся прямиком в глубь системы, к Юпитеру, Марсу или Земле. Но при пролете «призраки» могли обстрелять из кинетического оружия базы альянса и города дальних или выпустить облака дронов, способных затормозиться глубоко в атмосфере Сатурна, а затем выйти на орбиты среди колец вокруг разных лун и угрожать системе еще долгое время после ухода эскадры.

Люди все шли и шли с вопросами к Мэси. На большинство она не могла ответить и сама поражалась тому, что сумела ответить хотя бы на часть из них. Она уже послала Ньюту видео прорыва кораблями «призраков» бразильского заслона и регулярно отсылала новости о местных дискуссиях и предположениях. Ньют сообщил, что его телескопы заметили взрывы водородных бомб, а Свободные устроили дебаты. Подавляющее большинство проголосовало за то, чтобы признать новое правительство Парижа и начать переговоры с администрацией альянса.

«Конечно, мы зашевелились слишком поздно, – написал Ньют. – Но что нам остается еще? Даже если бы у нас было топливо, нужно девять недель на полет к вам».

«Оставайся на связи, – сообщила Мэси. – И готовься принять кучу беженцев, если дела пойдут кисло».

Потом Мэси вдруг ощутила зверский голод и проглотила порцию КАВУ-йогурта, отдающего жженой резиной. Голографические часы запустили заново, и они показывали время до встречи эскадры «призраков» с Титаном. Оставалось меньше часа.

В переполненной комнате вспыхивали раздраженные споры. Бразильский посол и Эбби Джонс стояли перед виртуальным экраном, разговаривали с Томми Табаджи и членами Совета безопасности на Япете. Рафаэль, представитель Шри Хон-Оуэн, что-то обсуждал с Питом Бакалейникофф – и вот они оба протолкались сквозь толпу к Мэси.

– Он хочет, чтобы я направил телескопы на кольца, – сообщил Пит. – Говорит, что-то случится, и всем обязательно надо видеть.

– Надо прямо сейчас, иначе пропустите, – сказал Рафаэль.

Его лицо, настолько красивое, что казалось немного жутким, было совершенно непроницаемым.

– Пожалуйста, Мэси, не спрашивайте о том, что сейчас произойдет. Это проще увидеть, чем описать, – добавил он.

Он сам вызвался отправиться на Диону и помочь с эвакуацией. Мэси и тогда с тревогой думала, что же может двигать андрогином. А теперь тревога превратилась в страх, в ледяной ком на дне желудка.

– Сколько времени нужно на поворот телескопов? – просила Мэси.

Старик почесал бледное веснушчатое темя.

– Ну, недолго. Но мы тогда упустим лучший вид на эскадру «призраков».

– Сейчас важнее всего то, что произойдет среди колец, – сказал Рафаэль. – Конечно, есть и другие телескопы. Но ваш подходит лучше всего, поскольку он над плоскостью колец.

– Думаю, вреда не будет, если глянем разок, – предложила Мэси Питу.

– Так я и думал, – сказал он. – Но ответственной будешь ты.

– Куда ж я денусь, – нервно рассмеялась она.

– Ну да, именно, – спокойно подтвердил Пит, надел спексы и принялся гладить воздух.

Большой виртуальный экран в центре зала почернел, затем показал молочно-карамельный шар Сатурна и освещенную сторону колец – широкой дуги, причудливого соединения полос и нитей разной яркости и оттенка: золотистого, коричневого, кремового, серого, – разбиваемых тонкими черными прорехами и большой, черной как сажа полосой деления Кассини.

Рафаэль – изящный, тонкий – грациозно ступил к экрану и указал на сгущение маленьких ярких огоньков близ щели Килера, на внешнем краю кольца А. Пять десять, двадцать огоньков двигались от Сатурна.

– Корабли! – закричали в толпе.

Кто-то сказал, что это невозможно, их слишком много, а для кораблей они ускоряются слишком быстро.

– Чем бы они ни были, они на курсе перехвата, – заметил Пит.

Он открыл окно, показывающее схему системы Сатурна, нарисовал изгибающуюся от Сатурна дугу. Та пересеклась с курсом «призраков» у самого Титана.

Все уставились на экран. Рафаэль обвел толпу взглядом, широко безмятежно улыбнулся и поднял руки в жесте благословения.

– Это – дар от Шри Хон-Оуэн, – объявил Рафаэль. – Она решила пожертвовать этими зернами ради немедленной пользы.

– Зерна? Да это же «спутники-пропеллеры» с двигателями! – воскликнула женщина. – Я прямо сейчас регистрирую изменения в структуре колец.

Мэси спросила, что это значит. Пит ответил, что в узкой полосе кольца А обращаются многие тысячи обломков от тридцати до ста метров в поперечнике – останки маленькой луны, разбитой столкновением с астероидом или с кометой. Их тяготение вызывало характерные завихрения в плоскости колец – будто волны от множества скоростных лодок.

Рафаэль переждал бурю вопросов, снова поднял руки и сказал, что у людей Шри Хон-Оуэн не было времени на то, чтобы превратить все «спутники-пропеллеры» кольца А в зерна, но значительная часть стала ими.

– Если первая волна зерен не покончит с «призраками» – у нас более чем достаточно времени для второй попытки.

Снова посыпались вопросы, но Рафаэль пообещал, что скоро все разъяснится. Но тем временем все должны вернуться к работе.

– Нам пока неизвестны намерения «призраков», – добавил он, – так что наш наилучший шанс на успех – это приготовиться ко всем мыслимым угрозам.

– Я не знаю, пнуть вас или поцеловать, – сказала Мэси андрогину.

– Шри попросила меня не раскрывать наших мер без надобности, – объяснил он.

– А вы подчиняетесь всем капризам госпожи!

– Ее просьбы могут показаться странными или неуместными – но они никогда не бывают капризами.

Пит Бакалейникофф вывел на экран размытое изображение зерна, несущегося прочь от колец, – покрытый оспинами кусок льда в форме картофелины, обмотанный полосами фуллеренового композита. С одного края – нечто вроде капсулы или конуса, с другого – набор масс-движков. По оценкам, длина астероида – около восьмидесяти метров, в поперечнике – сорок. Рядом побежали строчки с расчетами. Зерно ускорялось на двадцати g и потеряло бы значительную часть своей массы по пути к Титану. Но в точке пересечения с эскадрой «призраков» астероид сохранит еще шестьдесят тысяч тонн и будет двигаться со скоростью в тридцать два километра в секунду относительно эскадры.