Вирус "Reamde" - Нил Стивенсон

Моторист сразу образумился и сел.

– Скажи, пусть идет на север в обход Сямыня, – скомандовал Соколов.

Оливия что-то произнесла по-китайски. Моторист задним ходом отвел лодку от дамбы и развернул в пролив. Как только вышли на глубокую воду, он снова повернул, так что Гуланъюй был теперь слева, Сямынь – справа, и прибавил обороты.

Соколов устроился на корме, вытащил из бака спасжилет и начал пристегивать его к сумке Оливии.

Это много времени не заняло. Закончив, он откинулся на сиденье и стал любоваться городом, исполинскими мостами, соединяющими остров с материком, грузовым портом, океанскими кораблями на стоянке. Больше ему в Сямыне не бывать, это уж точно.

Что-то завибрировало в кармане брюк. Соколов сунул туда руку и вытащил телефон убитого моджахеда. На экране была эсэмэска: три вопросительных знака.

Соколов открыл последние вызовы и увидел семнадцать звонков за последние часов десять: все с одного номера или на этот номер.

Соколов задумался. Разумнее и безопаснее было этого не делать, но такси уже огибало северную, малозастроенную часть острова, ту, где располагался аэропорт, и через несколько минут впереди должна была показаться тайваньская территория.

Он нажал «повторить вызов».

* * *

– Ты меня слышишь? Где Зула?

– Ты меня слышишь? Где Зула?

– Ты меня слышишь? Где Зула?

Хотя перед взрывом Юйся успела отвернуться и зажмуриться, огромные багровые пятна по-прежнему плыли перед глазами, заслоняя Чонгора. Однако Юйся знала, что это он.

– Зулу увезли, – сказала она.

Чонгор держал ее за руки выше локтя и сейчас выпустил. Юйся сообразила, что до сих пор стояла только потому, что Чонгор вздернул ее на ноги. Она начала оседать на бок, еле-еле удержалась и несколько мгновений стояла, силясь восстановить равновесие. Наконец ей удалось ухватиться за металлическую спинку приваренной к палубе кровати и оглядеться. Каюта была в дыму, струйки дыма поднимались от тысяч крохотных угольков, прожигавших дырки в одеяле. Юйся закашлялась и зажала рот свободной рукой. Чонгор тем временем курсировал между каютой и галереей. Юйся видела, как он шагнул через порог, нагнулся к лежащему на полу человеку, взвалил его на плечо, словно мешок с рисом, и шагнул обратно. Раздался всплеск. Чонгор снова шагнул вперед и повторил процедуру.

Снаружи долетел укоризненный голос Марлона:

– Они ведь оглушены!

– В воде прочухаются, – отозвался Чонгор.

На взгляд Юйси, в этом был только один изъян: боевики могли и впрямь очухаться и выплыть. Ей хотелось выбросить их в море самой.

Она не слышала шума двигателей и думала, что оглохла от шумовой гранаты, потом сообразила, что вибрации тоже нет. Марлон и Чонгор о чем-то взволнованно совещались. Выйдя из каюты глотнуть свежего воздуха, Юйся заметила кока – того, что раньше наливал ей чай: бедняга сжался у борта. Он видел, как Чонгор бросал боевиков в море, и решил, что его очередь следующая.

– Он был ко мне добр, – объявила Юйся по-английски, затем на пекинском диалекте объяснила коку, что его не тронут. Однако она не знала, понимает ли он пекинский диалект.

Ни Чонгор, ни Марлон ее не слышали: они с грохотом бежали по стальному трапу в рубку. Через секунду там началось что-то вроде соревнования кто кого перекричит.

– Пойдем глянем, что там творится, – предложила Юйся чаевару и жестом «только после вас» указала на лестницу.

Тот неверными шагами двинулся впереди нее в рубку.

Чонгор стоял в углу, наведя пистолет на члена команды, который, надо думать, все это время управлял судном. Марлон говорил на пекинском диалекте: «У тебя нет выбора. Доставь нас на Тайвань, или на Филиппины, или куда угодно; главное – скорей». Судя по тону, он повторял это уже который раз, словно тупому. Рулевой явно не мог решиться, что делать, пока кок не объяснил ему на фуцзяньском диалекте, что всех остальных выбросили за борт. Рассказ, очевидно, произвел на рулевого большое впечатление. Он повернулся к приборной панели и дернул рычаг. Двигатели заработали. Юйся ощутила, как палуба под ногами задрожала, и это было приятное чувство. «Разворачивай от берега!» – заорал Марлон, испугавшись, наверное, что рулевой попытается выбросить судно на песок. Тот слегка тронул штурвал, разворачивая судно от Жестокого острова. Марлону этого показалось мало, и он сильнее крутанул штурвал в ту же сторону. Рулевой в ужасе залопотал по-фуцзяньски. Юйся перевела на английский:

– Он говорит, ты взял курс прямо на Кинмен и если идти так дальше, нас обстреляют.

Марлон отошел от штурвала и позволил рулевому взять прежний курс, но явно не успокоился и с мрачной подозрительностью прошелся по рубке, выглядывая в окна.

– GPS, – сказал Чонгор, кивая на один из множества экранчиков на приборной панели.

Через мгновение все сгрудились перед устройством. Чтобы угадать в нем GPS, и впрямь требовалась большая наблюдательность. Оно мало походило на крутые навигаторы с большими цветными экранами, какие устанавливают в машинах. Экран был маленький, серый и показывал только то, что нужно морякам: линию побережья, мели, буи. И еще координаты: две длинные строчки цифр в нижней части экрана. Грубые контуры берегов и символы смещались вверх, по мере того как судно продвигалось к югу.

– Поверить не могу, – сказал Чонгор. – Четыре дня назад я пил пиво в Будапеште, а теперь угнал рыбачье судно в Китае, влюбился и стрелял в человека.

Никто не нашелся что на это ответить. Марлон глянул на Юйсю и спросил по-китайски:

– Тут кто-нибудь еще есть?

– Вряд ли, – ответила она, – но лучше посмотреть.

Договорились, что Чонгор останется в рубке с пистолетом, а Марлон и Юйся осмотрят корабль.

Кок вышел за ними и, когда спустились на палубу, сообщил Юйсе:

– В рубке под приборной панелью есть пистолет.

Они вернулись в рубку и велели рулевому отойти от панели. Марлон, встав на четвереньки, порылся внизу и обнаружил доисторический револьвер, немного заржавевший, но заряженный и готовый к стрельбе. Марлон выбросил его в океан. Потом, для надежности, они велели рулевому и коку раздеться до трусов и обыскали их одежду. Нашли мобильный и два ножа. Марлон вытащил аккумулятор из телефона рулевого, потом – из своего и Юйсиного.

* * *

По указанию Халида Павел сел на заднее сиденье угнанного такси, где за тонированными стеклами дожидался Джонс. Зула села с ними, Халид – на переднее пассажирское сиденье. Так же разместились во втором такси, которое взяли на стоянке у отеля: смертник – рядом с водителем, Сергею велели сесть сзади.

Как только машины выехали на шоссе (второе такси было видно в зеркале заднего вида – вероятно, шоферу велели следовать за первым), Джонс сказал Павлу:

– В нормальных обстоятельствах я бы планировал все очень тщательно. Возможно, мы бы выстроили в Йемене макет самолета и потренировались. Однако дело обернулось так, что придется импровизировать и надеяться на Аллаха. Если хотите, называйте это фатализмом, – насколько я понимаю, именно так принято выражаться сейчас на Западе.