Что же тут сложного? - Эллисон Пирсон

Дела на работе лучше с каждым днем. Как только я призналась, что дожила до глубокой старости – нет-нет, в финансовой сфере, – все силы, которые уходили на то, чтобы скрывать свой возраст, стало можно направить в другое, более продуктивное русло. В конце концов меня назначили директором, так что придется оправдывать доверие. Я поклялась моей команде – моей команде! – что выведу фонд на прежний высокий уровень, который он занимал до моего увольнения. Мне удалось уговорить сэра Джеффри Полфримена основать в нашем с ним родном графстве небольшой банк, который под очень скромный процент выдавал бы кредиты семьям, оказавшимся в бедственном положении. Сэру Джеффри эта новая роль известного филантропа принесла немалое удовольствие, я же испытала еще большее удовольствие от того, что перекрыла кислород ублюдкам с микрокредитами, которые едва не пустили Стивена по миру.

Моя дорогая Элис осталась со мной и, наконец-то набравшись смелости, незадолго до дня своего рождения бросила Макса, который категорически не желает связывать себя какими-либо обязательствами.

– “Уловка-32”, – обмолвилась она как-то утром.

– Что?

– Помнишь, ты мне говорила, что к этому возрасту уже нужно подыскать потенциального отца для своих детей. Я дала себе год, чтобы его найти. Надеюсь, этого хватит.

Вскоре после этого к нам пришел набираться опыта Валтасар Бэринг, который по уши втрескался в Элис и предложил ей беззаботную жизнь супруги отпрыска рок-звезды. К счастью, умница Элис на подобное не польстилась, так что поиски продолжаются.

Я планировала постепенно приучать детей к мысли, что у мамы может появиться ухажер, – учитывая, сколько им всего пришлось пережить за последнее время. Джек то и дело прилетал из Штатов, время от времени мы выбирались на выходные в наш дом в Провансе, ели хлеб с паштетом со старых жестяных тарелок и жадно занимались любовью на кровати с балдахином, украшенным паутиной. Я все гадала, как лучше рассказать детям о Джеке, как вдруг однажды в субботу по пути в супермаркет Эмили заметила как ни в чем не бывало: “Клевый у тебя американец”.

От неожиданности я едва не врезала по тормозам, потом все же свернула на придорожную площадку.

– А ты откуда о нем знаешь? – спросила я, раскрыв тем самым карты.

– От Стивена. Он рассказал нам с Беном, что Джек его выручил и устроил на работу. Стивен говорит, он крутой.

– Да, пожалуй… – Как объяснить человеку, которого любишь, что значит для тебя другой человек, которого ты тоже любишь? Я так нервничала, что решила придерживаться фактов. – Мы с Джеком познакомились на работе, я по ошибке послала ему дурацкое письмо, которое написала Кэнди.

– Могло быть хуже, мам, – ответила Эмили, накрыв мою руку своей. – Ты могла по ошибке отправить ему фотку своей голой задницы.

Мы дружно рассмеялись. А потом я завела машину и мы поехали дальше.

Я всегда скептически относилась к продолжениям. Мне казалось, в романе “И как ей это удается?” я сказала все, что хотела, о том, каково это – совмещать работу с воспитанием детей. Но потом я стала старше. Для моей семьи начался новый этап жизни, как и для моего тела, и я поймала себя на мысли: “Интересно, как бы с этим справилась Кейт?” Я решила, что она поможет мне посмеяться над нелепостями середины жизни, потому и написала книгу.

Этого нипочем не случилось бы без Шэрон Дизенхаз Сельцер, мудрейшей, с потрясающим чувством юмора, ироничной Кэнди для моей вечно сомневающейся Кейт. Как и без невероятной моральной поддержки Луиса Суорбрика. Огромное спасибо моей команде финансовых советников, Миранде Ричардс, Пенни Ловелл и Саше Спид, которые позаботились о том, чтобы рабочие дела были в порядке, в особенности черный жеребец.

Мне невероятно повезло с агентом, Кэролайн Мичел, которой хватает оптимизма на нас обеих, даже если она продолжит настаивать на том, чтобы я писала романы. Спасибо моему замечательному редактору, Хоуп Деллон из издательства St. Martin’s Press, за неусыпную, но доброжелательную бдительность в управлении процессом. Я бесконечно благодарна ей, а также Кейт Элтон и Шарлотте Крэй из британского подразделения HarperCollins за бесценные предложения. И Саре Кинселле, самому прилежному и зоркому корректору.

Немного найдется романов, в которых описывается менопауза, при том что половине человечества придется ее пережить. Я, черт побери, рассказала правду с помощью доктора Луиз Ньюсон. Доктор Ньюсон, специалист по гормонозаместительной терапии, убеждена, что ни одна женщина не должна страдать от симптомов, которые так мучили Кейт. И я с ней согласна. Давайте же окончательно разрушим это табу.

Я благодарю первых своих читателей, Исенду Макстон-Грэм, Салли Ричардсон, Аманду Крейг, Ауэн Лоббетт, Кэтрин Ллойд, Хилари Розен, Софи Ханну, Аманду Де Лайл, Джиллиан Стерн, Анну Гарви, Клэр Вейн и Жанель Эндрю. Их похвалы и добрые советы очень меня поддержали. Спасибо Эмме Робартс за идею женского клуба, а также за годы мудрых советов и прогулок с собаками (да упокоится Биглз с миром). Отдельное спасибо Майклу Макстоун-Смиту, первому подопытному кролику среди мужчин, который прочел эту книгу и даже признался, что она ему понравилась. Глядишь, через пару годков придет в себя.

Первые отрывки о “женщине поколения сэндвич” публиковали в Daily Telegraph, и лучше помощницы, чем Фиона Хардкасл, нельзя и желать. Благодарю моих чудесных редакторов, Джейн Брутон, Викторию Харпер и Пола Клементса. Я очень ценю вашу поддержку.

Книга, в которой столько всего сказано о матерях и дочерях, многим обязана двум моим подругам, Ручи Синнатамби и Джейн Маккенн; пока я писала, у обеих умерли матери. Вечная память Селви Синнатамби и Джэнет Марш, они были замечательными мамами и бабушками. Их чудесные внучки, Шарлотта Питер и Хлоя Маккенн, – следующий слой сэндвича. Так что любовь никогда не умрет.

Больше всего я благодарна моей семье. Эви Роуз Лейн и Том Лейн с завидным терпением отвечают на глупые мамины вопросы, на какую кнопку нажимать и “что такое ЛОЛ”. Да, мои родные, я “из прошлого”, но будущее за вами. Я счастлива, что вы у меня есть.

Без Энтони Лейна не было бы не только этой книги, но и меня самой. Я благодарна ему за бесценные критические замечания, за еду на подносе и жевательных пупсов внутривенно, когда я с превеликими стараниями продвигалась к концу книги. Если каждый вечер засыпаешь рядом с мужчиной, который на ночь читает Вудхауза, рано или поздно этот дивный комический ритм непременно отложится в голове. Энтони почему-то нравится зачитывать мне вслух отрывок о писательнице. “Она, мымра, четверть часа рассказывала, как этот, простите, замысел пришел ей в голову. Покаяться бы, а то – замысел!”[107]

Прости, дорогой.

Эллисон Пирсон,

июнь 2017 года