Каждые пятнадцать минут - Лиза Скоттолайн

Амака вздохнула в знак согласия, все закивали, глаза у многих наполнились слезами, включая и самого Эрика.

– Мы обычно думаем в первую очередь о наших пациентах, но мы не имеем права забывать и о себе, отрицать свои собственные проблемы. Не в этом случае – учитывая, сколько выпало на нашу долю. Нас ждет долгий и сложный путь восстановления, анализа событий прошлой недели, обдумывания и обсуждения этих событий. Наша специальность – терапевтические беседы. И мы будем разговаривать до тех пор, пока не посинеем.

Амака вдруг начала хохотать – и сестры рассмеялись вслед за ней.

– В конечном итоге мы вылечим свое отделение. Мы же умеем лечить травмы. На самом деле, мы единственное отделение в больнице, которое умеет лечить эмоциональные травмы. Конечно, до этого нам не приходилось иметь дело с групповыми случаями травм. Мы не пробовали, но мы попробуем на себе. И вместе мы обязательно выстоим и справимся – причем блестяще! Вы со мной?

– Да! – закричали все.

– Спасибо! – сказал Эрик, улыбаясь от всей души. – Ладно. Первое, что мы должны сделать, – это быстренько провести пятиминутку в конференц-зале, как обычно. Я хочу свой старый добрый плохой кофе и еще более ужасный, чем обычно, интерьер. Я хочу, чтобы Амака рассказала нам, как каждый пациент провел ночь, – потому что пациенты прежде всего. А потом мы все дружно засучим рукава и приведем наше отделение в порядок. И вернемся к нормальной работе. Итак… на старт, внимание, марш!

После долгого рабочего дня, полного хлопот по восстановлению отделения, Эрик припарковался на гостевой стоянке перед домом Лори, вышел из машины и постучал в дверь. До этого он купил букет ромашек, принял душ и переоделся. Он даже воспользовался лосьоном после бритья, который нашел на дне своей сумки. Это было его первое свидание за более чем десять лет, и он волновался куда больше, чем на полицейских баррикадах около «Короля Пруссии».

– Эй, привет! – Лори открыла дверь, улыбаясь. – Цветы, как мило!

– Это я. – Эрик понял, насколько это глупо звучит, едва слова слетели с его губ.

Лори тоже приняла душ и переоделась – на ней была голубая рабочая рубашка и джинсовые шорты, темные вьющиеся волосы свободно рассыпались по плечам, закручиваясь в локоны около подбородка. Она была босиком, и это показалось Эрику очаровательным.

– Входи, спасибо. – Лори приняла цветы, быстро поцеловала его в щеку, и Эрик постарался немного расслабиться, входя в квартиру, где пахло чем-то восхитительно вкусным – явно присутствовали нотки сыра и томата. Стол был уже накрыт: ломти многозернового хлеба, брусок масла, деревянная миска с салатом из рукколы, авокадо, помидорчиков-черри и лука. Эрик вдруг вспомнил, что Кейтлин никогда не целовала его, если он ел лук. К концу их супружества он вдруг обнаружил, что лук его победил.

– Что на ужин? Пахнет потрясающе!

– Мое фирменное блюдо – баклажаны с пармезаном. Это здоровая и вкусная еда – то, что доктор прописал. – Лори вошла в кухню с букетом, открыла шкафчик и достала стеклянную вазу.

– Помочь? – Эрик вошел в кухню вслед за ней и с трудом удержался от того, чтобы не поцеловать ее хотя бы в щеку, но ему не хотелось торопить события, надо было сдерживать порывы. Он смотрел, как Лори освобождает букет от упаковочной бумаги, как достает из ящичка ножницы и подрезает цветам ножки.

– Баклажаны уже в духовке, но ты можешь налить нам выпить. – Лори кивнула в сторону бутылки джина, стоящего рядом с ней тоника и двух бокалов. Там же стояла тарелочка с тонкими ломтиками лайма. На разделочной доске красовались мелко нарезанная петрушка и свежий зеленый базилик.

– Сделаю. Ты как любишь – покрепче, полегче?

– Полегче. Ну, как поработал?

– Ох, нелегко, сама понимаешь. – Эрик подошел к холодильнику, достал немного льда из морозилки и вернулся на свое место. – Много объятий и слез от коллег. Логисты в шоке, пытаются подсчитать ущерб от пожара, нам нужны новые компьютеры, телефоны, стулья… Мы постарались спасти все, что могли. Телефон у меня звонил непрестанно, и у всех ко мне миллион вопросов.

– Сочувствую. А как Перино?

– Я был у него, поговорил с ним и его женой. Ему понадобится время, чтобы осмыслить все это. – Эрик отвернул крышечку на бутылке и налил в оба бокала немного джина.

– Бедняга. Это так больно.

– Я посмотрел его историю болезни. Перино сидел на «Рисперидоне» и «Флуоксетине», а еще я думаю, что Сэм давал ему «Риталин». Сэм ведь был экспертом по СДВГ и «Риталину», «Вивансу» и другим лекарствам из этого ряда. Они должны были возбуждать Перино и делать его агрессивным – этим и объясняется то, что лечение ему не помогало.

Лори вздохнула.

– Зачем он это делал? Почему?

– Я думаю, он использовал людей как пешек в шахматной партии. Наверное, он использовал Перино как орудие против меня, а может быть, даже планировал спровоцировать Перино напасть на меня. Сегодня, беседуя с Перино, я узнал о себе много нового и удивительного – разумеется, это Сэм дурил ему голову подобными россказнями обо мне. – Эрик открыл бутылку с тоником, из нее вырвалось легкое приятное шипение, и наполнил бокалы.

– Это ужасно.

– Я знаю. – Эрик выжал в бокалы немного сока лайма, с облегчением начиная понимать, что, оказывается, вполне возможно перейти из категории друзей в категорию любовников и при этом все-таки остаться друзьями. Они всегда разговаривали о работе, когда бегали вместе, и сейчас все было почти так же, только они не бежали. Он чувствовал себя рядом с Лори свободно, естественно, и ему нравилось сейчас все: ароматы вкусной еды, то, как она легко с ним общается, как она естественна. Эрик знал выражение «что имеем – не храним, потерявши – плачем», но вдруг ему открылся другой смысл: он вдруг подумал, что никогда не знаешь, чего тебе не хватает, пока не найдешь именно то, что тебе нужно. И похоже было, что он как раз это и нашел – и на душе у него было хорошо и спокойно.

– Говорят, его жена будет подавать иск. Это ужасно беспокоит администрацию.

– Я знаю. – Эрик протянул Лори ее бокал: – За нас.

– За нас. – Лори подняла бокал, потом сделала глоток. – Отлично.

– Правда? – Эрик тоже сделал глоток: коктейль получился терпким и вкусным. – Неплохо.

– Нет, не неплохо, а отлично, – улыбнулась Лори очень тепло. – Все просто отлично, серьезно.

– Я тоже так думаю, – ответил Эрик, тронутый и счастливый. Он потянулся к ней и уже почти поцеловал, когда зазвонил его телефон. – Черт. Проклятье.

– Отключи звонок.

– Очень смешно. – Эрик вытащил телефон из кармана, на экране высветился номер больницы. – Надо ответить.

– Ну тогда вперед. Ужин будет готов через десять минут, но я могу убавить огонь, если надо.

– Спасибо. – Эрик коснулся экрана, чтобы ответить на звонок. – Доктор Пэрриш слушает, – сказал он, но в трубке раздавался только треск и чей-то голос пытался прорваться через этот треск, но безуспешно. – Алло? Алло?