Неизбежная могила - Гэлбрейт Роберт

Не успел Страйк отправить Кёртис Вудс запрос на подписку, как музыка в приемной резко оборвалась. Он услышал мужской голос. Через пару минут на столе Страйка зазвонил телефон.

— Что такое?

— Барри Саксон хотел бы вас видеть.

— Никогда о нем не слышал, — сказал Страйк.

— Он говорит, что встречал вас. Говорит, что знает Эбигейл Гловер.

— О, — сказал Страйк, закрывая Фейсбук, вспомнив о сердитом бородатом Базе из паба «Форестер». — Окей. Дай мне минуту, а потом впусти его.

49

Сильная черта на третьем месте. Когда козел бодает изгородь, то в ней застрянут его рога.

«И цзин, или Книга перемен»

Перевод Ю. К. Щуцкого

Страйк встал, подошел к доске на стене, куда он прикрепил различные предметы, относящиеся к делу ВГЦ, и сложил деревянные створки, чтобы скрыть полароидные снимки подростков в масках свиней и фотографию спальни Кевина Пёрбрайта. Он только успел сесть, как дверь открылась, и вошел Барри Саксон.

Страйк прикинул, что ему около сорока. Под его крохотными, глубоко посаженными карими глазами были мешки, а волосы и борода говорили о том, что их владелец, похоже, уделял им достаточно много времени. Он остановился перед Страйком, засунув руки в карманы джинсов и широко расставив ноги.

— Ты ведь не Терри, — он сощурил глаза в сторону детектива.

— Нет, — ответил Страйк. — И как ты об этом узнал?

— Эб сказала Патрику, а он — мне.

С усилием Страйк вспомнил, что Патрик — жилец Эбигейл Гловер.

— Эбигейл знает, что ты здесь?

— Крайне маловероятно, — ответил Саксон, слегка фыркнув.

— Не хочешь присесть?

Прежде чем вынуть руки из карманов и сделать то, что ему было предложено, Саксон бросил подозрительный взгляд на кресло, где обычно сидела Робин.

Возможно, они с Саксоном находились в непосредственном контакте чуть менее двух минут, но Страйк, как ему показалось, понял, что за человек сидит напротив него. Попытка Саксона сорвать то, что он посчитал свиданием Эбигейл с «Терри», вкупе с его нынешним отношением, выражавшим тлеющую обиду, напомнили Страйку об одном из немногих клиентов, которым он когда-либо отказывал — о мужчине, от которого ушла жена. В данном случае Страйк был убежден, что, если бы он нашел бывшую жену этого человека, которая, по его утверждению, безосновательно противилась любым контактам, несмотря на тот факт, что существовали некие вещи, которые требовали «улаживания», он мог бы позволить себе акт мести или, возможно, насилия. Хотя тот конкретный человек был одет в костюм с Сэвил-Роу, а не в узкую красную клетчатую рубашку на пуговицах, обтягивающую торс Саксона, Страйку показалось, что он распознал в нем ту же едва скрываемую жажду мести.

— Чем я могу помочь? — спросил Страйк.

— Мне не требуется помощь, — начал Саксон. — Нужно кое-что тебе рассказать. Ты ведешь расследование по той церкви? Где отец Эб?

— Боюсь, я не обсуждаю открытые расследования, — ответил Страйк.

Саксон раздраженно заерзал в кресле.

— Во время разговора с тобой она кое-что скрыла. Не сказала всей правды. Человека по имени Кевин как-то там застрелили, так?

Поскольку эта информация была в открытом доступе, Страйк не видел причин ее опровергать.

— А он пытался разоблачить церковь, так?

— Он бывший адепт, — уклончиво ответил Страйк.

— Да, ну так вот… Эб знает, что в него стреляла церковь. То есть, что церковь его убила. И сама она, находясь там, кого-то убила! Не говорила тебе, да? Еще и меня этим пугала. Сказала, что я следующий!

Страйк был не так впечатлен этими драматическими заявлениями, как, очевидно, хотелось бы Саксону. Тем не менее он придвинул к себе блокнот.

— Может, начнем с самого начала?

Недовольство на лице Саксона немного поутихло.

— Чем ты зарабатываешь на жизнь, Барри?

— Зачем тебе это знать?

— Стандартный вопрос, — сказал Страйк, — но ты не обязан отвечать, если не хочешь.

— Я машинист в метро. Как и Патрик, — добавил он, будто бы так было безопаснее.

— Как давно ты знаешь Эбигейл?

— Два года, так что мне много чего о ней известно.

— Ты познакомился с ней через Патрика?

— Да, вместе ходили выпить. Вокруг нее всегда вьются мужики, как я вскоре обнаружил.

— А впоследствии вы с ней встречались вдвоем, наедине? — спросил Страйк.

— Уже поделилась с тобой, да? — спросил Саксон, трудно было сказать, польстило это ему или обидело.

— Да, после того, как в пабе ты подошел к нашему столику, — ответил Страйк.

— Что она сообщила? Держу пари, она не сказала тебе правду.

— Только то, что вы вместе с ней ходили куда-нибудь выпить.

— Это было больше, чем просто посиделки, намного больше. Она готова на все. Позже я понял, сколько еще парней у нее на побегушках. Мне повезло, что я ничего не подцепил, — сказал Саксон, слегка вздернув подбородок.

Знакомый с обычным проявлением мужского презрения к наслаждающимся авантюрной сексуальной жизнью женщинам, которые либо избегали их, либо больше не подпускали, Страйк продолжал задавать вопросы, исключительно для того, чтобы оценить насколько следует доверять информации, которую мог предложить Саксон. У него сложилось впечатление, что уровень доверия будет равен нулю.

— Значит, вы разошлись?

— Да, я не мог этого терпеть, — Саксон еще раз слегка дернул подбородком, — но она психанула, что я прихожу в тренажерный зал, в «Форестер» и к ней, встретиться с Патриком. Заявила, будто я преследую ее. Не льсти себе, милашка. Я много чего про нее знаю, — повторил Саксон. — Так что ей, черт подери, не стоит меня пугать!

— Ты сказал, что находясь в церкви, она кого-то убила, — произнес Страйк с ручкой в застывшей руке.

— Да… ну… типа того, — ответил Саксон. — Потому что Патрик недавно услышал, как она начала кричать: «Давай мельче, давай мельче!» и решил, что ей, видимо, снится кошмар. Он идет и стучит в ее дверь… говорит, она издавала какие-то ужасные звуки… это было уже после вашей встречи. Патрику она сказала, будто на нее вновь нахлынули воспоминания, те, что вы с ней обсуждали.

Страйк быстро приходил к выводу, что для жильца и его друга Эбигейл и ее детство служили источником похотливого интереса, почти равносильное нездоровому увлечению. Вслух он произнес:

— Как она убила этого человека?

— Так я и рассказываю. Она как-то сказала Патрику, что на ферме был один парнишка, который, знаешь ли, — Саксон постучал себя по виску, — немного простоват. Он сделал что-то не так, и