Под защитой камня - Джин М. Ауэл

Джондалар еще больше нахмурился, размышляя над ее словами, и лицо его вдруг просветлело. Конечно! Ведь так можно помочь Зеландони найти это место во время духовного транса. Может, он на самом деле недооценивает могущество тотемов Клана. В конце концов, разве не Дони создала духов этих животных?

— Да, ты права, я сохраню этот амулет и положу в него камешек с могилы Тонолана.

Он окинул взглядом галечную осыпь, прижимавшуюся к скалистому склону. Вдруг маленький камешек, случайно сдвинутый космической силой тяжести, скатился с этой осыпи и замер у ног Джондалара. Он взял его в руки. На первый взгляд камень ничем не отличался от других невзрачных обломков гранитных и осадочных пород. Однако, повернув камешек, Джондалар с изумлением увидел на месте слома чудесный опаловый блеск. Огненная краснота просвечивала сквозь молочно-белую гладкую поверхность; голубые и зеленоватые волны изгибались и поблескивали на солнце, когда Джондалар поворачивал обломок в разные стороны.

— Эйла, ты только взгляни на эту красоту, — сказал он, показывая ей опаловую гладь на одной стороне подобранного им камушка. — Ты ни за что не догадалась бы, что под этой серой коркой скрывается чудесный опал. С одной стороны, это самый обычный камень, но на сломе — настоящий опал. Посмотри, он, словно светится изнутри, и цвета такие яркие, точно живые.

— Может, и так, а может быть, это частица живого духа твоего брата, — сказала она.

Эйла осознала теплоту руки Джондалара и камешек, прижавшийся к ее ладони. Он стал горячее, но это не причиняло беспокойства, а лишь привлекло внимание. Неужели дух Тонолана напоминает о себе? Ей хотелось бы, чтобы у нее была возможность узнать этого человека. Все, что она слышала о нем за время своего пребывания здесь, доказывало, что его очень любили. Жаль, что он умер таким молодым. Джондалар часто говорил, что именно Тонолан имел склонность к путешествиям. А сам он просто решил составить брату компанию, да и, кроме того, ему хотелось сбежать от Мароны.

— О Дони, Великая Мать, помоги нам найти путь на другую сторону Твоего мира, в запредельный и незримый край Твоего мира. Как умирающая старая луна держит новую в своих тонких руках, так и мир Духов, неведомый и непостижимый, держит осязаемый мир из плоти и крови, травы и камней в его незримых объятиях. Помоги же нам узреть его, приоткрой его тайны.

Эйла слышала эту странную приглушенную мольбу, нараспев произнесенную этой большой женщиной. И также заметила, что у нее начала кружиться голова, хотя эти слова не совсем верно описывали ее ощущения. Закрыв глаза, она поняла, что куда-то проваливается. Когда она открыла их, то ее глаза испускали какой-то внутренний свет. Перед ее взором возникли знаки и символы, и она вдруг осознала, что видела нечто подобное на стенах этой пещеры, когда они рассматривали изображения животных, хотя тогда она не обратила на них внимания. Казалось, уже не имело значения, открыты или закрыты ее глаза. Почувствовав, что падает в какую-то глубокую яму, длинный темный туннель, она попыталась остановить это падение, пыталась овладеть собой.

— Не противься этому, Эйла. Освободись от страха, — повелительно сказала Верховная жрица. — Мы все здесь с тобой. Мы поддержим тебя, Дони защитит тебя. Позволь Ей провести тебя, куда Она пожелает. Слушай музыку, она поможет тебе, расскажи нам, что ты видишь.

Эйла бросилась в темную пропасть вниз головой, словно нырнула под воду. Стены пещерного туннеля начали мерцать, а потом вдруг как бы расплавились, став прозрачными. Она увидела в них — или за ними — луговую долину и пасущихся вдалеке бизонов.

— Я вижу бизонов, огромные стада бизонов на обширной зеленой равнине, — сказала Эйла. На мгновение стены вновь отвердели, но бизоны остались. Они остались на стенах, где раньше были мамонты. — Они на стенах, нарисованы на стенах, раскрашены красным и черным, их формы объемны. Они красивы, совершенны, полны жизни, так Джоконол изображает их. Разве вы не видите? Смотрите, вот они.

Стены вновь растаяли.

— Вот, смотрите, они снова на лугу, стадо бизонов. Бежит к загону. — Вдруг Эйла закричала: — Нет, Шевонар! Нет! Не выходи, это опасно. — Потом огорченно и смиренно: — Слишком поздно. Мне жаль, я сделала все, что смогла, Шевонар.

— Мать потребовала жертву, это проявление почитания, Она напомнила людям, что иногда они сами должны жертвовать своими сородичами, — произнесла Зеландони. Она была там с Эйлой. — Ты не можешь оставаться здесь больше, Шевонар. Сейчас ты должен вернуться к Ней. Я помогу тебе. Мы поможем тебе. Мы покажем тебе путь. Пойдем с нами, Шевонар. Да, здесь темно, но видишь свет впереди? Яркий, лучистый свет? Иди туда. Там ждет тебя Мать.

Эйла держалась за теплую руку Джондалара. Она явственно ощущала присутствие Зеландони, а рука Меджеры по-прежнему была вялой, и ее силуэт был расплывчатым, изменчивым. То он проявлялся очень четко, то подергивался туманной дымкой.

— Теперь пора. Пойдем к твоему брату, Джондалар, — сказала Зеландони. — Эйла поможет тебе. Она знает дорогу.

Эйла ощутила камень, который они держали в руках, представила его красивую, молочно-голубую гладь с просвечивающими огненными искрами. Она расширилась, заполняя собой все вокруг, пока не поглотила саму Эйлу. Она так быстро плыла в этой молочной голубизне, что у нее возникло ощущение полета. Она летела, проносясь над землей, над лугами и горами, лесами и реками, огромными морями, окруженными сушей и обширными степями с огромными стадами животных.

Она вела за собой всех участников обряда. Джондалар был совсем рядом, его она ощущала сильнее всего, но осознавала также и близость могущественной Зеландони. Присутствие ученицы было очень туманным, едва заметным. Эйла привела их прямо к тому далекому скалистому каньону, прорезавшему восточные степные просторы.

— Вот то место, где нашла его. Я не знаю, куда идти отсюда, — сказала она.

— Думай о Тонолане, Джондалар, призови его дух, — сказала Зеландони. — Установи связь с еланом твоего брата.

— Тонолан! Тонолан! — воскликнул Джондалар. — Да, я чувствую его присутствие. Я не вижу его, но чувствую, что он где-то здесь. — Эйла вдруг поняла, что рядом с Джондаларом есть кто-то еще, хотя не могла осознать, кто именно. Потом появились и другие Силуэты, сначала всего несколько, потом их стало много, они призывали их. От этой толпы отделились двое… нет, трое. Пара с младенцем на руках.

— Ты по-прежнему странствуешь, Тонолан, по-прежнему исследуешь мир? — спросил Джондалар.

Эйла не услышала ответа, но различила чей-то смех. Потом ей представились бесконечные неизведанные земли для странствий и путешествий.

— Кто это с тобой? Джетамио и ее ребенок? — допытывался Джондалар.

Вновь Эйла не услышала слов, но почувствовала сияние любви, излучаемое этими расплывчатыми силуэтами.

— Тонолан, я знаю, что ты любишь путешествия и приключения. — На сей раз в разговор вступила Зеландони, решив высказать свое мнение елану этого мужчины. — Но твоя спутница хочет вернуться к Матери. Она любит тебя и только поэтому повсюду следует за тобой. Если ты любишь ее, то должен уйти вместе с ней и ее младенцем. Пора, Тонолан, Великая Земная Мать нуждается в тебе.