Брызги зла - Константин Мартынов

Возразить было нечего — ежесекундно я защищать Иннару не смогу, а Наталья у нас везучая… Но какую пропасть работы сосватал мне наш любимый командир! Как там у них называется — Дзен'у? Сразу и не выговоришь…

— Вставай и найди мне управляющего, чтобы распорядиться о надлежащих похоронах наместника Астиага и об уборке цитадели, — обратился я к Тешубу, — затем собери оставшихся в живых бойцов, пересчитай и организуй круглосуточный дозор. Если кто-то из горожан уцелел — всех рекрутируй в ополчение и заставляй очищать город. Будем жить…

Сотник еще раз бухнул кулаком в грудь и вылетел из зала. Лицо Тешуба сияло, будто и не он в компании с прочими орал несколько часов назад о демонах в цитадели. Что значит получил человек конкретное задание, и никаких головных болей, потому как они, боли эти самые — прерогатива командира.

В зале, опираясь на руку Антоныча, появился бледный, но совершенно живой Кольцов. Держась чуть позади, за ними следовала Наталья.

— Я рад, что ты уцелел! — обратился я к Олегу с улыбкой.

— Я тоже, — ответил он непривычно сухо.

— Не обращай внимания, — вклинился в разговор вездесущий Антоныч, — ему в себя еще долго приходить придется.

Кольцов вежливо кивнул Иннаре и прошествовал дальше, направляясь в свою келью. Ну-ну… Да Олег ли это? Ладно, поверим Горицкому — он маг, ему и разбираться. Рыбак рыбака видит издалека. У меня теперь хватало других забот.

Наталья уже подошла к Иннаре, и девушки тихо обсуждали что-то свое, девическое. Принцесса наверняка до сих пор в шоке и не вполне сознает происходящее. Даже смерть отца кажется ей чем-то ненастоящим, словно она ждет, что в дверь сейчас войдет Астиаг и положит конец затянувшейся глупой и злой шутке. Ей еще предстоит узнать, каково жить с тяжелым грузом воспоминаний и ноющей болью в сердце. И хорошо, что в ближайшие дни с ней будет Наталья, наш отрядный талисман…

От дверей, отдуваясь и промокая испарину на сверкающей лысине, торопливо семенил розовощекий пухлячок в парчовом, расшитом золотом одеянии. Подбежав ко мне, он склонился в глубоком поклоне и замер, словно выключенный.

— Ну, — сухо спросил я, памятуя о свое новом статусе, — что еще?

— Вы посылали за мной, о Дзен'у! — пролепетал толстяк не разгибаясь. — Я главный управляющий цитадели…

Горицкий кашлянул в кулак, явно стараясь скрыть усмешку, и негромко сказал:

— Что ж, Дзен'у, приступай к обязанностям! Работы предстоит много, а мы займемся своими делами.

Он кивнул мне на прощание и удалился, сопровождаемый Строгановым и Свиридовым. Принцесса оторвалась от беседы с Натальей, подошла ко мне и чуть склонила голову.

— Мы тоже не будем мешать военному вождю, — чуть заметно улыбнувшись, сказала она, — но ближе к вечеру я желаю услышать о дальнейших планах моего Дзен'у!

Я коротко поклонился в ответ и остался наедине с потеющим от страха управляющим. Настала пора всерьез приниматься за дело.

Все шло отнюдь не так, как я предполагал в начале похода, и меня начинало это раздражать. Период ученических ошибок остался далеко позади, и я давно привык к тому, что мое существование обрело скучный предсказуемый характер. Тем досаднее казались нелепости, сопровождавшие нынешний выход.

Странно было вновь ощутить себя обычным человеком, не способным предвидеть все последствия своих поступков и не опирающимся в своих действиях на магические навыки скованного демона. Неужели я встретил противника достаточно сильного, чтобы заблокировать некогда созданную мной неразрывную связь? Тогда стоит отправить команду обратно, потому что здесь подходит время судного дна… Вот только как быть с нашим десантником?

* * *

Признаться, когда Петрович сказал, что Зайченко никого не узнает и готов разорвать любого, кто сунется в комнату дочери наместника, я не поверил — психика у экс-десантника была весьма устойчивой. Пришлось перенестись к Сергею и убедиться в этом лично. Когда же я вернулся и сообщил, что Сергею и Наталье придется задержаться в Киаксаре, Свиридов потребовал объяснений.

— Влюбился парень, вот и весь сказ, — спокойно ответил я, — а Наталья нужна, чтобы он глупостей не натворил. В качестве стабилизирующего фактора.

— С каких пор вы стали решать, что лучше для Натальи, а что хуже? — продолжал кипятиться Антоныч. Мужику явно не хотелось выпускать девушку из-под своей опеки. — Доверить ее безопасность этому оболтусу!..

Пришлось его перебить, пока Свиридов в запале не наговорил лишнего:

— Ты о Кольцове подумай, парню досталось не меньше нашего: ты-то хоть пар выпустил, упырей по замку погоняв, а он неизвестно где был и непонятно как в свое тело вернулся. Заметь, мне непонятно, хотя и чувствую, что без магического воздействия не обошлось. Знать бы только чьего… и зачем.

Свиридов растерянно умолк — узнать, что и Горицкий может оказаться в недоумении! Абсолютно нереальная до сегодняшнего дня ситуация. Гамма чувств на его лице стремительно менялась от выражения решительного неприятия перехода Наташи под юрисдикцию Зайченко до неуверенных доводов в пользу такого варианта.

— Похоже, Наташе лучше и вправду немного посидеть за каменными стенами, — задумчиво сообщил он минутой позже. — Зря мы ее вообще за собой потащили, но тут уж ничего не изменишь… Сергей, конечно, не самый мощный боец в нашей команде, но свое дело знает и при необходимости башку оторвет кому угодно…

* * *

Посвящение Зайченко в рыцари и военные вожди напоминало детсадовскую постановку: наместникова дочка, оставшись после смерти отца единственной опорой императорской власти, размахивала тяжеленным мечом, сотник Тешуб восхищенно взирал на действо, а Наталья сердито кусала губы — девице хотелось стать настоящим истребителем нечисти, а я ей подсунул роль компаньонки при влюбленной в Зайченко принцессе, к тому же вовсе не удрученной безвременной кончиной папаши-тирана.

Свежеиспеченный Дзен'у немедленно приступил к возложенным вместе со званием обязанностям, а мне стало скучно, и я решил пообщаться с Кольцовым — его недавнее воскрешение не обошлось без участия некоей третьей силы, исподтишка пытающейся управлять ходом событий. Очевидно, что и предшествовавшая смерть Олега тоже была на ее совести… Происходящее нравилось мне все меньше и меньше.

— Схожу-ка я к Олегу, — сказал я, раскланялся с военным вождем и покинул зал.

* * *

Парень сидел на заваленных кусками упырей и человеческими трупами ступенях лестничного марша и задумчиво чертил пальцем абстрактные узоры в луже загустевшей крови. Заслышав мои шаги, он поднял безучастное лицо и приветственно кивнул.

— Скажи, командир, — спросил он, как бы продолжая давно начатую беседу, — зачем мы тебе? Что мы делаем по эту сторону прохода? Пытаемся его запечатать? Я не верю, что это нельзя было сделать с нашей стороны. Все ли идет так, как надо, или мы вляпались в чужое дерьмо и теперь понемногу в нем тонем? Не понимаю…