Белая гардения - Белинда Александра

— Был женат, — наконец вымолвила Розалина. — Его супруга и дети погибли во время войны.

Иван дожидался нас у ворот фабрики. На нем был морской костюм, явно пошитый на заказ. Я впервые видела его полностью одетым. Новенькая фабрика отличалась от соседних построек безупречной кирпичной кладкой и аккуратно заделанными швами. Над крышей возвышалась каменная труба, на которой было написано: «Саузерн-кросс Пайз». Во дворе стояло с десяток грузовиков с тем же названием на бортах.

— Ты хорошо выглядишь, — сказала я Ивану, когда мы выбрались из машины.

Он рассмеялся.

— Услышать такие слова от редактора модного раздела газеты — большая честь.

— Правда-правда, — подтвердила Розалина, беря его за руку. — Но ты, надеюсь, не ради нас надел этот костюм? Сейчас, наверное, уже за тридцать градусов.

— А я не ощущаю ни жары, ни холода, — ответил Иван. — Занимаясь выпечкой хлеба и заморозкой продуктов, я перестал чувствовать разницу температур.

Рядом с приемной находилась комната для переодевания, где Бетти, Розалине, Ирине и мне выдали по белому халату, шапочке и паре туфель на резиновой подошве. Выйдя из комнаты, мы увидели, что Иван с Виталием тоже облачились в форму.

— А он не предупреждал, что нам сегодня предстоит работать, — усмехнулся Виталий. — Бесплатный труд.

Основное помещение фабрики напоминало гигантский авиационный ангар с покрытыми оцинкованным железом стенами и окнами по всему периметру. Все оборудование было сделано из нержавеющей стали и, работая, жужжало и пыхтело, а не гремело и скрипело, как в моем представлении полагалось работать фабричному оборудованию. Всюду, куда ни посмотри, были установлены вытяжки, отдушины и вентиляторы. Работа здесь, похоже, велась под лозунгом «Дышите свободно!».

По субботам на фабрике Ивана работали около тридцати человек. У конвейеров были в основном женщины в белых униформах и туфлях. Мужчины, тоже в белых халатах, толкали ручные тележки с поддонами. Приглядевшись к их внешнему виду, я заключила, что все они иммигранты. Мне понравилось, что, помимо названия компании на нагрудном кармане, у всех работников на шапочках были вышиты их имена.

Иван начал экскурсию с отдела приема, где грузчики штабелями укладывали мешки с мукой и сахаром и заносили поддоны с яйцами и фруктами в циклопические холодильники.

— Обычная кухня, только в миллион раз больше, — констатировала Бетти.

Когда мы вошли в производственный отдел, я поняла, почему Иван перестал ощущать жару. Меня поразил размер вращающихся печей, которые, несмотря на десятки вентиляторов, приделанных к их металлическим бокам, прогревали воздух до невыносимой температуры. К тому же здесь сильно пахло специями.

Далее Иван повел нас вдоль ленточных конвейеров, с которых женщины собирали пироги и упаковывали их в вощеные коробки, а затем в демонстрационный отдел, где главный пекарь заставил весь стол пирогами, чтобы мы их отведали.

— К концу дня вы наедитесь под завязку, — сказал Иван, приглашая нас занять места за столом. — В качестве основных блюд мы предлагаем пироги с картошкой и мясом, курятиной и грибами, пастушьи запеканки[22]и пироги с овощами. А на десерт вы можете заказать пирог с лимонной меренгой, пирожное с заварным кремом или клубникой, творожный пудинг.

Когда каждый из нас выбрал то, что ему хотелось попробовать, пекарь положил пироги, пирожные и запеканку на фарфоровые тарелки с логотипом «Саузерн-кросс Пайз» и, передавая нам, пояснил:

— Вся эта выпечка была приготовлена, а затем заморожена в специальных контейнерах из фольги. Приятного аппетита.

Виталий, отправив в рот кусок пастушьей запеканки, промычал:

— М-мм… На вкус как свежая.

— Ну все, — заявила Бетти, — с этого дня бросаю готовить, буду покупать только замороженные продукты.

Мы наелись так, что с трудом дошли до машины.

— Вот до чего жадность доводит! — смеясь, воскликнула Розалина.

Иван предложил каждому взять с собой любой из его продуктов, который понравился. Виталий открыл багажник, и мы выстроились в небольшую очередь, чтобы сложить туда выбранные нами вкусности.

— Пироги были просто изумительные, — сказала я Ивану.

— Я очень рад, что ты приехала. — Он пристально посмотрел на меня и спросил: — Надеюсь, у тебя не все выходные рабочие?

— Да, я стараюсь побольше отдыхать, — солгала я.

— А почему бы тебе не показать Ивану, где ты работаешь? — вмешалась в разговор Бетти.

— Я бы с удовольствием посмотрел, — тут же откликнулся Иван, забирая у меня пироги и укладывая их в багажник рядом с остальными.

— У меня на работе не так интересно, — сказала я. — Там только письменный стол, печатная машинка и фотографии одежды и моделей, разбросанные повсюду. Но, если хочешь, я могу сводить тебя к своей подруге Джудит. Она модельер, настоящий художник.

— Прекрасно, — улыбнулся он.

Мы по очереди поцеловали Ивана на прощание, подождали, пока Виталий откроет двери машины и проветрит салон.

— Приезжай к нам сегодня на ужин, — предложила Бетти Ивану. — Послушаем пластинки. Я куплю бутылку водки, если хочешь. Тебе и Виталию. Он в кафе работает до восьми.

— Я не пью, Бетти. Пусть Аня выпьет за меня. Ты не против, Аня? — Иван повернулся ко мне.

— Можешь на это не рассчитывать. — Виталий ухмыльнулся. — Ее сегодня не будет, она идет на свидание.

По лицу Ивана промелькнула тень, но он, продолжая улыбаться, спокойно произнес:

— Свидание? Понятно.

Я почувствовала, что начинаю бледнеть. Наверное, он сейчас вспоминает, как когда-то сделал мне предложение, а я отказала, подумала я. Естественно, воспоминание о Китае вызвало некоторую неловкость, но я надеялась, что это ненадолго. Мне бы очень не хотелось, чтобы наши отношения испортились.

Краем глаза я заметила, что Бетти озадаченно переводит взгляд с Ивана на меня и обратно.

Второе свидание с Китом прошло спокойнее, чем первое. Он пригласил меня в молочный бар «Бейтс» на Бонди-Бич, где мы заняли отдельную кабинку и заказали по шоколадному шейку. Он не стал расспрашивать меня о семье, решив для начала рассказать о своем детстве, которое прошло в деревне в штате Виктория. Я не могла понять, то ли Диана уже снабдила его всеми сведениями о моем прошлом, то ли здесь просто не принято задавать вопросы о личной жизни до тех пор, пока собеседник сам не затронет эту тему. Общение с Китом было таким же легким и приятным, как Иванов пирог с лимонной меренгой. Но я понимала, что настанет минута, когда нам нужно будет поговорить серьезно и мне придется омрачить наши беззаботные встречи рассказом о своем безрадостном прошлом. Только когда? Его отец и дяди не воевали, он не может знать, каково это — остаться без родителей. У Кита было бесчисленное множество тетушек, дядюшек, двоюродных братьев и сестер. Поймет ли он меня? А что он скажет, когда узнает, что я была замужем?