Ректор моего сердца - Лидия Миленина

— Он прав! — говорит мэтр Соло у меня над ухом. — Он прав, девочка моя… Это единственный выход… Кристан, Виктор… выведите тарру Ил… ее светлость отсюда! Быстро! — сразу две пары крепких рук берут меня под локти с двух сторон. Знаю — сейчас меня уведут силой, и я ничего не смогу сделать… Сейчас, когда у всех здесь по-прежнему заблокирована магия.

Друзья тащат меня к выходу, а я не отрываю взгляд от фигуры Герата… Моего Герата… Он уже опустился на колени, его шатает. Но голова еще поднята. Потом заваливается на бок, и его тело начинает трясти.

— Не-е-т! — снова кричу я вслух.

Я не могу, не могу смириться… Нет! Я все-таки Хранитель! Хотя главный Хранитель — это Герат, который сгорает сейчас ради всех остальных, ради того, чтобы убить чудовище, чтобы спасти от него нашу страну и весь мир…

«Гайнир, ну почему! Ты должен был проснуться! — кричу я мысленно. — Я твой Хранитель! Я звала, я приказывала тебе! О Господи… — а к кому еще мне было обратиться, кроме Всевышнего. Никто больше не в силах сейчас помочь. — Создатель наш! Помоги!»

Ноги волочились по полу — парни в буквальном смысле тащили меня к выходу, а я не отпускала взглядом две фигуры, окруженные темной бездной и чуть светящейся защитной сферой. Один стоит, упиваясь своей властью, другой, мой любимый, скорчился на полу. Мы были уже почти у выхода, где толпился народ, один за другим все выходили из проклятого зала, когда раздался грохот.

Скала у нас под ногами снова затряслась, и на другом конце зала, прямо там, где был вход, через который я пришла с испытания, посыпались камни.

Кристан и Виктор замерли, словно оглушенные, но не отпустили меня. Ошеломленные смотрели мы, как рушится свод над входом, как падает оплавленная порода.

В огромный образовавшийся проем просунулась большая черная голова с шипами и горящими янтарными глазами. Я никогда прежде не видела драконьих глаз… Зрачок Гайнира был похож на песочные часы — с перемычкой в середине.

Изумленный вздох пронесся возле меня, все, кто только что покидал зал, замерли и смотрели…

Огромная когтистая лапа протянулась вперед. Гайниру было наплевать на блокировку магии и защитную сферу, выставленную Клаусом. Мгновение — принц, увлеченный своей «трапезой» даже не обернулся, не понял, что происходит — и лапа сомкнулась на хрупком человеческом теле. Защитная сфера рухнула, нить, тянувшаяся от груди Герата, оборвалась…

Словно во сне, мы услышали хруст костей и один короткий вскрик. Лапа сжалась сильнее, и дракон брезгливо выбросил изломанное мертвое тело Клауса с выкатившимися глазами в пропасть, им же и созданную.

Ни звука не издал принц. Он уже был мертв. Улетел в бездну.

Магия потоком хлынула наружу, я ощутила ее свободное течение. А руки парней разжались. Все изумленно смотрели, как в зал входит дракон. Черный, блестящий, огромный. Лишь кое-где взгляд выцепил остатки вековой пыли.

— Гайнир, благоларю… Но почему так поздно! Почему?! — крикнула я и бросилась к ним. К Герату…

«А как ты думаешь, маленькая Астер, сколько времени нужно, чтобы разбудить тело, спавшее тысячи лет, — услышала я в голове уже знакомый голос моего дракона. Чуть насмешливый, но теплый и родной. — Уж не четверть часа, что вы провели в моем зале! Я спешил, как мог!»

Он оказался быстрее меня. Другая огромная лапа бережно подняла бесчувственное тело Герата и перенесла из проклятого круга. Опустила у моих ног.

— Герат! — и больше я не видела и не слышала ничего.

Он лежал передо мной, словно мертвый. Бессильно раскинув руки и ноги, грудь не вздымалась от дыхания. Его лицо не посинело, как у Статира, глаза не выкатились. Глаза были закрыты, а в лице — ни кровинки, кожа плотно обтянула высокие скулы и твердый подбородок. Черты лица заострились.

Сглатывая слезы, я приложила дрожащие пальцы к его шее. Моей любимой шее… Несколько секунд я ничего не чувствовала, и холодные клешни отчаяния сжимались на сердце. Но постепенно ощутила. Тонко, едва заметно, призрачно, но у меня под пальцами бились остатки его жизни.

— Медиков сюда! Срочно! — закричала я. — Силы будет — я дам сколько нужно! Всю отдам, всю! Только спасите его!

Приложила руки к его сердцу и пустила силу свободно литься в его тело.

«Герат, милый мой, любимый… Не умирай, вернись, пожалуйста…» — шептала я. Но сила делала круг и возвращалась ко мне. Тело Герата ее не впитывало.

Нас окружали люди… Подошли мэтры Соло и Остар, мои друзья, Тария с Дорием, многие маги. Пожилые мэтры, еще трое магов склонились над Гератом, тоже пытались влить силу, щупали его пульс, что-то смотрели и диагностировали…

А я все пыталась отдать ему свою жизнь, свою силу, не убирала руки с груди, целовала холодные бледные губы. Снова щупала жилку на шее.

Казалось прошла вечность, в которой… ничего не происходило. Мы пытались вернуть его к жизни, а Герат так и лежал ни живой, ни мертвый, потерявший всю свою магию.

Неожиданно мне на плечо легла рука. Я услышала осторожный голос мэтра Соло:

— Ил… Астер, девочка моя, нам очень жаль… Мы не сможем его спасти. Принц выпил всю его магию. Жизненная сила магов тесно связана с их магией, и если забрать ее всю, жизнь тоже уходит… Он держится на каких-то остатках жизни тела — простой животной жизни, которая без магии угаснет… может быть, за десять минут, может быть, за несколько часов. Но мы ничего не можем сделать. Ты ведь видишь — он больше не усваивает магическую силу…

Я подняла лицо на мэтра. Слезы заливали глаза, волосы растрепались, упали на лицо и прилипли к нему. Словно в дымке я видела лицо Соло.

— Нет, такого не может быть… — прошептала я.

Обвела взглядом всех: магов, друзей, огромного черного дракона, что пришел нам на помощь, просто… слишком поздно. — Кто-нибудь может его вылечить! Кто-нибудь это может!? Должен быть способ, слышите меня?!

Я вновь склонилась над Гератом. Точно знала: будь он Хранителем, я могла бы раздуть уголек. Найти погасший и раздуть своей силой первого Хранителя. Но… внутри Герата ничего не светилось, и даже темного погасшего уголька в нем не было. В нем не было крови Хранителя, совсем. Никто из его предков не разрезал небо, сидя на драконе. Лишь по сути он был Хранителем — больше, чем я, больше чем кто-либо из нас.

— Пожалуйста, Господи, соверши еще одно чудо… — взмолилась я шепотом. Бог услышал меня один раз — и прислал Гайнира. Может быть, услышит и во второй? Может, мы все здесь не заслужили чуда. Но просто по великой Твоей милости, соверши его! Мама всегда говорила, что Создатель любит нас…

— Астер, послушай, — услышала я вдруг в голове голос Гайнира. — Я могу спасти его. Но… ты не сможешь сохранить все, что у тебя есть сейчас. Что-то или кого-то ты все равно потеряешь. Тебе нужно выбрать… И тогда я смогу помочь ему.

Я не сразу поняла, что он говорит. Но постепенно, вместе с тем, как до меня доходил смысл его слов, в сердце светлым облаком растеклась надежда.