Главнокомандующие фронтами и заговор 1917 года - Максим Оськин

К декабрю 1915 г. численность русской Кавказской армии, за исключением корпуса ген. Н.Н. Баратова, действовавшего в Персии и подчиненного непосредственно наместнику великому князю Николаю Николаевичу, составляла 111 батальонов, 200 сотен, 8 ополченских и добровольческих дружин. Общее число — 153 200 штыков, 27 630 сабель при 450 пулеметах и 373 орудиях. Кроме того, в резерве находилось 50 тыс. тыловиков в подчинении Кавказского военного округа, и еще 70 тыс. новобранцев проходило обучение в запасных пехотных батальонах в прифронтовой зоне. Численность 3-й турецкой армии, которой командовал Махмуд-Киамиль-паша, составляла около 100 тыс. штыков в 125 батальонах, 10 тыс. сабель курдской иррегулярной конницы, и 32 запасных батальона{413}.

На данный момент превосходство русской стороны в силах и средствах являлось несомненным. Но напомним, что турки ожидали подкреплений из-под Стамбула уже в апреле 1916 г., а потому перешли к стратегической обороне на Кавказском фронте, благо, что время года не благоприятствовало ведению широкомасштабных наступательных операций. Укрывшись за укреплениями Эрзерумского крепостного района, турецкое командование справедливо рассчитывало на безопасность пассивной обороны, ибо время года как нельзя более способствовало оборонительным действиям. Поражение в Алашкертской операции и успешные действия русского корпуса ген. Н.Н. Баратова в Иране в любом случае вынуждали противника перейти к стратегической обороне, пока не прибудет 2-я армия с запада. Неприятель укрепился на фронте в 100 км и собирался обороняться всю зиму, имея в своем ближнем тылу Эрзерумский укрепленный район.

Временное превосходство русских утрачивалось уже весной 1916 г., поэтому штаб генерала Юденича на свой страх и риск разработал план разгрома противника уже зимой 1915/1916 г. Было учтено, что снабжение турецкой армии идет по Черному морю и гужем через всю Анатолию, не имевшую железных дорог: транспорт от Анкары до Эрзерума шел целых три месяца. Следовательно, враг мог рассчитывать лишь на уже имевшиеся материальные запасы, порядком подрастраченные в сражениях 1915 г. В то же время русская Кавказская армия уже получила пополнение боеприпасов и технических средств ведения боя. Сосредоточение сил и средств на избранных направлениях должно было обеспечить успех в противоборстве техники и доблести с крепостью и погодой.

Разработанный штабом Юденича план операции против Эрзерума вызвал резкое неприятие наместника и его помощников — Н.Н. Янушкевича и Ф.Ф. Палицына (начальник Генерального штаба в 1905–1908 гг.)Палицын на втором этапе Эрзерумской наступательной операции даже приезжал в войска, чтобы в личной беседе отговорить Юденича от продолжения наступления — уже в виде непосредственного штурма крепости Эрзерум.

К своей чести и славе, командующий войсками Кавказской армии ген. Н.Н. Юденич, поддержанный своими ближайшими сотрудниками (исполняющий обязанности начальника штаба Кавказской армии генерал-майор П.А. Томилов и генерал-квартирмейстер полковник Е.В. Масловский), настоял на проведении операции. Е.В. Масловский недаром характеризует Юденича следующим образом: «Генерал Юденич был полон активности, обладал высоким гражданским мужеством, широтою военного взгляда, способностью к правильной оценке обстановки и упорством в достижении цели. При проведении раз принятого решения не было колебаний у него. Он весь был проникнут волей к победе».

Таким образом, обе стороны могли действовать лишь наличными силами, без подхода каких бы то ни было резервов. У русских идея наступления не была под держана высшими командирами, а потому Юденич и не мог рассчитывать на что-то, помимо тех сил и средств, что уже были под его началом в Кавказской армии. Даже тяжелые крепостные батареи были взяты из крепости Карс после пререканий с Тифлисом. У турок резервы из глубины страны и не могли пока вообще появиться, ввиду времени года и состояния дорог. Следовательно, соотношение сил сторон, известное противникам, и не могло измениться в ходе операции. То есть планирование ограниченной операции целиком исходило из имеющихся данных, без учета каких-либо неизвестных величин. Это облегчало русской стороне подготовку, но, с другой стороны, само решение на наступление являлось великим риском, на который можно было пойти лишь при учете морального фактора — того фактора, что часто давал русским победу, но обычно не учитывается при подсчете соотношения сил рационализаторами современной войны.

Итак, на стороне генерала Юденича имелись два фактора, которые позволили ему с полным основанием быть уверенным в исходе операции по овладению крепостью Эрзерум. Во-первых, это — непревзойденный дух войск Кавказской армии, имевший свои корни в Кавказской войне XIX столетия и победах над турками в прошлых войнах. Во-вторых, это отменная выучка войск. На Кавказском фронте, в силу ряда особенностей театра военных действий, так и не вышло должной позиционной войны: солдаты и офицеры привыкли к высокоманевренным действиям, стремительным ударам и атакам, а не к нудному «сидению» в окопах, подобно австро-германскому фронту. На Кавказе люди привыкли рисковать, в то время как на европейском театре военных действий даже лучшие русские полководцы стремились всеми силами снизить риск, что зачастую приводило к незаконченности операции или даже поражению в ней.

Согласно разработанному плану, наступление, в котором принимала участие практически вся Кавказская армия, должно было идти по трем направлениям, имевшим точкой встречи форты Эрзерума. Во имя успеха намеченного удара ген. Н.Н. Юденич должен был обеспечить численное преимущество своим войскам. Три четверти всех сил и средств Кавказской армии были стянуты на 70-верстный участок предстоявшего наступления на эрзерумском направлении, в то время как четверть всех войск осталась прикрывать 500 верст прочего фронта. В районе главного удара, считая и резервы (25 верст по фронту), было сосредоточено более 80% всей наступавшей группировки. Принцип сосредоточения сил к месту главного удара в очередной раз был твердо проведен ген. Н.Н. Юденичем в жизнь. Сосредотачивавшиеся соединения располагались с севера на юг в следующем порядке: ольтинское (2-й Туркестанский корпус), сарыкамышское (1-й Кавказский корпус), эриванское (4-й Кавказский корпус).

2-й Туркестанский корпус ген. М.А. Пржевальского переходил в наступление на два дня раньше, затем — 1-й Кавказский корпус ген. П.П. Калитина. Планируя операцию, генерал Юденич пошел на выдающуюся хитрость: напор русских войск на разных направлениях должен был быть такой силы, что противник вынуждался поверить, что главный удар будет на ольтинском направлении, а наступление 1-го Кавказского корпуса предпринимается, чтобы оттянуть на себя резервы турок. После втягивания турецкой армии в сражение ударная колонна генерала Воробьева на фронте 1-го Кавказского корпуса прорывала неприятельский фронт в направлении на кеприкейские позиции и, не давая врагу передышки, должна была гнать его до эрзерумских фортов.

Сосредоточение ударной армейской группы у села Сонамер удалось скрыть даже от своих: на фронте 2-го Туркестанского корпуса несколько частей создавали впечатление постоянно подходящих резервов, а ударные группы подходили к месту действительного развертывания по ночам. О плане наступления знало резко ограниченное число начальников, а чтобы не доверять такую важную информацию телеграфу, Юденич лично отправился в Тифлис и, при неожиданной поддержке Янушкевича, вырвал у не желавшего рисковать наместника условное согласие на общее наступление.