Путешествие на Запад. Том 4 - У. Чэнъэнь

убивает всех подряд!

Трое главных оборотней тотчас же скатились со своих постелей и начали вопить:

– Держи их! Держи!

У Танского монаха от страха обмякли руки и ноги. А Сунь У-кун, не обращая на него никакого внимания, бросился вперед, прокладывая дорогу посохом. Никто из бесов-оборотней, охранявших пещеру, не смог преградить ему путь: одним ударом он сбивал их с ног, по двое и по трое, и, пробив насквозь несколько ворот, выбежал из пещеры.

– Братцы! Где вы? – крикнул он.

Чжу Ба-цзе и Ша-сэн находились тут же, держа наготове оружие.

– Что случилось? – встревожились они.

Мы не будем здесь пересказывать того, что ответил им Сунь-У-кун: он рассказал им, как, преобразившись, пробрался в пещеру, освободил наставника, как они собрались было бежать, и оборотни их обнаружили, и как, наконец, он вырвался, оставив наставника в пещере.

Оборотни схватили Танского монаха и снова посадили его на железную цепь. Размахивая палашом и секирой при ярком свете фонарей, они стали допрашивать его:

– Скажи, негодяй! Как умудрился ты открыть замок? – рычали они. – Каким образом сумела пробраться сюда твоя мерзкая обезьяна? Выкладывай скорей все как было, тогда мы пощадим тебя! Если же будешь молчать, мы разрубим тебя пополам.

В страшном смятении, дрожа от ужаса, Танский монах повалился на колени и стал говорить:

– Отцы вы мои, великие князья! Мой ученик Сунь У-кун владеет волшебством семидесяти двух превращений. На этот раз он превратился в светлячка и влетел сюда, чтобы спасти меня. Но ваши слуги обнаружили нас. Тогда мой ученик стал прокладывать себе дорогу и убил двоих. Тут все закричали, подняли оружие, засветили огни, а он, бросив меня, кинулся бежать и исчез.

Князья-оборотни рассмеялись так, что стены задрожали.

– Хорошо, что мы вовремя спохватились! – хохотали они. – Не удалось тебе улизнуть!

Они велели слугам крепко-накрепко запереть все входы и выходы и прекратить всякий шум.

– Странно! – испуганно произнес Ша-сэн. – Почему так тихо? Уж не расправляются ли они с нашим наставником? Давайте действовать!

– Да, ты прав! – поддержал его Сунь У-кун. – Надо поскорей разбить ворота!

Чжу Ба-цзе поднял грабли и изо всех сил начал колотить по воротам. Ворота начали крошиться.

– Эй вы воришки, похитители душистого масла! – громко кричал Чжу Ба-цзе. – Освободите скорее нашего наставника!

Бесы-привратники перепугались и сломя голову помчались во внутренние покои.

– О повелители! – закричали они. – Беда! Монахи проломили входные ворота!

Оборотни разгневались и велели подать им боевые доспехи.

– Мерзавцы, негодяи! Вот уж поистине наглецы, каких свет не видал! – возмущались они. Затянув потуже пояс и взяв оружие, они повели за собой бесов и бесенят и вышли за ворота встретить врагов.

Наступило время третьей ночной стражи. В небе сияла яркая луна, и было светло как днем. Выскочив из пещеры, оборотни стали размахивать своим оружием.

Сунь У-кун бросился на оборотня с секирой, Чжу Ба-цзе – на оборотня с палашом, а Ша-сэн – на оборотня с батогами. Ну и бой разгорелся между ними:

Орудьями простыми с виду

     Монахи вооружены:

Лишь посох, палица да грабли

     В руках у смельчаков видны.

Вот почему так расхрабрились

     Три оборотня-главаря

И дружно устремились в битву,

     От лютой ярости горя.

Секирою с размаху рубят,

     Наотмашь палашом разят

И сучковатою лозою

     Рассечь противника грозят,

Свистят, как ветры грозовые,

     Удары яростных клинков,

И заверти песка и пыли

     Вздымаются до облаков.

Едва вступили в схватку бесы,

     Досада, злоба их взяла,

И от горячего дыханья

     Густая заклубилась мгла,

А вскоре пестрого сиянья

     Лучи слепящие взвились,

Когда, с героями сражаясь,

     Взлетели оборотни ввысь.

Тут мигом грабли завертелись,

     Да так, что буря поднялась,

Разя врагов и, как живые,

     Вокруг хозяина кружась,

А посох тот, что стольких бесов

     Сразил с размаху наповал,

Держался в кулаке героя

     Превыше всяческих похвал.

Ищи по свету – в целом мире

     Не сыщешь посохов таких,

Как посох смелого Ша-сэна,

     Что покоряет духов злых,

Но оборотни злы, упрямы,

     И сколько сил на них ни трать,

Они все бьются, не желают

     Трем праведникам уступать.

Секиры обоюдоострой

     Сверкает злое острие,

И гибкая лоза мелькает,

     Являя волшебство свое,

А яростный палаш огромный,

     Как створка городских ворот,

Так и взлетает, так и машет

     И блеск невыносимый льет!

Враги сдаваться не желают,

     Не отступают ни на пядь,

Уж очень Танского монаха

     Им неохота отдавать.

И в ратной силе состязаясь,

     Дружны, отважны и ловки,

За жизнь наставника святого

     Упорно бьются смельчаки.

С размаху рушится секира —

     Отточенное лезвие, —

Но посох бешеным ударом

     Обрушивается на нее.

А грабли колесом кружатся,

     В пыли раскатами гремя,

И, зазвенев, палаш огромный

     Соскальзывает с них плашмя.

Лоза неистовая хлещет,

     С волшебным посохом рубясь,

Но отразить его удары

     Не в силах оборотень-князь.

Так, изворачиваясь ловко,

     Врагов по-всякому разя,

Свою показывают удаль

     Неустрашимые друзья.

Долго сражались три монаха с тремя оборотнями, но все еще нельзя было сказать, кто победит. Вдруг великий князь Удалившийся от холода зычно крикнул своим подчиненным бесам:

– Эй вы, слуги мои! Вперед! Живо!

Бесы, обнажив оружие, все как один ринулись на монахов. Несколько дюжих оборотней-буйволов повалили Чжу Ба-цзе и потащили, беднягу, в глубь пещеры, где связали его. Ша-сэн заметил, что Чжу Ба-цзе исчез. Чудища с воловьими головами подняли оглушительный рев, торжествуя победу. Сделав ложный выпад против своего врага, Ша-сэн хотел пуститься наутек, но на него тоже набросилась целая свора бесов. Он яростно сопротивлялся, однако его сбили с ног, подхватили и уволокли в пещеру. Сунь У-кун понял, что ему одному не справиться со всеми оборотнями, а потому вспрыгнул на свое волшебное облачко и умчался.

Чжу Ба-цзе и Ша-сэна приволокли к Танскому монаху и бросили перед ним.

– Несчастные! И вы попались в их жестокие лапы! – воскликнул Танский наставник, обливаясь слезами. – А где же Сунь У-кун?

– Как только он увидел, что нас схватили, – отвечал Ша-сэн, – он удрал.

– Видимо, опять куда-нибудь отправился за