Я вам не Сталин! Я хуже. Часть1: Перезагрузка системы. - Сергей Николаевич Зеленин

– имеет вполне определённые организационные способности, очень надеюсь - что незаурядные.

 

Тот было, поначалу пошёл в глухой отказ:

- Я учёный, товарищ Сталин! Я никогда не руководил наркоматами.

Давая знать, что дискуссия в данном случае неуместна – «яйцеголовых» не переспоришь, усмехаюсь:

- Вам ещё повезло, товарищ Иоффе! Я например - всего лишь недоучившийся семинарист и, никогда ещё не был – ни Председателем Совнаркома, ни Председателем Верховного Совета, ни тем более – Верховным Главнокомандующим…

Голос мой стал несколько угрожающим:

- …Так что не выёживайтесь товарищ академик, а назначьте себе заместителей, начальников главков по направлениям – создав таким образом свою команду, вызовите директоров заводов и приступайте к работе.

Тот видит – деваться некуда, и:

- Я согласен, товарищ Сталин.

Ну, что я говорил?

Умный человек оказался, недаром академик.

 

Даю первое задание:

- Нам с вами надо к лету, хотя бы вдвое увеличить выпуск продукции для Красной Армии и прежде всего – танковых, авиационных и носимых пехотных радиостанций с кварцевым резонатором. Требуется резко увеличить производство радиолокационных станций – не менее чем в пять раз! А для этого нашему радиопрому, необходимо в первую очередь прекратить выпуск всей гражданской продукции…

Подумав, решил что учить академика нечего – дядька уже взрослый, дееспособный и имеющий голову на плечах:

- …А впрочем, сами решайте - что делать: Вам как Наркому видней. С моей же стороны, Вам будет оказана любая посильная поддержка.

Напоминаю:

- Слышали мой разговор с товарищем Вышинским? Готовьтесь в командировку, собирайте делегацию, готовьте список оборудования и технологий – которые необходимо закупить.

 

Кроме всего прочего, имелось и ещё одно соображение: как среди советских, так и среди зарубежных учёных - академик Иоффе имел большой авторитет, поэтому заручиться его поддержкой перед ликвидацией Академии наук СССР, было бы не лишним.

С той же целью, я чуток приоткрыл перед ним свои далеко идущие планы:

- В будущем же, Абрам Фёдорович, я вижу ваш наркомат таким же мощным и влиятельным, как положим – Наркомат авиационной промышленности… Не меньше!

Подняв палец вверх:

- И только в ваших силах сделать так, чтоб это «будущее» - настало как можно раньше!

Вижу, от открывающихся перед ним перспектив - у академика буквально в зобу дыханье спёрло и понимаю:

«Всё будет на мази».

К Абраму Фёдоровичу подсел Глеб Максимилианович Кржижановский и, они о чём-то начали очень оживлённо трещать… «Состаканились», стало быть.

«Ну, значит - всё будет на конкретной мази!».

 

В общем же, как и обещал на Съезде Верховного Совета СССР - поручил правительству скорректировать «планов громадьё» по Третьей пятилетке, добавив к принародно озвученным ещё полный отказ от программы строительства «Большого флота» - который «в реале» произошёл вскоре после начала войны и свёртывание возведение «Линии Молотова» на западной границе – которое тоже будет прекращено после «внезапного и вероломного»:

- Все силы и ресурсы на Восток, товарищи! Впрочем, на эту тему мы с поговорим ещё: как со всеми вами вместе - так и с каждым по отдельности. И причём не раз и даже не два.

 

Глава 14. «Враг моего врага» или «окончательное применение еврейского вопроса».

 

 

Русский философ-эммигрант Иван Солоневич:

«Перед Россией со времен Олега до времен Сталина история непрерывно ставила вопрос: „Быть или не быть?“ „Съедят или не съедят?“. И даже не столько в смысле „национального суверенитета“, сколько в смысле каждой национальной спины: при Кончаках времён Рюриковичей, при Батыях времен Москвы, при Гитлерах времен коммунизма… — дело шло об одном и том же: придет сволочь и заберет в рабство… Тысячелетний „прогресс человечества“ сказался в этом отношении только в вопросах техники: Кончаки налетали на конях, Гитлеры — на самолётах. Морально-политические основы всех этих налетов остались по-прежнему на уровне Кончаков и Батыев…».

 

Из записи беседы посланника президента США Гарри Гопкинса с Иосифом Сталиным, 31 июля 1941 г.:

«Он сказал мне, что в первую очередь русская армия нуждается в легких зенитных орудиях калибра 20, 25, 37 и 50 мм и что им нужно очень большое количество таких орудий для защиты своих коммуникаций от самолетов-штурмовиков.

Следующая большая его потребность — в алюминии, необходимом для производства самолетов.

В-третьих, необходимы пулеметы калибра приблизительно 12,7 мм и, в-четвертых, винтовки калибра примерно 7,62 мм. Он сказал, что ему нужны тяжелые зенитные орудия для обороны городов».

 

 

 

Оставшееся до обеда время, я молча сидел за столом в президиуме Совнаркома и внимательно слушал – в основном междоусобную грызню наркомов, изредка встревая и для порядка давая «по ушам» особо рьяным спорщикам…

Пока посмотрев на часы, не дал приказ закругляться:

- Ну, всё товарищи: объявляется перерыв на обед, который – дело святое, поэтому не смею вас задерживать. Встретимся перед ужином, на вечерней планёрке, где обсудим с вами итоги дня… Ну, а теперь приятного аппетита.

Обернувшись к сидящему рядом Мехлису:

- А теперь, Лев Захарович, как и условились, приступаем к операции «Дочь еврейского народа».

Тот, по-пионерски шутливо отсалютовав:

- Всегда готов!

Встав, обратился к женщине в зале:

- Товарищ Жемчужина!

Заметно неприязненно, исподлобья посмотрев в мою сторону, та:

- Слушаю, товарищ Сталин…

- Полина Семёновна! Подойдите ко мне, если Вас не затруднит, конечно.

Её не затруднило и вскоре вдова Молотова, оказалась подле нас с Мехлисом.

 

Женщина типичной еврейской внешности, в строгом костюме и с тремя орденами на груди, источающая аромат дорогого парфюма, с хорошо уложенной причёской и ухоженными руками, на вид возрастом…

«Где-то за тридцать».

 

Слегка поклонившись, со всей галантной учтивостью – так идущей любому уважающему себя деспоту, говорю:

- Полина Семёновна! Приглашаю Вас отобедать со мной и убедительно прошу не отказывать в столь ничтожной просьбе…

Вижу что боится и оттого колеблется, весело подмигнув и по-гусарски расправив рукой усы:

- Приставать и домогаться не буду – ибо не так давно сочетался законным браком, и… Хм, гкхм… Блюдю супружескую верность. Да к тому же обед будет происходить не «в номерах» - а в людном месте и в присутствии товарища Мехлиса.

Улыбнулась, хотя и несколько криво:

- А я то уж надеялась…

Посмотрев почему-то куда-то влево-вверх, как будто надеясь обнаружить так какие- скрижали от царя Солоомона, та недоверчиво спросила:

- …Всего лишь пообедать?

Как кот перед тем как слопать хозяйскую сметану, делаю загадочный вид:

- Во время обеда я сделаю Вам предложение, от которого уверен – Вы не сможете отказаться.

Подумав, она наконец-то решилась:

-