Рай и ад. Великая сага. Книга 3 - Джон Джейкс

– Мистер Хартри, это уж слишком!

– Заткнись, тварь, или я в тебя кол вобью! – взвизгнул Хартри. – Тарк? – Стрелок уже бежал к концу поезда, но остановился на окрик. – Сначала все тряпки с него сдери! Ред, а ты отведи этого урода туда, пусть полюбуется!

Индейца с простреленной рукой утащили прочь. Он выглядел совсем слабым. Чарльз судорожно сглотнул.

Серая Сова пристально смотрел на поезд. Внезапно он открыл рот от удивления. Чарльз предостерег его взглядом и сам, замерев, наблюдал за тем, как над крышей багажного вагона показалось сначала индюшачье перо, а потом черный котелок. Наконец и сам Маджи-чародей появился на крыше, ни Хартри, ни пассажиры его не видели.

Чарльз почувствовал, как по лицу катится пот, капая с кончика носа. Маджи медленно поднял винтовку к плечу и прицелился в спину зеленого атласного жилета. Один из стрелков Хартри наконец заметил его и закричал как раз в тот момент, когда заговорил Чарльз:

– Обернитесь, мистер Хартри. Если вы распнете того индейца, это будет стоить вам жизни.

Хартри резко развернулся, увидел Маджи и стиснул кулаки:

– Твою мать!

Он посмотрел на своих людей, но они были слишком далеко и не могли помочь. Чарльз достал кольт и взвел курок. Хартри побагровел:

– Запомни, мразь: мы еще с тобой поквитаемся.

– Берите тех троих и тащите в багажный вагон, – сказал Чарльз своим солдатам. – Индейцев можно в служебный.

Хартри не переставая ругался в самых грязных выражениях, пока мужчины из вагона не возмутились. Маджи махнул Серой Сове, тот подбежал к вагону и поймал брошенную ему винтовку. Потом фокусник спрыгнул вниз.

– Отличная работа! – сказал ему Чарльз. – Считай, что мы в расчете.

– О нет, сэр. Это так, малость. Вот когда вам по-настоящему понадобится моя помощь, вы только шепните.

Чарльза переполняли эмоции. До этого момента он и не осознавал до конца, какими хорошими солдатами стали все эти люди. Они схватывали все на лету, четко выполняли приказы и вообще научились гораздо большему, чем просто стрелять во врага. Его охватила гордость.

Хартри с его стрелками затолкали в багажный вагон, задвинули дверь и поставили снаружи двоих часовых. Начальник службы безопасности и внутри напоминал о себе громким топотом и руганью.

Снова появился кондуктор и попросил Чарльза помочь с раненым пассажиром.

– Что, очень плох? – спросил Чарльз.

– Не то чтобы очень плох, но…

– Тогда сначала я все-таки проверю своих.

Он чувствовал раздражение: ну почему приходилось делать все, что угодно: нянчиться с напуганными штатскими, спасать раненых индейцев, только не то, что велел ему долг. Направляясь к служебному вагону, он был так поглощен своими мыслями, что совершенно не заметил, как Серая Сова посмотрел на него с каким-то новым уважением.

.

Рядовой Вашингтон Тоби, долговязый мулат из Филадельфии, лежал рядом со служебным вагоном; его красивые штаны из тонкой оленьей кожи были все залиты кровью. Ругаясь и всхлипывая от боли, он держался за ногу, из которой торчал обломок стрелы.

– Ляг на спину, Тоби. – Чарльз старался не показывать своей тревоги. – Ногу отпусти.

Солдат неохотно повиновался. Чарльз присел рядом с ним на корточки, достал свой охотничий нож и разрезал штанину. С тех пор как индейцы заменили каменные наконечники стрел на железные, раны от луков стали просто ужасными. Если железо попадало в кость, то вытаскивать его было мучительно больно. Конечно, если стрела резала мышцу или пробивала кровеносный сосуд…

Одному из испуганных солдат, стоявших рядом, Чарльз сказал:

– Беги к Дьяволу, там у меня в правой седельной сумке прессованный табак жевательный. Принеси сюда. Терпи, Тоби. Тебе еще повезло, – солгал он. – Стрела в ноге – это ерунда. Вот если бы в грудь попала или в живот, ты бы еще упасть не успел, как заиграл бы похоронный марш.

Губы Тоби скривились в вымученной улыбке, лицо заливал пот. Чарльз отодвинул разрезанную штанину от раны и осмотрел стрелу.

– Держись за мою левую руку. Сожми крепче.

Прибежал солдат с табаком. Чарльз взял кусок в рот и начал энергично жевать, осторожно раскачивая древко стрелы из стороны в сторону.

Ничего не получалось. Похоже, наконечник прочно застрял в кости. Чарльз потянул чуть сильнее. У Тоби от боли выкатились глаза, ногти чуть не прорвали рукав рубахи Чарльза.

– Тихо, тихо… – бормотал Чарльз, хотя табак мешал ему четко выговаривать слова.

Тоби захрипел от боли и попытался встать, когда Чарльз снова попробовал вытащить стрелу.

– Держите его! – воскликнул Чарльз, и двое солдат схватили раненого за плечи.

Из раны уже хлестала кровь. Чарльз попытался представить, что у него женские руки, такие же нежные и мягкие, и продолжал раскачивать стрелу вперед-назад, вперед…

Наконец он почувствовал, что она поддается. В горле у него набух комок, тяжелый как камень.

– Отлично, Тоби, через пару минут все закончится… – сказал он просто для того, чтобы отвлечь раненого. – Потерпи еще чуть-чуть. – Он дернул стрелу, Вашингтон Тоби заорал и потерял сознание.

Чарльз вдруг почувствовал, что ужасно устал. По-прежнему сидя на корточках, он откинулся назад, держа в правой руке обломок стрелы; ее окровавленный наконечник был слегка погнут. Через мгновение Тоби открыл глаза и, еще плохо понимая, что произошло, заплакал.

– Не стесняйся, плачь, – сказал ему Чарльз. – Я знаю, как это больно. То, что я сейчас сделаю, немного поможет, пока мы довезем тебя до форта. На Равнинах издавна заживляют раны табаком.

Он несколько раз сплюнул, наполнил рану коричневой жижей и примял ее, чтобы как следует смешать жеваный табак с кровью. Кровотечение остановилось. Стрела не причинила серьезного вреда.

Наложив на рану жгут с крестовиной, Чарльз велел остальным закутать Тоби в одеяла и занести в поезд, чтобы он смог отдохнуть. Один из солдат, застенчивый парень по имени Коллет, посмотрел на него с восхищением:

– Вы хороший командир, мистер Август…

Когда он обогнул поезд и вышел с другой стороны, Серая Сова сказал ему:

– Там арапахо один убитый. Мы его здесь оставим?

Чарльз облизнул губы. Он уже хотел сказать «да», но в последнюю секунду передумал:

– Если сможешь починить один из тех помостов в роще, положи его туда. Он ведь уже мертв, так что мы, наверное, можем так поступить. Я задержу поезд.

Серая Сова пристально посмотрел на него, повернулся и ушел.

– Лейтенант! – обратился к Чарльзу кондуктор, на этот раз уже явно недовольным тоном. – В вагоне раненый. Найдите наконец время взглянуть на него! Мне кажется, рана не опасная, но я же не врач!