Жанна – Божья Дева - Сергей Оболенский

Когда произошла компьеньская катастрофа, от Карла VII, может быть, нельзя было требовать, чтобы он вышел к народу в «смиренной одежде» и покаялся в том, что предпочёл «человеческую мудрость» «течению божественной помощи». Но Карл VII и его правительство были обязаны со всех точек зрения, в том числе и с точки зрения политической, поддерживать веру в то, что она страдает безвинно и поэтому не перестаёт быть Вестницей Божией.

Матье Томассен рассказывает:

«Её спросили однажды, будет ли она долго жить и могут ли англичане её умертвить. Она ответила, что всё в воле Божией; но что если она должна умереть прежде, чем совершится всё то, для чего она послана Богом, то она после смерти будет вредить англичанам больше, чем при жизни, и всё, для чего она пришла, совершится несмотря на её смерть».

Даже если она в такой форме этого не говорила, Карл VII и его правительство были обязаны поддерживать представление – само собой возникавшее у множества людей, – что она становится мученицей и тем самым скрепляет своё дело. Но едва она была взята в плен, как канцлер королевства Французского Режинальд Шартрский самолично пояснил городу Реймсу, что «она не слушала никого и всё делала по собственному усмотрению». А спустя год, когда её сожгли на костре, он написал тому же городу Реймсу, что «Бог допустил гибель Девушки Жанны, потому что она возгордилась и стала одеваться богато, – не делала того, что ей повелел Бог, но творила свою собственную волю».

23 мая 1430 г. Гийом Флави, комендант города Компьени, мог быть уверен, что с него не спросят, сделал ли он что-нибудь для спасения той, которая осталась за рвом.

Примечания

Относительно приступа на Париж, помимо уже указанных источников, – «Journal de Fauquembergue» publ.p. Tuetey (Libr. Champion 1903-18); М.Селье, цитируемый P.A. Менье, «Les Rapports entre Charles VII et Jeanne d’Arc» (Poitiers 1946).

Её слова «у рвов»: допрос 13 марта после полудня и обвинительный акт ст. 57. О повелении Голосов «оставаться под Сен-Дени»: допрос 22 февраля.

Манифест Карла VII от 13 сентября 1429 г.: Дю Френ де Бокур. указ. соч. (t. II). Жалобы Реймса на разбойничанье войск Сентрея: Pr. V.

Рубрика «а la rescousse de Paris» в английских «Monstres»: Р.А. Менье, указ. соч.

Ход переговоров: Дю Френ де Бокур, указ. соч. и в особенности П. Шампьон, «Guillaume Flavy», указ, соч., с текстами бургундских меморандумов и с подробной документацией о Компьени. Руанский заговор у Морозини (письмо от 20 ноября 1429 г.).

Письмо Девушки городу Риому и вообще вся переписка и постановления относительно осады Ла Шарите: Pr.V. Её заявления об этом на процессе – «Je m’en voulais venir en France» и пр. – допрос 3 марта. – Сколько я ни перечитываю постановление города Буржа (Рг. V), я не вижу, чтобы 1300 экю были затребованы по повелению короля, как то вычитал Р.А. Менье, переставивший последовательность фраз в приведённой им цитате (указ, соч.); слова «par I’ordonnance et commandement du roi notre dit seigneur» в действительности относятся не к тому, что надо послать деньги, а к тому, что Девушка и д’Альбре осаждают Ла Шарите «по повелению короля». Кордье (указ, соч.) повторяет старое утверждение Балле де Виривиля, будто эти 1300 экю были использованы для подкупа Перрине Грессара, который якобы сдал Ла Шарите той же зимой; но давно известно, что документы, на которые ссылался Виривиль, ничего об этом не содержат, а из апрельского бургундского меморандума видно, что Ла Шарите ещё и в этот момент оставалась в руках бургиньонов.

Катрин из Ла Рошели: допрос 3 марта и обвинительный акт, ст. 56; см. также примечания к этому Шампьона.

Акт возведения в дворянское достоинство: Pr.V. Фамилия в документе написана «d’Ay», и нужно сказать, что её начертание в XV веке было установлено далеко не точно, – тем более что, говоря о Жанне, её фамилию не указывали почти никогда, просто её как бы не знали: она сама всегда называла себя просто «Девушкой» и так же называли её все её современники. Поэтому когда в официальной бумаге фамилию всё же нужно было назвать, её писали на слух, как попало. В манускрипте № 411 Орлеанской библиотеки о. Донкёр вычитал даже начертание «Таге», которое он готов признать наиболее правильным («Jeanne s’est-elle jamais appelee d’Arc?» в «Ecclesia» № 38, 1952). Но я уже говорил во вступительных замечаниях, как небрежно сделан Орлеанский манускрипт; при этих условиях сомнительно, чтобы начертание «Таге» следовало предпочитать ставшему общепринятым «d’Arc». Зато убедительно в доводах о. Донкёра то, что последняя согласная, во всяком случае, не произносилась: выговаривали «ДАР». Что же касается спора о том, ставить ли апостроф или нет, то, на мой взгляд, он лишён всякого смысла: французская орфография XV века не знала апострофа и часто игнорировала также заглавные буквы («due d’Orleans» писали «dorleans»). «De» как указание происхождения из определённого места теперь вообще пишут в собственных именах слитно или раздельно исключительно в силу установившегося обычая, более позднего и не обязательно связанного с дворянским или недворянским происхождением. О гербе: допрос 10 марта; А. Валлон, «Jeanne d’Arc» 1860 (ср. Кишра в «Revue Historique» t. IV).

Её заявления о её материальных средствах: допросы 27 февраля и 10 марта. Счета: Pr. V; там же о девице Польнуар. Салют и реаль (выпущенные в 1429 г.) – монеты чистого золота, номинально равноценные экю, но фактически более полновесные, так как экю был к этому времени «фальсифицирован» наодну треть, с 24 каратов до 16 (Дьедонне: «Lamonnaie royale» в «Bibl. de I’Ес. des Charles» 1911-12). Ла Тремуй в качестве камергера получал 1000 реалей плюс 500 экю в месяц (Бокур).

«Une fausse maison de Jeanne d’Arc»: «Bulletin de la S-te archeologique de I’Orleanais» 1918 (Э. Жарри). Появление Жанны в Орлеане: Рг. V и Ж. дела Мартиньер в «Le Moyen-Age» 19346 № 3.

Её письма городу Реймсу: Pr. V.

Письмо Карла VII Реймсу от 19 марта, текст Жувенеля дез-Юрсена о хищениях, созыв Генеральных Штатов в Сюлли, последующие военные мероприятия: Бокур (t. II).

Письмо гуситам: Bibl. de Г Ес. des Chartes, 3 serie, t. II (Кишра в V томе привёл его с неверной датой); о его связи с отправкой посольства в Германию: Ж. Кордье, указ. соч. – Нидер: Pr. V.

Даты и даже последовательность событий в её последней кампании не так легко установить. Монстреле датирует бой под Ланьи началом мая – но он помещает его после боя под Пон-ль’Эвеком, что явно невозможно. Как и говорит Персеваль де Каньи, бой под Ланьи должен был происходить до её появления в Санлисе (24 апреля); но тогда вероятно, что он произошёл также до её появления в Мелене, где она была «на пасхальной неделе», т. е. не раньше 17-го, после чего она должна была успеть к 24-му пройти в Санлис. Относительно освобождения Мелена и его даты: П. Шампьон, «Guillaume Flavy», указ. соч.

Франке д’Аррас: допрос 14 марта после полудня. Ребёнок в Ланьи: допрос 3 марта. «Меленские рвы»: допрос 10 марта; что она с тех пор «полагалась на мнение военачальников»: допрос 12 марта после полудня.

Операции вокруг Компьени: П. Шампьон, «Guillaume Flavy» (включая некоторые выдержки из «Хроники без заглавия», не приведённые у Кишра); там же данные о самом Флави. Сентрай по всем источникам появляется вместе с ней только под Пон-ль’Эвеком, вопреки тому, что пишет Кордье; а из сентябрьских жалоб Реймса видно, что он с осени командовал гарнизоном в Шато-Тьерри; и конечно, не он был взят в плен вместе с нею, а Потонле Бургиньон, брат д’Олона, (Шатлен, Монстреле, «Memoire sur Flavy» в Pr. V).