Струна - Виталий Каплан

— Скорее ломаные, — кивнул Маус. — Старший Хранитель Мухинска получил директиву, как и все остальные, но ответа от него не пришло. Впрочем, я успел принять только половину подтверждений. Окольные пути тяжелы…

Сейчас мы почему-то понимали друг друга с полуслова. А точнее, и вовсе без слов.

Маус поглядел на часы.

— Ладно, шеф. Хватит мне придаваться вавилонским искушениям. Корабль Джа вылетает через четыре часа. Регистрация на рейс начинается за час до отправления, — он протянул мне руку, и я пожал ее.

— Бывай, Димон.

— И ты не кашляй, — снова в нарочито шутовской манере отозвался Соболев. — Привези оттуда «корабль» по-реальнее, чтоб торкнуло на хрен!

— Да, чувак. Притараню такой, все драг-диллеры с горя сопьются.

— Я вам покажу, — рефлексы педагога, оказывается, никуда не делись.

Маус поднялся.

— Не бойтесь, шеф. Высокая Струна не допустит. По крайней мере, та, что натянута в наших душах, хотя никакая хрень из подпространства ей и не отзывается.

— Да не нужна мне марихуана, — как-то по-детски, обиженно пробурчал Димка. — Ты сам возвращайся, Маус. Не теряй нас.

— Я-то уж не потеряю, — усмехнулся тот. — Даже оттуда! Адиос, сеньоры.

Он повернулся, чтобы уйти, и только тут я понял, о чем же должен его спросить. Между нами остался один вопрос, задать который я почему-то так и не решился.

А ведь должен был спросить.

— Эй!

Экс-Технический Хранитель обернулся.

— Забыл, а Маринка-то твоя как?

Маус застыл на месте — точно с разбега налетел на невидимую стенк.

— Со мной едет. Я говорил, что не стоит. Предлагал в Штаты визу пробить. И ей, и семье… А она со мной хочет. Мы ведь, шеф, еще молодые и глупые.

— Слава Богу, — произнес я. — От старых и умудренных слегка тошнит. Особенно, когда смотрюсь в зеркало.

Маус согласно кивнул.

— Значит, сочтем это за постскриптум.

Он махнул нам рукой и двинулся к выходу.

Было совсем темно, когда мы с Димкой вышли на улицу.

Маус, наверное, был уже где-то в аэропорту, и замечаний о красоте городских фонарей нам послушать не довелось. Впрочем, на банальности меня не тянуло.

К ночи заметно похолодало, а одеты мы по-прежнему были довольно легко. Завтра придется закупиться… где-нибудь… Знать бы еще, где мы окажемся завтра…

Вдали все так же сверкало огнями метро. Возле него толпились люди, изредка подбираемые трамваем, светились ларьки и даже играли музыканты, приглашенные летним кафе — главным конкурентом «Макдональдса».

Здесь, в переулке, машин почти не было. Улицу освещали лишь фонари и множество окон. Мы стояли на углу, возле старого кирпичного дома, и предавались созерцанию.

— А теперь куда? — спросил Димка.

Я прикинул еще раз — и спросил:

— Ты в автостопе сечешь?

— Ну да… Только нам с вами как-то… Подозрительны мы для путешественников таких. Понимаете, Константин Дмитриевич. Вот если бы по отдельности, тогда нормально, а так…

Вокзал меня не прельщал. Знал я, что такое вокзалы. Да еще не в меру глубокая компьютеризация МПС… Возможно, Маус все-таки ошибся и ему подыскали замену. Тогда регистрация билета обойдется нам куда дороже, чем невинный визит в «Макдональдс» неподалеку от банкомата.

Впрочем, это все здесь — в Столице. Надо лишь немного отъехать за Кольцевую дорогу…

— А все-таки? С чего бы ты начал?

— На базу пошел бы и к мужикам попросился, — как-то уже совсем не по-детски вздохнул Димка. — Если знать как, пустят… — он посмотрел вверх и будто что-то прикинул в уме. — Могу, в принципе, намутить разок…

— А больше и не надо, — заметил я. — На сотню километров нас забросят?

— Да уж наверное, — усмехнулся Димка.

Я посмотрел туда же, куда и он. Где-то наверху, в черном небе, над нами дрожали звезды.

— Тогда пошли.

Он ничего не ответил, только поправил сбившуюся майку и двинулся вслед за мной, через какой-то проходной двор, где даже не было фонаря.

Только темная полоса города.

1998–2003