Путешествие "Лунной тени" - Шон Макмуллен

Когда дело дошло до письменной работы по «Юриспруденции и этике», Ларон выстроил модель целой системы управления, названной «демократией» и позаимствованной из сочинений тех, кто принадлежал к легендарному племени греков. Он получил высший балл от Ивендель, которая была главным экзаменатором. Ее искренне удивила глубина и широта представленной картины. Тот факт, что греки и их система управления находились в некоем недостижимом, мифическом пространстве, не интересовало Ивендель, поскольку смысл был прежде всего в умении логически и рассуждать, а это Ларон продемонстрировал блестяще.

Последний устный экзамен предполагал знание истории эфирной магии. Некоторые приведенные Лароном примеры оказались настолько неожиданными и загадочными для экзаменатора, что тот вынужден был признаться самому себе в том, что впервые слышит об этом, однако Ларон говорил так уверенно, что прервать его никто не решился. Экзаменатор попросту не захотел выглядеть невеждой и поставил студенту высокий балл.

Шестым испытанием была практическая проверка навыков самозащиты и нападения с помощью эфирной магии. Задача состояла не в том, чтобы проверить знание отдельных приемов или движений, а в том, чтобы изучить способности студента направлять поток чистой, природной энергии в нужную сторону, черпая силы из окружающего мира. При обычных условиях такому испытанию подвергали лишь на втором году обучения в академии, не раньше.

Обнаженный до пояса Ларон вышел на край площадки. Он наблюдал, как сестра проверяла состояние здоровья его спарринг-партнера, валестранца по имени Аренкель. Наконец она подписала документ о его пригодности к схватке и обернулась. «Пеллиен», – вздрогнул Ларон. Она была необычайно бледной и заметно дрожала. Когда Пеллиен приблизилась, чтобы проверить состояние Ларона, руки ее оказались холодными. Действовала она уверенно и профессионально, но чуть слышно прошептала ему: «Удачи тебе, девственник». Потом она подписала документ о пригодности к испытанию и, обращаясь к Ивендель, заявила, что юноша слишком сильно нервничает.

Площадкой для схватки служила старинная цистерна системы водоснабжения с полом, посыпанным песком. Арочные своды были частично перекрыты круглым навесным потолком, по периметру которого установили освещение: масляные лампы. Дверей не было. Внутрь противники спускались через люк по узким лестницам, которые потом убирали. Согласно правилам состязания, участник, который в конце не сможет самостоятельно выбраться наружу, автоматически объявляется проигравшим. Если это сумели сделать оба, оценки выставляют судьи, наблюдающие за схваткой.

На Лароне был красный пояс студента, проходящего стандартное испытание, а его соперник надел белый пояс академии. Аренкель прошел уже двухлетнюю подготовку, на вид ему было лет восемнадцать. И он был одним из друзей Старракина.

– Мы собрались, чтобы судить претендента, – провозгласила Ивендель, не вставая с кресла. – Мы будем оценивать его навыки, силу и выносливость.

Аренкель поклонился ей.

– От имени академии прикладной магии я буду сражаться с претендентом, как установлено правилами.

Именно в этот момент Ларон осознал, что ему предстоит не обычное учебное испытание, а настоящий суд. Его подвергнут максимально возможной боли, ему отомстят за Старракина, который сидел сейчас по правую руку от Ивендель. Ларон поклонился госпоже ректору, а затем взглянул туда, где сидела Пеллиен.

– Члены академии, я посвящаю этот бой защите чести моего друга, даме, с которой я не совершал ничего постыдного. Я намерен отстоять ее честь в схватке.

Воцарилась полная тишина. Пеллиен не дрогнула.

– Это не турнир, Ларон, – предупредила Ивендель.

– Безусловно нет, Высокоученый ректор, – ответил он.

Но на самом деле это был именно турнир, хотя никто не желал так называть его. Ивендель встала, стянула шарф с шеи и отпустила его. Тонкая шелковая лента медленно поплыла по воздуху вниз. Аренкель наблюдал за шарфом, одновременно выдыхая эфирную энергию в ладони. То же самое делал и Ларон – собирал энергию, но только не смотрел на падающий шарф. Он следил за противником.

В тот момент, когда шарф коснулся песка, Аренкель развернулся и метнул пучок энергии к ногам Ларона, который успел подпрыгнуть и благополучно избежать удара. Аренкель собрал в ладонях новые нити энергии, сформировал шарик эфира и метнул его в голову Ларона, но тот позволил орудию врага долететь до стены и отскочить обратно, словно проверяя его силу и упругость. Аренкель поймал вернувший шарик, вспыхнувший в этот момент красноватым светом, превратил его в лезвие и кинулся на Ларона.

Ларон отшатнулся, создал свое эфирное оружие, сиявшее синевой. Его противник размахнулся и нанес удар, но Ларон блокировал его. Аренкель атаковал. Ларон парировал. Аренкель перехватил оружие обеими руками и нанес косой удар. Ларон отразил его. Аренкель попытался обойти Ларона, а тот обвил его ногу тонким, нитевидным отростком эфира, и противник упал, ударившись головой об стену.

– Я с глубоким почтением прошу моего уважаемого противника встать, – сказал Ларон.

Аренкель не двигался.

– Одно очко в пользу красного, – объявил один из экзаменаторов.

Пеллиен и Лавенчи подались вперед, глаза их расширились. Старракин поднес к губам сжатый кулак, он был сильно встревожен. Ивендель задумчиво потирала подбородок.

На песчаный пол спустился врач, но лишь через четверть часа ему удалось привести Аренкеля в состояние, при котором тот мог продолжить поединок. Затем Ларон выиграл еще три тура подряд, каждый раз вынуждая противника падать на колени, но постепенно более опытный Аренкель приходил в себя, а Ларон начал уставать. Он проиграл пять очков кряду, потом выиграл одно, так как Аренкель стал слишком уверенным и невнимательным.

Постепенно схватка становилась все менее элегантной и все более яростной. Ларон метнул в противника облако синих искр и отростков. Оба юноши вспотели, тяжело дышали, испытывали сильную боль, испуская нити и вспышки из ладоней и пальцев, произнося заклятия, а четыре экзаменатора сидели на краешках стульев, наклонившись вниз и напряженно вглядываясь в схватку. Песок под ногами бойцов из ровного слоя превратился в борозды и кучи, испытание длилось уже больше часа, песок облепил промокшие от пота шаровары. У Ларона была ушиблена губа, по подбородку стекала тонкая струйка крови. Аренкелю удалось сломать его оборону и схватить за руку, сжав ее с большой силой, но Ларон сумел вывернуться и поднять руку, заставив противника занять невыгодную позицию. Он выкрутил руку противника, и Аренкель закричал от боли. Ларон был готов бросить его на пол – а потом отпустил руку и отступил. По запаху он почувствовал, что противник потерял контроль над своим эфирным оружием.

– Я прошу о небольшом перерыве, – произнес он.

– Красный просит о перерыве, – объявил главный экзаменатор. – Белый согласен?

– Белый согласен, – простонал тот.

Спустили лестницу, Аренкель пополз наверх, и стало видно, что он обмочился. Ларон стоял прямо и неподвижно, скрестив руки на груди. Через некоторое время Аренкель вернулся.