Легенды и мифы Древней Греции - Николай Кун

Утром повели их связанными в храм. Ифигения, ничего не подозревая, должна была убить своей рукой брата. Ночью видела она грозный сон, что от землетрясения разрушился дворец отца, и осталась одна лишь колонна, с которой спускались белокурые кудри, она же омыла колонну, как бы готовясь принести ее в жертву. Решила Ифигения, что погиб ее брат Орест, и решила она принести жертву в честь умершего брата. Во время жертвоприношения слуги царя привели к ней связанных Ореста и Пилада. Стала она расспрашивать их, кто они и откуда. Узнав, что они греки, спросила она их о судьбе Агамемнона и о брате Оресте. Немного радостного могли рассказать Орест и Пилад.

Наконец, решила Ифигения принести только одного из юношей в жертву, другого же послать с письмом к Оресту в Грецию, чтобы знал Орест, что сестра его Ифигения жива. Тут только открылось, что встретились брат с сестрой. Обрадовались Орест и Ифигения своей встрече. Но как было им спастись? Как бежать из Тавриды?

Решила прибегнуть к обману Ифигения. Она объявила царю тавров, что статуя Артемиды осквернена и нужно омыть в море и ее, и жертвы богине, двух чужеземцев. Согласился на это царь тавров.

В торжественной процессии пошла Ифигения с прислужницами храма на берег моря к тому месту, где был скрыт корабль Ореста. Прислужницы несли изображение Артемиды, а слуги царя вели связанных Ореста и Пилада. Придя на берег моря, Ифигения велела удалиться слугам царя, так как они не должны были видеть тайных обрядов омовения. Когда слуги ушли, Ифигения освободила брата и его верного друга и поспешила с ними на корабль. Подозрительным показалось слугам царя, что так долго длится обряд. Пошли они к берегу и, к своему удивлению, увидели там корабль, на котором Орест хотел увезти Ифигению. Бросились к Оресту слуги царя, чтобы отбить у него свою жрицу. Началась битва, но обратили в бегство Орест и Пилад царских слуг. Взошел Орест с Ифигенией и своими спутниками на корабль. Сели на весла гребцы и вышли в открытое море. Но не суждено было им так легко покинуть Тавриду.

Поднялась страшная буря и прибила корабль опять к берегу. Погибли бы все бывшие на корабле греки, попав во власть царя тавров, если бы на помощь им не пришла богиня Афина-Паллада. Она, явившись царю тавров, повелела ему отпустить в Грецию не только Ифигению, ее брата и всех их спутников, но даже и всех прислужниц храма Артемиды. Покорился воле богини царь. Теперь Ифигения могла вернуться на родину, откуда некогда перенесла ее богиня Артемида к таврам.

Счастливо было обратное плавание Ореста. Вернувшись на родину, он убил сына Эгисфа, Алета, захватившего в его отсутствие престол. Своему верному другу Пиладу, который был готов умереть за него в Тавриде под жертвенным ножом Ифигении, Орест отдал в жены сестру свою Электру. Ифигения же стала жрицей богини Артемиды в храме, построенном на берегу моря в Аттике, недалеко от Афин.

Изложено по трагедии Софокла «Эдип-царь».

У царя Фив, сына Кадма, Полидора, и жены его Нюктиды был сын Лабдак, который и наследовал власть над Фивами. Сыном и преемником Лабдака был Лай. Однажды Лай посетил царя Пелопса и долго гостил у него в Писе. Черной неблагодарностью отплатил Лай Пелопсу за его гостеприимство. Лай похитил юного сына Пелопса, Хрисиппа, и увез к себе в Фивы. Разгневанный и опечаленный отец проклял Лая, а в своем проклятии пожелал, чтобы наказали боги похитителя его сына тем, чтобы погубил его родной сын. Так проклял отец Хрисиппа Лая, и должно было исполниться это проклятие отца.

Вернувшись в семивратные Фивы, Лай женился на дочери Менойкея, Иокасте. Лай долго спокойно жил в Фивах, и лишь одно тревожило его: у него не было детей. Наконец, решил Лай отправиться в Дельфы и там вопросить бога Аполлона о причине бездетности. Грозный ответ дала жрица Аполлона пифия Лаю. Она сказала:

– Сын Лабдака, боги исполнят твое желание, будет у тебя сын, но ведай: ты погибнешь от руки своего сына. Исполнится проклятие Пелопса!

В ужас пришел Лай. Долго думал он, как избежать ему веления неумолимого рока; наконец, он решил, что убьет своего сына, лишь только тот родится.

Вскоре действительно у Лая родился сын. Жестокий отец связал ремнями ноги новорожденному сыну, проколов ему ступни острым железом, позвал раба и велел ему бросить младенца в лесу на склонах Киферона[226], чтобы там растерзали его дикие звери. Но раб не исполнил приказания Лая. Он пожалел ребенка и передал тайно маленького мальчика рабу коринфского царя Полиба. Этот раб как раз в это время пас стадо своего господина на склонах Киферона. Раб отнес мальчика к царю Полибу, а тот, будучи бездетным, решил воспитать его как своего наследника. Царь Полиб назвал мальчика Эдипом за его распухшие от ран ноги.

Так и вырос Эдип у Полиба и жены его Меропы, которые называли его своим сыном, и сам Эдип считал их своими родителями. Но однажды, когда Эдип уже вырос и возмужал, на пиру один из его друзей, охмелев, назвал его приемышем, что поразило Эдипа. В его душу закрались сомнения. Он пошел к Полибу и Меропе и долго убеждал их открыть ему тайну его рождения. Но ни Полиб, ни Меропа, ничего не сказали ему. Тогда решил Эдип отправиться в Дельфы и там узнать тайну своего рождения.

Как простой странник отправился Эдип в Дельфы. Прибыв туда, вопросил он оракула. Ответил ему лучезарный Аполлон устами прорицательницы пифии:

– Эдип, ужасна твоя судьба! Ты убьешь отца, женишься на собственной матери, и от этого брака родятся дети, проклятые богами, и ненавидимые всеми людьми.

В ужас пришел Эдип. Как избежать ему злой судьбы, как избежать отцеубийства и брака с матерью? Ведь оракул не назвал ему родителей. Эдип решил не возвращаться больше в Коринф. Что если Полиб и Меропа его родители? Неужели же он станет убийцей Полиба и мужем Меропы? Эдип решил остаться вечным скитальцем без роду, без племени, без отчизны.

Но разве возможно избежать веления рока? Не знал Эдип, что чем больше будет он стараться избегнуть судьбы своей, тем вернее пойдет он по тому пути, который назначил ему рок.

Бездомным скитальцем ушел Эдип из Дельф. Он не знал, куда ему идти, и выбрал первую попавшуюся дорогу. Это была дорога, ведшая в Фивы. На этой дороге, у подножия Парнаса, где сходились три пути, в тесном ущелье встретил Эдип колесницу, в которой ехал седой, величественного вида старец, глашатай правил колесницей, а за ней следовали слуги. Глашатай грубо окликнул Эдипа, велел ему сойти с пути и замахнулся на него бичом. Рассерженный Эдип ударил глашатая и хотел уже пройти мимо колесницы, как вдруг старик взмахнул посохом и ударил Эдипа по голове. Рассвирепел Эдип, в гневе ударил он старика своим посохом так сильно, что тот мертвым упал навзничь на землю. Бросился на провожатых Эдип и перебил их всех, лишь одному рабу удалось незаметно скрыться. Так исполнилось веление рока: Эдип убил, не ведая, отца своего Лая. Ведь этот старец был Лай, он ехал в Дельфы, чтобы вопросить Аполлона, как избавить ему Фивы от кровожадного Сфинкса.