Всадник рассвета - Владимир Шигин

Внезапно кто-то неслышно подошел ко мне сзади и ладонями закрыл глаза. Мое сердце забилось с утроенной силой — это могла быть только она! Взяв обнявшие меня руки в свои, я обернулся:

— Лада! Ладушка моя!

— Я знала! Я верила, что ты обязательно вернешься ко мне и ничего с тобой не случится, ибо моя любовь всегда была с тобою!

Не знаю, сколько времени мы просто лежали, обнявшись, глядели друг на друга и все никак не могли наглядеться. Как мало мы были вместе, как много нам нужно было сказать друг другу…

Находящийся рядом с нами Кладенец весь буквально светился от радости встречи со своей хранительницей и, казалось, разделял вместе с нами наше счастье. На улице уже стемнело, а я все рассказывал и рассказывал о своих приключениях и о своей любви. Лада, совсем как простая женщина, плакала от счастья на моем плече и шептала мне, как плохо ей было одной без меня и как страшно было за меня.

— Богиня любви Афродита передала тебе вот этот золотой гребень, чтобы ты расчесывала им волосы и никогда не забывала меня! — протянул я Ладе подарок олимпийской красавицы.

— Глупый! — сказала она мне. — Я тебя никогда не забуду и без этого гребня!

Вдалеке запели свои священные гимны волхвы, двинувшиеся на поляну разжигать ритуальный костер.

— Нам пора? — с тревогой спросила Лада.

— Еще есть немного времени! — прошептал я ей на ухо и обнял.

У входа в землянку деликатно закашлял все понимающий Разумслав.

— Нам пора! — со вздохом произнесла Лада и протянула руку к своему сарафану. — Но мы скоро опять встретимся на поляне! До свидания, любимый!

— До свидания, любимая!

Общение с богами было на этот раз коротким и деловым. На встречу со мной прибыли лишь самые главные из многочисленного клана Сварожичей и сосуществующих с ним божественных родов: сам Сварог, Белес, Хорс, Перун и Дажьбог. Немного поодаль вместе с матерью Мокошью стояла и Лада.

— Мы рады, что вновь видим тебя, Посланник, в целости и добром здравии! — сказал, приветствуя меня, Сварог. — Знаем мы и о твоих трудах на благо нашей земли и неба!

— Ты нарушил наш наказ и вместо войны с олимпийцами заключил с ними мир! Это измена! — подал было голос серебряноголовый Перун. — Ты испугался Зевса и пошел на поводу у его хитростей!

— Замолчи, громогласный! — тут же осадил его Сварог и гневно ударил посохом в землю, отчего та сразу загудела и с деревьев посыпалась листва.

Перун осекся на полуслове. Оба его лика выглядели раздосадованными. Кладенец нервно трепетал в своих ножнах. По отношению к Перуну у него была стойкая аллергия. Успокаивая своего верного друга, я погладил рукоять.

— Я победил в поединке бога агрессии и вероломства Ареса, сделав то, что за многие столетия не мог сделать ты! — сказал я Перуну. — Ныне он навечно сослан в Аид и ты можешь сходить туда, чтобы в этом убедиться! Что касается заключенного мною мира, то, как известно, самый плохой мир несравненно лучше самой хорошей войны!

— Сильно сказано! — ухмыльнулись разом Дажьбог и Белес, всегда разделявшие именно эту точку зрения.

— Я сделал все, что мог! — сказал я собравшимся богам. — А вам уже решать, хорошо это или плохо!

— Ты сделал все как должно! — сказал мне Сварог. — Ты предпочел мир войне и принес его нам на долгие времена, это будет время, которое люди когда-нибудь назовут “золотым веком” человечества!

— В этом, отец богов, наверное, и состояло мое высшее предназначение? — спросил я Сварога.

Вместо ответа тот что-то неопределенно хмыкнул в свою роскошную бороду.

— Если я исполнил то, что было предначертано свыше, то теперь я имею право на спокойную личную жизнь!

В ответ Сварог опять что-то буркнул себе под нос и как-то странно посмотрел на меня.

— Утро вечера мудренее! — вышел вперед старец Хорс. — А сейчас мы приглашаем тебя посетить наш Ирийский сад, ведь ты не только Посланник, но еще и бог Меча, а потому Ирий отныне и твой дом!

— Как я попаду в ваш сад? — спросил я Хорса. — Ведь я не умею перемещаться в пространстве, как вы!

— Ничего страшного! — прокашлялся древнейший из северных божеств. — В том тебе поможет Лада! От ее услуг ты, думаю, не откажешься?

— Нет, не откажусь! — кивнул я головой.

— Тогда увидимся в Ирии! — сказал мне на прощание Сварог и растворился в темноте.

За ним, как и обычно, ту же процедуру проделали и остальные боги. Мы остались с Ладой одни.

— Ну что, милый, пора и нам домой! — улыбнулась она, подойдя и беря меня за руку. — Полетели!

— Полетели! — сказал я ей и вдохнул на всякий случай полную грудь воздуха.

В тот же миг перед моими глазами все исчезло. Нечто подобное я уже однажды чувствовал. Это было тогда, когда я летел в никуда, чтобы затем без памяти прошлого и понимания настоящего очутиться на земле моих древних предков. Воспоминания о том, уже давнем полете всегда были для меня неприятны и тревожны. И вот теперь я снова куда-то лечу таким же образом. И хотя я абсолютно ничего не видел, ладонь Лады, лежащая в моей руке, меня все же несколько успокаивала.

— Вот мы и на месте! — ласково сказала Лада, и у меня на душе сразу стало удивительно спокойно.

В глаза плеснуло синевой небо. Мы стояли на площади-поляне, вокруг которой на некотором расстоянии друг от друга виднелись добротные большие избы, далее которых простирался огромный сад.

— В этих домах живут все мои родственники, а вон и наша изба! — показала мне Лада на свежерубленый дом на окраине этого своеобразного божественного поселка. — В нем мы отныне будем жить! Перед твоим возвращением отец велел поставить его для тебя и меня! Пойдем скорее, я так хочу снова тебя обнять!

— Привет!

Я оглянулся. Из стоящей во дворе здоровенной будки навстречу мне неуклюже выбирался Симаргл. Крылья явно мешали ему в обыденной жизни, а потому, цепляясь ими за все, за что только было можно зацепиться, Симаргл что-то бурчал себе под нос. Подбежав ко мне, пес дружески положил мощные лапы на мои плечи и, лизнув пару раз в щеку, прошептал заговорщицки:

— Я у Невеи уже все, что надо, закупил! Как сможешь выбраться ко мне, только свистни! Сразу полянку и накроем!

— Хорошо! — ответил я ему таким же зловещим шепотом. — Как только, так сразу!

Довольно виляя хвостом, пес вернулся в свою будку, а мы вошли в дом.

На следующее утро я в обществе Лады совершил ознакомительную прогулку по Ирию. Следом за нами в некотором отдалении трусил верный Симаргл.

Ирий показался мне северным вариантом Олимпа. И если Олимп поражал великолепием и вычурностью мраморных храмов, то здесь бросалась в глаза рациональная простота и добротность деревянных построек. По сути дела, Ирий был настоящим пансионатом для местных богов. Каждый из них имел здесь свою собственную избу, где жил и куда приглашал своих друзей в свободное от божественных дел время. Как оказалось, такового было у богов не так уж много. Пока мы гуляли с Ладой, я так почти никого и не увидел. Все где-то что-то делали. Что и говорить, жизнь богов была далеко не праздной! Самым заброшенным из домов оказалась изба бога ветров Позвизда, который, по утверждению Лады, вообще почти никогда в ней и не бывает, ибо на земле все время где-то должно быть ветрено. Что касается Позвизда, то у меня появилась мысль познакомить этого бога с дочерью степняка Папая. Когда я рассказал Ладе об истории своего общения со степным верховником и данном ему обещании, то она мой выбор вполне одобрила и даже пообещала помочь в его реализации.