Белая королева - Бернхард Хеннен

– Ничего, пару часов они и без меня обойдутся. – Фелиция холодно улыбнулась.

Раинульф сглотнул. Пару часов? Что она собиралась делать тут пару часов? Они молча пошли дальше под моросящим дождем, пробираясь по руинам дворца. Свечение, исходившее от ветхих мраморных стен, подрагивало, точно огонек свечи на ветру. И стало светлее. Хотя густые тучи затянули небосклон, скрывая звезды и Ночное Око Отца Небесного, вокруг было светло, как пасмурным летним утром.

Чувствуя, как на душе скребутся кошки, Раинульф покосился в сторону двойного ряда опор, на которых когда-то возвышались колонны. Этот ряд вел прямо к огромной двустворчатой двери. Створы из позеленевшей бронзы немного покосились – петли были повреждены. Лучник не помнил, видел ли он эту дверь раньше.

Но, учитывая мучившие его провалы в памяти, едва ли это что-то значило.

На полу под опавшими листьями виднелась мозаика. Диковинный узор завитков и цветов будоражил воображение невероятной красотой. Чуть поодаль Раинульф заметил под листвой изображение хрупкого олененка. Еще чуть дальше мозаика складывалась в изображение ворона, сидевшего на увитой белыми розами скале. За вороном расправила черные крылья огромная тень, но ее скрывали листья.

Фелиция уверенно направилась к двери. «Естественно», – подумал Раинульф, чувствуя, как сердце выскакивает у него из груди. Опасность всегда манила герцогиню, словно любая угроза служила брошенным ей вызовом.

Проход обрамляли роскошные барельефы. Слева от двери стрелец увидел изображение Белой Королевы на троне. Рядом сидел Туманный волк. Неподалеку виднелись огромные ноги великана, судя по всему, Гидеона, но в этом месте часть барельефа откололась. Вокруг Королевы стояли рыцари в разнообразных доспехах. На их щитах красовались гербы герцогов Швертвальда.

Зачарованный этим зрелищем, Раинульф вспомнил легенду о возвращении Белой Королевы. Хоть бы пророчество о ней поскорее сбылось!

Справа Раинульф разглядел единорога с небольшой бородкой и чуть запрокинутой головой. В такой позе единорог казался готовым к бою. Он стоял на поляне в лесу в окружении корневиков, дриад, волков, еще двух единорогов, нескольких леших и разнообразных древогубцев. Все окружавшие свирепого единорога создания, казалось, то ли боялись его, то ли испытывали к нему глубокое уважение.

Сами бронзовые двери тоже покрывал узор – тут были изображены придворные, мужчины и женщины в праздничных нарядах. У одного из дворян Раинульф заметил крошечную брошь со стрелой и розой. Неужели такие люди, как он, когда-то принадлежали ко двору Королевы? Дворянин на барельефе был обрит наголо и облачен в какой-то странный, похожий на женское платье наряд и сандалии с переплетенными до колен ремнями. «Если бы мне пришлось так одеваться, я бы предпочел отказаться от пребывания при дворе Белой Королевы!» – подумалось Раинульфу.

– Ты идешь? – нетерпеливо осведомилась Фелиция.

Она уже миновала створы, пока Раинульф рассматривал барельефы. Высота дверного проема составляла не меньше десяти шагов. Он еще никогда не видел ничего подобного. Даже городские ворота Туара были куда меньше.

С трудом отведя взгляд от этого зрелища, Раинульф прошел в узкий, не шире шага, проем, заметив при этом, как ненадежно держатся створы на петлях.

Но при виде зала за дверью у него перехватило дыхание. Все вокруг сияло белизной. Свет, исходивший от мрамора, слепил глаза. В дальней части зала, похоже, недавно убирали: кто-то смел всю пожухлую листву. На небольшом пьедестале напротив входа возвышался трон.

Должно быть, именно тут Раинульф с Миланом ночевали в прошлый раз! Однако зал изменился. Трон, безусловно, был тем же, но если раньше рядом лежали кости Туманного волка, то теперь тут даже обломков камней не осталось. Стены стали намного выше, и над троном нависал крестовый свод.

Рядом со входом в зал лежали сложенные в штабеля доски. Неподалеку кто-то построил низкий сарайчик с покосившейся, точно выбитой деревянной дверью.

– Кто принес все это сюда? – спросила Фелиция, указывая на доски.

Раинульф пожал плечами.

– Слухи о том, что Милан – зодчий Белой Королевы… это правда?

– Нет. – Лучник решительно покачал головой.

Он узнал нишу с мраморной глыбой, камнем, похожим на алтарь. Будто повинуясь незримым чарам, Раинульф пошел к камню.

Дождь утих. Пол в зале почему-то был сухим, хотя крыши здесь не было.

Двигаясь к глыбе, Раинульф думал о том, что этот дворец не принадлежит миру, который был ему знаком. Тут все дышало магией. И лучник чувствовал это. Тут Место Силы, как в сказках, которые рассказывали ему в детстве.

Камень, который не мог, никак не мог быть алтарем, стоял в нише, своей формой напоминавшей полумесяц. На гладкой поверхности виднелись три полукруглых углубления, а в стене над глыбой были высечены какие-то узоры. Раинульфу они показались похожими на письмена, но каждая литера была странно перекручена, искажена, исковеркана, и он не мог разобрать, что там написано.

– Погляди-ка!

За его спиной раздался голос Фелиции, и чары, сковывавшие его, спали. Раинульф отвернулся от мраморной глыбы.

Герцогиня стояла у сарая с выбитой дверью и заглядывала внутрь.

– Мешки с алебастром. Зачем они тут?

Он подошел к ней. Рядом с сараем лежали большие формы для отливки алебастра высотой в три пальца. Присев, Раинульф рассмотрел их внимательнее. Поверхность расколотых пластин украшали завитки. Эти узоры странно поблескивали. Раинульф провел по завитку пальцем и почувствовал, как к коже липнет что-то жирное. Он удивленно принюхался.

– Да это же смалец!

– Но зачем?

Раинульфу показалось, что Фелицию не особо интересует ответ на этот вопрос. Похоже, она хотела как можно скорее попасть в хижину.

– Для отливки. Формы смазывают свиным жиром, чтобы отлитый алебастр легче было достать.

– Надо же, сколько ты всего знаешь! – Судя по тону, герцогиня решила поддразнить его.

– Ты забы… – Раинульф осекся. В последнее время Фелиция почему-то раздражалась, когда он обращался к ней не по этикету. – Вы забыли, как мы присутствовали при отливке алебастра в Туаре? Мастера тогда делали алебастровые пластины для украшения потолка в Замке Роз. Незадолго до наступления этого года. Вы тогда еще изволили пошутить, что, мол, алебастр – это мрамор для бедных.

– Нет, Раинульф, что-то ты путаешь. Никогда такого не было. – Фелиция произнесла эти слова настолько решительно, что Раинульф снова усомнился в своей памяти.

Но разве можно помнить то, чего никогда не происходило? Воспоминание о том, как они с Фелицией стояли у входа в западное крыло замка и смотрели, как подготовленный алебастр разливают по формам, было очень четким.

– Значит, кто-то собрался отливать алебастр… – Фелиция посмотрела на формы у сарая.