Река надежды - Соня Мармен

Открылась дверь, и горячий влажный воздух волной ворвался в кухню, где Изабель рассчитывала найти прохладу и отдых. Сопровождаемый робким лучиком солнца, Базиль вошел, на ходу вытирая лоб помятым носовым платком. Луизетта встретила его улыбкой и тут же налила полный стакан прохладной воды с мятным сиропом. «Неужели проказница Луизетта строит ему глазки?» – подумала Изабель, невольно нахмурившись.

– Мадам, мсье Гийо нет на месте! Владелец дома, в котором располагается его контора, сказал, что господин нотариус сегодня утром отбыл в Батискан.

– Как некстати!

Изабель вспомнила, что Жак Гийо действительно собирался наведаться в Батискан, чтобы уладить последние вопросы, связанные с продажей концессии.

Возничий опустошил стакан и вытер шею, дожидаясь новых распоряжений. Изабель поблагодарила его и отпустила. Потом прикрыла усталые глаза, думая о том, что в таком случае до отъезда они с Жаком не увидятся. Быть может, это и к лучшему… Она напишет ему письмо и объяснит, что заставило ее поспешить с отбытием из Монреаля. Ей нужно уехать, сменить обстановку, отдохнуть… Он должен это понимать. Она попросит его не волноваться за них с сыном и уверит в постоянстве своей дружбы. А еще – изложит свою просьбу снять с торгов дом на улице Сен-Габриель и уведомить арендаторов усадьбы в Бомоне, что они могут остаться там еще на пару месяцев. Сколько именно времени она намерена им дать, будет сообщено позднее. Что касается остальных ее дел, он, разумеется, будет держать ее в курсе…

События развивались стремительно, словно во сне. Слуги так и не поняли, почему хозяйка в последний момент поменяла планы, и подчинились ей, молча проглотив свое недовольство. Изабель и сама не знала, что готовит ей завтрашний день. Александер не поставил ее в известность о своих планах. Мысль об этом вызвала в молодой женщине раздражение, и она со стуком поставила чашку на стол.

– Мадам, вам точно хватит этих продуктов?

Служанка как раз уложила в корзину последние горшочки с вареньем и засахаренными яблоками.

– Понятия не имею.

– А что с посудой? Думаю, у этого английского господина должна быть кухонная утварь, но… Может, вы все-таки возьмете с собой этот чудесный ворестеровский сервиз?

– Вор-чес-тер-ский сервиз, Луизетта!

– Про него я и говорю!

– Я подумаю.

Изабель смежила раздраженные от жары веки. Она сообщила слугам, что едет в гости к другу семьи. Все были так заняты приготовлениями к отъезду, что никаких вопросов не последовало, чему она была несказанно рада. Ей хватило забот с Габриелем, который был согласен ехать только на ферму на берегу реки Святого Лаврентия, где ему позволят день-деньской кататься на пони, как когда-то обещал папа.

Открыв глаза, Изабель посмотрела на ящик с кухонными полотенцами и скатертями, и ей показалось, будто стопка полотенец шевельнулась. «Это от усталости! – подумала она. – Надо бы немного поспать!»

– Готово! Я уложила банки с соленьями в корзины! На чердаке и в погребе осталось еще немного, думаю, нам с Базилем на несколько месяцев хватит. Мадам, я хотела спросить…

Луизетта покосилась на хозяйку, которая все так же не сводила глаз с полотенец.

– Вы надолго уезжаете? Через время в кладовой станет пусто, и…

– Я не знаю, когда мы вернемся, Луизетта.

В который раз она отвечает на этот вопрос? Стопка полотенец шевельнулась снова. Может, в ящике крыса? В суете они могли и не заметить, как зверек пробрался в кухню и влез в ящик…

Изабель повернулась к служанке, которая ждала объяснений.

– Как только я приму решение, я тебе напишу. Не беспокойся, я позабочусь о том, чтобы вы ни в чем не нуждались, и мсье Гийо за всем проследит. Теперь ты довольна?

– О да! Простите, что донимаю вас вопросами, мадам. Вы не волнуйтесь, мы с Базилем присмотрим за домом, пока вас не будет! Когда вернетесь, он будет блестеть, как новенькая монетка!

– Я в этом не сомневаюсь.

Изабель усмехнулась про себя. Она уже давно подозревала, что Луизетта с Базилем неравнодушны друг к другу. Было решено, что Мари отправится с Изабель, чтобы помочь хозяйке обустроиться на новом месте, а эти голубки останутся в Монреале присматривать за домом. Мари – единственная, кто знал, кем на самом деле приходится Александер ее хозяйке и мальчику.

Ящик и его таинственный обитатель не давали Изабель покоя. Но стоило ей туда заглянуть, как полотенца снова зашевелились, и молодая женщина издала вопль ужаса.

– Крыса!

– Крыса? Где крыса?

Перепуганная служанка влезла на стул с ногами.

– Там, в ящике!

На крики прибежал Базиль. Луизетта, которая от испуга побледнела, как простыня, указала пальцем на шевелящееся белье. Слуга схватил вилку на длинной ручке и на цыпочках приблизился к ящику. Первое, что он сделал, это пнул его ногой. Шорох сразу же прекратился. Тут он воткнул вилку в стопку полотенец и поддернул их. Те полотенца, что остались, дрожали, как осиновый лист.

– Да что же это такое!

Базиль ткнул в бугорок под полотенцами вилкой, и оттуда послышалось возмущенное мяуканье. Изабель с Луизеттой переглянулись. Еще через пару секунд они уже хохотали: Базиль извлек из ящика сердитую Арлекину, которая тут же скрылась в коридоре.

* * *

– Мадам, мадам, приехал английский господин!

Голос доносился издалека, словно во сне. Изабель шевельнулась, подняла голову. Она задремала у кухонного стола.

– Английский господин? О чем ты говоришь, Мари?

Но молодая служанка успела выскочить из кухни. Все еще сонная, Изабель зевнула и потянулась на стуле. Потом крепко потерла себе щеки, чтобы окончательно проснуться, и уже в следующее мгновение вернулась мыслями к скорому отъезду. Внутри у нее все сжалось.

– Боже, надо быть полоумной, чтобы ввязаться в такую переделку!

На столе лежала стопочка писем, которые она написала и запечатала незадолго до полуночи. Они были адресованы Жаку Гийо, Мадлен Госселен, Луи Лакруа, Сесиль Саразен, ее личному банкиру, Квебекскому коллежу и тем ее приятельницам, которых она хотела поставить в известность о своем отъезде. Оставалось надеяться, что она никого не забыла… Базилю было приказано в течение дня отнести письма на почту.

Александер задержался на пороге, чтобы полюбоваться молодой женщиной. Он все еще не верил в свою удачу. Будь его воля, он стоял бы так целую вечность – слушал бы ее дыхание, следил за ее жестами… Вот только возле парадного уже ждет Мунро с помощниками, и день им предстоит нелегкий.

Он вошел в кухню и кашлянул, сообщая о своем присутствии. Изабель подняла голову и… выронила письма.

– Это ты, Алекс! Неужели уже утро? Я заснула, дожидаясь тебя.

– Сейчас около шести утра.