Лавкрафт - Глеб Елисеев

Еще в октябре 1934 г. произошел первый приступ того, что писатель привык называть «гриппом» — тяжелое недомогание, сопровождавшееся высокой температурой и желудочным расстройством. Одновременно Лавкрафт испытывал огромную слабость, при которой он не был способен подняться с постели. И все же, несмотря на эти периодически возобновлявшиеся приступы, фантаст не желал обращаться к врачам. (Подсознательное недоверие к медикам, видимо, сформировалось у Лавкрафта еще в период болезни его матери.)

Болезнью, которая убила Лавкрафта, был рак — «карцинома тонкой кишки», как записано в свидетельстве о смерти. Однако, раковому заболеванию предшествовал «хронический нефрит» — болезнь почек. С.Т. Джоши обоснованно предполагает, что это был хронический гломерулонефрит, или болезнь Брайта, вызванный воспалением «почечных клубочков» (гломерул) — сети кровеносных капилляров в почках.

Конечно, глупостью являются утверждения, будто Лавкрафт заморил себя голодом. Но все-таки его демонстративная экономия на еде (он хвастался, что способен питаться на тридцать центов в день) и поедание просроченных или почти испорченных продуктов могли ускорить развитие болезни.

В начале января Лавкрафт ощутил привычные симптомы «гриппа», но в этот раз болезнь не желала отступать. Стремясь отвлечься от все более тяжелого недомогания, фантаст усиленно занимался работой над заказанными ему статьями по астрономии, а также редактировал очередной рассказ Д. Раймела «Из моря».

Постепенно ему становилось хуже, в середине февраля он чувствовал постоянную боль в животе. Недуг быстро прогрессировал.

Вскоре Лавкрафт был способен принимать только жидкую пищу и с трудом передвигался. Вследствие почечной недостаточности в брюшной полости стала скапливаться жидкость. Поэтому из-за вздувшегося живота он не мог лечь в кровать и почти все время проводил в кресле, обложившись подушками.

Вызванный 16 февраля доктор определил, что у Лавкрафта рак в последней стадии, и прописал обезболивающее. 27 февраля фантасту стало хуже, и именно тогда врач честно сообщил ему, что болезнь неизлечима. Лавкрафт стоически воспринял смертный приговор, заявив друзьям, что всего лишь не сможет работать некоторое время. Все начало марта его терзали периодические приступы жестокой боли, а 9-го числа он уже не мог ни есть, ни пить.

10 марта 1937 г. карета «скорой помощи» перевезла Лавкрафта в Мемориальную больницу Джейн Браун, где его поместили в плату № 232.

Несмотря на дикую боль, которую почти не заглушали препараты, писатель находился в сознании и поражал медсестер спокойным и мужественным поведением. Только старому другу Гарри Бробсту, пришедшему его навестить, он честно признался, что боль порой невыносима. И все же, когда Бробст напомнил ему о терпении древних стоиков, Лавкрафт нашел в себе силы понимающе и одобрительно улыбнуться.

Ему кололи обезболивающее, кормили внутривенно, пытались откачивать жидкость из живота, однако лечебные процедуры не могли изменить ситуацию. Лавкрафту становилось все хуже, и 15 марта 1937 г., в 7 часов 15 минут утра, он умер. Погода была омерзительная, небо застилала серая хмарь, и он так и не увидел в последние мгновения жизни картины «золотого города» его детства.

Среди друзей Лавкрафта одним из первых о случившемся узнал Р. Барлоу, накануне телеграфировавший, что срочно готов приехать. В ответ Энни Гэмвелл смогла сообщить только то, что Говард умер утром и уже ничего нельзя сделать.

Первый отклик на смерть Лавкрафта появился уже 15-го числа в «Провиденс ивнинг бюллетэн», на следующий день об этом сообщили нью-йоркские газеты. Так, из некролога в «Нью-Йорк тайме» узнал о смерти старого друга Ф. Лонг.

Прощание с Лавкрафтом провели в похоронном бюро «Хорас Б. Ноулес энд Соне» на Бенефит-стрит 18 марта, и на церемонии присутствовали четыре человека — его тетушка Энни с подругой и Г. Бробст с женой. Погребение прошло в тот же день на кладбище Суон-Пойнт — том самом, где уже лежали отец и мать Лавкрафта. Писателя похоронили на семейном участке, вырезав на общем надгробии, под именами Сюзен и Уинфилда, надпись: «Их сын Говард Ф. Лавкрафт 1890–1937». Знаменитый надгробный камень с надписью «Я есть Провиденс» был воздвигнут на его могиле только сорок лет спустя.

Смерть Лавкрафта вызвала настоящую мемориальную кампанию — множество соболезнующих писем, некрологов и воспоминаний заполнили страницы «Уиерд Тейлс», а также любительских журналов, в которых он сотрудничал. (X. Брэдофски посвятил смерти Лавкрафта целый номер «Калифорниэна», где впервые издал подборку писем фантаста.) Многие из друзей откликнулись на смерть стихотворениями, среди которых безукоризненным мастерством и искренностью выделяется написанное К.Э. Смитом. Оно вышло в «Уиерд Тейлс» в июле.

СОРАТНИКИ И ПРЕДШЕСТВЕННИКИ

Роберт Говард

В современном восприятии этот писатель оказался не менее культовой фигурой, чем Лавкрафт. И произошло это благодаря одному персонажу — Конану, варвару из Киммерии. Многие даже считают, что Говард всю жизнь только и писал, что бесконечную эпопею о похождениях безжалостного воина-убийцы во времена мифической хайборийской эры.

В реальности же этот фантаст сотворил целую толпу колоритных героев, действующих в самых разных тематических циклах. Он создал десятки прозаических произведений во множестве жанров — от автобиографического романа до фэнтезийных историй, — а также целый ряд оригинальных стихотворений. Его книги по сей день читаются с неослабевающим интересом.

И еще он покончил с собой всего лишь в тридцать лет. Не совершив и малой части того, что мог бы.

Роберт Ирвин Говард родился 22 января 1906 г. в городке Пистер (штат Техас). Его отец, Айзек Мордехай Говард, был сельским врачом. Однако он в гораздо меньшей степени повлиял на сына, нежели его мать, Эстер Джейн Ирвин Говард. Именно она привила маленькому Роберту любовь к чтению и поощряла развитие его фантазии. С матерью будущего писателя связывала глубокая дружба до самой смерти.

Первые годы жизни Р. Говарда его семья перебиралась с места на место, ненадолго задерживаясь в отдельных мелких городках штат, пока в 1919 г. наконец-то не осела в местечке Кросс-Плейнс (центральный Техас). Роберт рос замкнутым мальчиком, больше любившим тихое чтение, чем шумные игры. Приятели задирали маленького «ботана», и память о детских обидах сыграла свою роль в более поздние годы, когда Говард активно занялся спортом. Он превратился в настоящего атлета и меткого стрелка, словно пытаясь воплотить в реальности идеал героя, который постоянно рисовал в собственных рассказах.

В1922 г. Говард на время переехал в соседний город Браунвуд, чтобы закончить там школу. Именно в Браунвуде он познакомился с Тевисом Клайдом Смитом, на долгие годы ставшим его самым близким другом. Здесь же, в школьной газете, в декабре 1922 г. он опубликовал два первых рассказа — «Золотая надежда Рождества» и «Запад есть Запад».

В мае 1923 г. будущий фантаст закончил школу и вернулся назад, в Кросс-Плейнс. Говард не прекращал писать стихи и прозу, и в том же году в местной газете было издано его первое стихотворение «Море». В1924 г. он вновь отправился в Браунвуд, чтобы поступить на курсы стенографистов, но судьба упорно направляла Роберта на иную, писательскую стезю. В конец этого года ему удалось продать в «Уиерд Тейлс» рассказ «Копье и клык», посвященный доисторическим людям. За этот текст он получил всего шестнадцать долларов, однако это была обнадеживающая удача.