Сильверсмит - Л. Дж. Кларен

я раздраженно, складывая ковер вчетверо, чтобы осколки не разлетелись. — Я пошлю за тобой.

— Как пожелаешь, — протянула она, нарочито медленно поворачивая дверную ручку. — Командир.

Дверь закрылась за ней, и я на миг позволил себе покой — размял виски, втянул тишину. Но не прошло и десяти секунд, как в дверь врезались четыре громких удара.

Я выругался сквозь зубы и уже подбирал нужную степень жестокости — отослать Лариссу на неделю или навсегда?

Однако, открыв дверь, я испытал облегчение.

Передо мной стояла женщина куда важнее Лариссы. Та, что не требовала внимания и не ждала после секса объятий, которых я терпеть не мог.

Вальда, высокая, худая, чернокожая, наклонила длинную шею и посмотрела на меня с явным неодобрением и презрением, она была всего на пару дюймов ниже.

Для женщины — необычайно высокая.

Густые, черные, волнистые волосы соскользнули по ее плечам, когда она бросила взгляд в сторону, куда ушла Ларисса, и приподняла бровь без тени веселья.

— Доброе утро, Вал, — ухмыльнулся я, отступая в сторону и открывая ей путь.

Она вошла уверенно, с той мощной грацией, которой всегда владела. Когда за ней закрылась дверь, она скривилась, увидев меня все еще голым. Видела она меня таким не раз и, я знал, еще не раз увидит. У меня есть зеркало, и стыда я не испытывал.

— Надень, блядь, штаны, бабник.

Я рассмеялся, но все же натянул брюки ради нее.

— Ты ведь знаешь, что до рассвета я едва ли бываю в приличном виде.

— Да уж, — прошипела она, скрестив длинные мускулистые руки на груди.

Полные коричневые губы сжались, когда ее взгляд скользнул по мне сверху вниз. Не впечатлилась.

— Все, чем ты занимаешься, — это пьешь и трахаешься, закапываясь в собственных страданиях.

Мои брови взлетели. Черт, как же я любил в ней это — ее язык остер не меньше, чем кулак. Вот почему она и была моим лучшим другом.

— Что на тебя нашло сегодня? — усмехнулся я.

Но тогда как обычно в ее темно-карих глазах пылала привычная насмешка, сейчас мелькнуло беспокойство.

Воздух покинул легкие.

— Есть новости о ней? — я потянулся за сапогами.

Вальда сунула руку в карман своих черных кожаных штанов и достала письмо.

— От одного из наших шпионов к востоку от Товика.

Я разорвал конверт и пробежал глазами строчки.

— Он был возле лагеря Молохая пару недель назад, к югу от Бриннеи.

Я застыл, взглядом все ещ уперся в бумагу, но буквы перестали складываться в слова. Вальда говорила спокойно, но по тому, как она чуть переминалась с ноги на ногу — а Вальда никогда не нервничала, — я понял: впереди — дерьмо.

— Он видел там нашу королеву, — произнесла она глухо.

Я поднял на нее взгляд.

— Что? — прохрипел я.

— Она была в Бриннее, Эли. Она…

— Какого хрена она делала в Бриннее?! — рявкнул я, вцепившись в волосы.

Сначала Товик, теперь Бриннея, будто кто-то специально придумал, как держать ее от меня подальше.

Я схватил вчерашнюю рубашку со стула, где она валялась после вчерашней похоти, и сунул руки в рукава.

— Каждая, сука, мелочь, Валь! — прорычал я. — Каждая чертова деталь должна проходить через меня! Твою мать! — я с размаху пнул стул, и тот разлетелся в щепки. — Симеон! — зашипел я, поворачиваясь к ней. — Он мне объяснит.

Разворачивать войска. Всех. Найти Симеона. Найти ее!

Она отпрянула, потом выдохнула:

— Мы ищем Симеона. И ее. Но… мы не можем их найти, — голос Вальды, обычно стальной, вдруг стал мягче. Она осторожно шагнула ко мне. — Как-то… Инсидионы ее схватили. И то, что они видели… — Вальда передернула плечами, лицо ее исказилось. — Наш шпион видел, как Молохай убил ее. Он… он вырвал ей сердце.

В ушах загрохотала какофония звуков. Я закрыл глаза и покачал головой, медленно, отрицая образ.

— Нет… — прошептал я. — Это не… не она.

Она сильнее. Она сильнее Молохая.

— Я думала так же, но Мяс… — Вальда осеклась, глотнула воздух, собралась с силами. — Мясник был там. Мужчина по имени Смит. Судя по описанию Эзры и по тому, что он творил, — это один и тот же человек. Он обманул их, заставил поверить, будто работает на Симеона, а потом отвел ее к Молохаю. И после того, как Молохай убил ее… Мясник украл ее тело.

Я встретил жесткий взгляд Вальды, ища хоть крупицу безумия или лжи. Как всегда — ничего. Ни тени.

— Они не могли быть настолько тупыми, — выдохнул я. — Ни Синклеры, ни Эзра, и уж точно не Тремейн.

— Если Мяснику удалось скрывать свою личность от нас четыреста лет, ты будешь идиотом, если подумаешь, что он не смог обвести вокруг пальца даже лучших из наших.

— Нет, — отрезал я. Не он. Не это порождение дьявола. — Симеон бы этого не допустил.

Я мерил шагами пространство перед камином, белая рубашка висела на мне как тряпка. Волосы, взъерошенные судорожными пальцами, лезли в глаза.

— Это невозможно.

— Мы не слышали ничего от Симеона уже месяцы, Эли! — парировала Вальда. — Мы ждем, уязвимые, и пока он не объявится, мы обязаны, исходя из того, что видели и слышали, ради безопасности наших людей, считать, что она…

— Вал! — желудок свело, рвота подступила к горлу. Я застыл на полушаге. Тварь, что он мог бы с ней сделать. Даже после того, как она… — Нет, Вал, — я ткнул в нее дрожащим, злым пальцем. — Только не смей, блядь, это говорить!

Но Вальда была единственной из моих солдат, кто меня не боялся. Мой официальный заместитель. Единственная, о ком я знал наверняка: скажет правду, даже если я не хочу ее слышать.

— Прости, — она стиснула зубы, с трудом сдерживая боль и ярость. Ее обычно твердый голос дрогнул, когда она произнесла: — Но если это правда, наша королева мертва. И нам нужно действовать.

Ноги подкосились. Я уперся ладонями в край деревянного стола, плечи дрожали под тяжестью этих слов. Смыслом моей жизни была армия и пророческая королева, посланная богами, чтобы спасти нас.

Больше ничего не имело значения. И никогда не будет иметь. Без нее… решения не существовало.

Горло сжалось от слез по прекрасной юной женщине, которую я даже не успел узнать. Этого просто не могло быть. Это не могло быть правдой.

Я попытался выровнять дыхание точным, выверенным ритмом, как учили. Как я сам учил других. За закрытыми веками всплыли образы — моя милая сестренка Вилла. Родители. Они были хорошими. Все они были хорошими.

И Мясник забрал их у меня.

Теперь он забрал и ее. Мою невесту. Мою королеву. По праву мою.

Когда Вальда