Небесный суд - Стивен Хант

Тцлайлок полной грудью вдыхал свежий холодный воздух внутреннего дворика Палаты Стражей. Когда-то он мечтал, чтобы его избрали, и он стал бы членом Палаты, чтобы бороться с нищетой на улицах Миддлстила, попытаться как-то изменить жизнь. Разбитые постаменты, на которых когда-то стояли статуи Изамбарда Киркхилла и других знаменитых парламентариев, служили напоминанием о той давней несбыточной мечте. Жаль, что Хоггстона не удалось схватить, когда они окружили этот храм так называемой демократии. Теперь в парламенте не осталось фонарного столба, на котором не болталось по Стражу; так что, как только они арестуют Первого Стража, комитету хочешь — не хочешь придется взять на вооружение опыт Квотершифта и провести весь первый гвардейский корпус через Гидеонов Воротник.

Что ж, приходится идти в ногу со временем. О том, что так оно и есть, свидетельствовали горы мешков с песком, высившиеся перед алтарем в центре внутреннего дворика. Тцлайлок остановил уравненного рабочего, у которого из мешка сочилась кровь, стекая вниз по металлической спине его — или ее? — нового совершенного тела. Предыдущие модификации гибридов несли в голосовом аппарате остатки пола компатриота. Мехоманты и телесные маги заплатили за это неравенство. Просто удивительно, насколько совершеннее стал с тех пор внутренний механизм его компатриотов, особенно после того, как пришлось принести в жертву Уайлдкайотлям несколько нерадивых конструкторов.

— Скажи, компатриот, что у тебя в мешке?

— Продукты фабрики уравнивания номер девять, компатриот, — прогудел голосовым аппаратом гибрид.

Тцлайлок запустил в мешок руку: сердца, сотни сердец, некоторые еще продолжали биться. А ведь часть их была удалена еще вчера. Впрочем, как только фабрики уравнивания будут построены на поверхности, у него всегда будет свежий продукт. Сейчас же приходится довольствоваться продукцией подземных мощностей в окрестностях Гримхоупа.

— Отлично. Брось их в алтарные костры, компатриот. Предай огню последние остатки греховного неравенства. Теперь ты свободен. Свободен от жадности, похоти и гордости, свободен от ярма, надетого тебе на шею хозяином. Отныне ты сам хозяин всех фабрик, на которых будешь трудиться.

Уравненный униженно бросился к ногам Тцлайлока.

— Будь вечно благословен, компатриот Тцлайлок! Тысяча благословений тебе!

По щекам Тцлайлока покатились слезы.

— Встань, брат. Теперь нет нужды гнуть спину перед кем бы то ни было. Ты тот, ради кого я все это сделал. Твои слова значат для меня много больше, чем я могу выразить.

Он посмотрел на жрецов культа саранчи. Те дружно махали руками, направляя дым от костра вверх. Тцлайлок разглядел тучу насекомых, кружившихся вокруг столба дыма. Ее очертания с каждым часом стали все заметнее и заметнее. Вот кто его самый главный союзник! Надежный, неутомимый, преданный. Каждый готов умереть без малейшего колебания, зная, что братья, что идут позади него, довершат начатое дело.

Тцлайлок поднял руку и обратился ко всем, кто мог его слышать.

— Я вижу совершенный мир, компатриоты! Мир, в котором мы не будем бороться друг против друга, как было раньше. Мы станем жить в мире и согласии как друзья, братья и сестры. И каждый равен остальным, каждый совершенен!

Уравненные были медлительны и не сразу принялись скандировать его имя. Однако постепенно мантра зазвучала под сводами внутреннего дворика более ритмично и размеренно. Тцлайлок не стал показывать виду, что разочарован, и кивнул. Ведь в конце концов это только начало. Их понимание процесса уравнивания разовьется по мере того, как тот станет обычной практикой, особенного после того, как в соответствии с планом в него вольется Свободное Государство Паровиков и вместе с Квотершифтом и Шакалией образует Союз Общей Доли. Средние показатели будут повышены. И каждый год будет означать прорыв к новым высотам, к новым свершениям. Каждый год станет очередным шагом вперед. И все будут шагать в ногу. Шагать вместе. Все как один.

Тцлайлок помог работнику — или работнице? — подняться на ноги и поднести мешок с окровавленными сердцами к жертвенному костру.

— Как бы я хотел сжечь свое мерзкое, несовершенное тело, компатриот! Увы, Уайлдкайотлям нужно не твое совершенное, прекрасное, симметричное тело, но моя гнусная плоть, ибо без нее они бессильны!

— Людям понятна ваша жертва, компатриот Тцлайлок, — ответил уравненный работник, вытряхивая содержимое мешка. — Тот, кто ведет за собой остальных, всегда жертвует собой больше, чем другие.

Тцлайлок отметил про себя, что в дальнем углу сгрудились военный эскорт и кучка придворных. Что ж, впереди новая работа. Даже если спать всего по несколько часов и полагаться на Уайлдкайотлей, чтобы те вселяли силы в его слабое, несовершенное тело, все равно работы у него будет невпроворот. Однако он докажет, что даже это ему по силам. Другого выхода у него нет. Тцлайлок выхватил из костра обугленное сердце и положил в рот.

— Люди будут питать меня, компатриоты. Так было и так будет.

Он подошел к придворным. Те подобострастно раздвинулись, уступая ему дорогу в зал, что совсем недавно был залом заседаний Палаты Стражей.

Скамьи были выломаны из пола, став топливом для костра в центре парламента, и теперь их место занимал огромный круглый стол, за которым все будут сидеть как равные. Увы, даже при всем желании Тцлайлок не мог приписать эту идею себе. Кажется, ее позаимствовали у какого-то из древних королей.

Наконец вернулись оба жреца, которых он ранее отправил с поручениями. Что ж, отлично. Тцлайлок посмотрел на того из них, который раньше был техником.

— Что с архивами Гринхолла?

— Когда мы взяли Гринхолл, компатриот Тцлайлок, там пытались устроить перегрузку котлов, вывести из строя машинный зал. Но мой жучок проник в диспетчерскую панель и помещал осуществлению гнусных контрреволюционных планов.

Тцлайлок раздраженно побарабанил пальцами по столу. Функционеры Гринхолла принимают решения, не спрашивая на то разрешения у Палаты Стражей? Похоже, кто-то воспользовался суматохой и теперь пытается взять инициативу в свои руки.

— Ты правильно поступил, брат. Мы не можем управлять Шакалией, не имея в своих руках транзакционных двигателей, — сказал он и повернулся к жрецу, который только что вернулся с инспекции пневматических тоннелей.

— Все прошло, как и планировалось, компатриот Тцлайлок, интуиция вас не подвела. Уайлдкайотли сумели обнаружить под завалами эхо лишь трех душ — воина-паровика, военного преступника по имени Никльби и предателя Вокстиона. Что касается компатриота Молли Темплар, меченого парня и герцога Фернитианского, то их следов там не обнаружили.

— Последние двое мне неинтересны, — произнес Тцлайлок. — Если по меченому парню кто-то и будет скорбеть, то только Флейр и его ненормальные друзья. Что касается герцога и его семьи, то они находятся в бегах вот уже несколько поколений. Как только мы поймаем этого мерзавца, его скользкий труп тотчас закачается перед Боунгейтом.