Диалектика глобализма - Евгений Ильич Грицаев

людей. Даже сторонники современного глобализма не могут остаться в стороне от тотального ущерба, согласно их концепциям.

Необходимо учитывать, что личностный глобализм находится в целостности с социетальным глобализмом. Поэтому любые социальные катаклизмы неизменно отражаются в действиях личностей. Хотя направленность личностного глобализма на созидание сообщества остается. Способность субъективности личности проявлять свою самость с учетом направленности на то, «что должно быть», важнейшая черта современности. В этом отношении показателен факт, что личность оказывается задавленной апокалиптическими настроениями в условиях глобального кризиса с подачи современных трансгуманистов.

Способность это лишь потенция в ходе актуализации субъективностей. Она не должна стоять особняком и считаться чем-то трансцендентным. Более того, она должна обладать функциональными способностями некоей основы вещностной. Тогда как можно говорить о самоорганизации как способности, которая пронизывает все и вся, но не является функцией материи и даже субъективности. Более вероятна причастность ее к объективным процессам, в том числе к пресловутой и непонятной до сих пор глобализации. Диалектика глобализма начинается с поляризации сущего на материальный мир и нематериальность, хотя бы в виде объективных процессов, в том числе так называемых «темных субстанций». Перекосы субъективностей начинаются с непринятия диалектического сценария основы существования, когда сами субъективности мировоззренчески выражаются лишь в виде материального бытия.

Личностный глобализм не обрывается на социетальном уровне. При этом сразу возникают глобальные для человеческой цивилизации вопросы: «Что дальше?» Инволюция или вход в мировую глобализацию. Личностный глобализм выражает развитие человеческой цивилизации в никуда? Если истина дороже, тогда человеку нужно жить в себе? Однако доказательство не может считаться объективным, если оно не прошло через субъективность. В этом отношении глобализм даже под видом объективного действа, трудно проходит через личностные субъективности. А тем более – через социальные или природные субъективности. Человек, зачастую, верит в нелепость только потому, что иной веры не заслужил. Часто сама вера мешает пониманию, но понимание без веры абсурдно. Так формируются перекосы личностной субъективности в условиях искажения объективного глобализма.

Внедрение новейших информационных средств позволяет регулировать равновесие личностной субъективности относительно направленности объективного глобализма. Однако для этого необходима четкая позиция сообщества и государств. «Четвертая промышленная революция» согласно Клаусу Швабу подразумевает изменения в структурах власти, но эти изменения зависят от эфемерной силы хозяев информации. Поэтому происходят перекосы личностных субъективностей даже не со стороны государственного управления, а от этих «хозяев». Несомненно, такое недоразумение происходит по линии биосоциального потока и инициируется сообществом через общечеловеческие ценности. При этом говорят даже большее, а именно, что тот, «кто владеет информацией, владеет миром».

Информацией должно владеть, прежде всего, сообщество, но не некоторые страты или группы властьимущих. Новые технологии цифровой технологии не могут подстраиваться под интересы личностей, поскольку адаптируются на искажения субъективного глобализма. В результате страдают личностные субъективности. Однако сама цифровизация призвана работать на созидание сообщества и личностей в нем. Единственное, что требуется для ее актуализации – это приспособление духовной сферы личностей, их субъективностей к опережающим темпам капитального отбора. Перекосы субъективностей должны устраняться соответствующими процессами гуманизации личностей. Причем, гуманизацией, начиная с самого сообщества, которое играет заглавную роль в выработке и развитии общечеловеческого начала. Так «что должно быть» личностного глобализма будет становиться тем, «что есть» и даже тем, что будет».

Основная проблема перекосов личностных субъективностей заключается действительно не только в неуравновешенности целостности социальной и личностной субъективности. Она во многом зависит от «прожорливости» материального интереса в условиях, когда социетальные структуры не имеют возможности контролировать развитие субъективных отчуждений хозяев знаний и информации. Почему так произошло, Клаус Шваб объясняет засильем частных лиц, то есть олигархических групп. Но такое объяснение противоречит диалектическому глобализму с его самоорганизационными действиями. Выходит, что эти «частные лица» попирают законы существования и личные субъективности. А сама власть переходит к этим группам, но не к государственным структурам. Тем самым теряется смысл объективности глобализма.

Информационные технологии, якобы, разрастаются сами по себе, чего не может быть в принципе. Поскольку имеет место целостность капитального и грегарного объективных отборов. Эта целостность подразумевает устойчивое равновесие сил и направленностей и не может длительное время перезагружаться в пользу интересов частных лиц. Если же это происходит, то реальной причиной самоотчуждений личностных субъективностей являются, отнюдь, не новейшие технологии. Скорее причина кроется в попустительстве социетальных структур, которые рубят сук, на котором сами сидят. Если это происходит, значит, подобное иначе как «глобальным идиотизмом» не назовешь. При этом явно не учитываются рефлексивные возможности личностных субъективностей. Они должны приобретать разумный характер даже в условиях несмысловых искажений субъективистского толка.

Социологические концепции глобализации опираются в основном на экономические коллизии, а не на философский дискурс глобального нарратива. Поэтому объяснения истоков перекосов личностных субъективностей они объясняют с позиций конкурирующей экономики еще со времен Джона Гобсона и даже Владимира Ленина с их теориями империализма. При этом констатируется факт неизбежности засилья капитала (в современных условиях – засилья информации). При этом не рассматриваются вопросы угрожающего опережения процессов капитального отбора в ущерб отбору грегарному. Таким образом, якобы, расчеловечивание оказывается узаконенным априорно.

Эммануэль Валлерстайн рассматривает проблему перекоса субъективностей иначе. Его «теория мировой системы» предусматривает «формирование системы глобальных экономических и политических связей», начиная со времен начала развития капитализма с образованием глобального неравенства. Таким образом, сам капитализм выглядит априорным созданием, чем обычно объясняется засилье труда и нерешение социального вопроса. Однако это не успокаивает личностные субъективности. Их направленность на созидание вызывает их новые перекосы. В этом отношении попытки современных глобалистов «улучшить человека» выглядят издевательским фарсом.

Валлерстайн, к сожалению, не рассматривает связи глобального «формирования системы» как данные, без осмысления глубинных причин преобладания материального интереса. Иначе получается, что мир, благодаря капитальному отбору, легко и неразумно рвет его целостность с грегарным отбором. Как в таком случае быть с объективно-субъективным равновесием диалектического глобализма, который обеспечивает существование сущего лишь в условиях целостности? Получается, что мир заведомо и финитно идет к гибели. Однако такие веяния и объяснения не могут заслуживать статуса научных. Должен быть учет разума точечного, структурного, да и социетального взаимодействий. Духовная сфера не может оставаться на положении безмолвного раба.

Субъективность, как первейшая характеристика субъекта, этого «феноноумена», должна включать в себя не только «сферу субъективного» в виде мышления, ментальности, рефлексии, «сознания». Но и «сферу объективного». Хотя бы в виде объективных отборов, тенденций и направлений развития, самоорганизации. Причем, вместе со своими предикатами представленных общечеловеческих ценностей и чисто физико-физиологическими или телесными качествами субъекта. То есть, тем самым нацеливается на вид самость субъекта – то, чем он отличается от других и сосуществует в материальном мире. С другой стороны, сам материальный мир целесообразно рассматривать как объект с соответствующей объективностью в