Украденная невинность - Кэт Мартин

Маленький человечек не ответил, просто сидел с бесстрастным видом, глядя на папку, которую Каролина обеими руками прижимала к груди.

— Должна также поблагодарить вас от всего сердца. Вы очень помогли мне… и не только мне.

Сыщик кивнул.

— А теперь я позволю себе удалиться… — Каролина запнулась, и у нес вырвалось почти против воли: — Эта дрянь, так называемая леди Стрикланд, теперь получит то, что заслужила!

С кривой усмешкой смертельной ненависти девушка смотрела в пространство, в сияющие дали осуществленной мести и не видела, что Мак-Маллен поднял на нес взгляд. До этой минуты он не испытывал никаких чувств к женщине, о которой собирал сведения, несмотря на то что в глубине души отдавал должное ее упорству в достижении цели. Но когда истинная, жестокая и злобная суть леди Каролины Уинстон на миг пробилась наружу во всей своей полноте, сыщик задался вопросом, не напрасно ли выдал всю информацию, которой обладал.

Мэттью то начинал мерить палубу «Дискавери» шагами, то останавливался и вглядывался вдаль. Судно приближалось к лондонским докам. Прибытие ожидалось еще накануне утром, но внезапный шторм отсрочил его на много часов. Надвигались сумерки, волны горами вздымались за бортом, и упорный ветер с берега мешал продвигаться вперед.

Задержка действовала на нервы, тем более что сразу после швартовки Мэттью и другие выздоравливающие офицеры должны были направиться прямо на торжества. В знаменитом «Пантеоне» на Оксфорд-стрит давался грандиозный бал с тысячами приглашенных.

В надежде на скорое прибытие Мэттью давно уже облачился в парадную форму и теперь время от времени нервным жестом поправлял эполеты, проверял, все ли пуговицы застегнуты, и проходился по начищенным сапогам носовым платком. Его нетерпение росло. По самым скромным меркам, оставалось ждать еще пару часов, но потом… потом его ожидала встреча с отцом и Джессикой.

— Джесси… — произнес Мэттью, просто чтобы послушать, как звучит это имя.

Снова и снова благодарил он Бога за то, что тот позволил ему жить, снова и снова удивлялся этому.

Там, недалеко от Гибралтара, Ситон думал, что все кончено. Когда он очнулся от обморока, вызванного потерей крови из тяжелой раны в левом плече, оказалось, что испанцы отбили «Сан-Хусто». Таким образом, Мэттью остался в плену. К счастью, моряки «Норвича» нашли в себе силы для нового штурма. После кровопролитного сражения испанцев разбили окончательно, а их судно захватили. Вскоре стало ясно, что флот Нельсона одерживает полную победу. Победу, каких не много в богатой истории Англии.

К несчастью, крепчавший ветер принес ужасающей силы шторм, и многие из тех, кто выжил в сражении, погибли только потому, что корабли были изувечены и дали течь после попадания в них вражеских ядер. Океан бушевал весь следующий день, но, даже когда шторм стих, волнение на море держалось еще шесть дней. «Норвич», изрядно потрепанный в сражении, выдержал напор стихии.

Его капитан имел теперь полное право вернуться домой.

Поскольку Мэттью игнорировал предписание врача больше отдыхать, плечо довольно сильно болело. Не обращая на это внимания, Ситон продолжал ходить по палубе, что помогало скоротать время. Ему не терпелось увидеть Джессику, высказать ей все, осознанное им за время разлуки, а главное, наконец признаться ей в любви.

Долгие дни прикованный к постели, Мэттью мог только размышлять, вспоминать и надеяться. Грехем сказал, что найти свою, единственную, женщину — это лучшее, что может случиться в жизни с мужчиной. Такая женщина становится еще и другом, с которым можно делить радость успехов и горечь потерь. Плечом к плечу идут муж и жена по дороге жизни, поддерживая друг друга в минуты испытаний. Такой была Джессика.

А как обернулась бы его жизнь с Каролиной? Эта изнеженная, далекая от реальной жизни женщина, воспитанная в тепличной атмосфере и знающая только законы и правила замкнутого круга, стала бы ему обузой, а не поддержкой.

Ситон вспомнил это, глядя на приближающиеся огни порта. «Джесси», — снова повторил Мэттью и понял, что улыбается. Как ему хотелось увидеть ее! Впереди была долгая жизнь вместе, и он готовился искупить все свои ошибки, сделать все, чтобы Джессика была счастлива. Он возвращался домой, чтобы больше не покидать его.

Джессика склонилась над постелью, потуже затянула шнур, поддерживающий полог, и поправила подушки под седой головой маркиза.

— Папа Реджи, вам больше ничего не нужно?

— Чтоб ее черти взяли, эту подагру! — проворчал Реджинальд Ситон. — Эта чертовщина всегда случается со мной в самое неподходящее время! — Он добавил еще несколько неразборчивых проклятий, потом сдвинул кустистые брови. — Не волнуйся, дорогая моя, все образуется, как всегда. Ты вполне можешь оставить меня на попечение Лемюэла, а сама отправиться на празднество в честь победы. К тому же уверен, что твой блудный муж вернется домой раньше, чем я отойду в объятия. Морфея, и нам не придется откладывать счастливое воссоединение до утра.

Джессика перевела неуверенный взгляд на старого камердинера маркиза. Тот стоял в дверях, прямой, как трость, из-за своего радикулита, и ожидал завершения дискуссии.

— Лемюэл?

— Можете быть совершенно спокойны, миледи, я присмотрю за его милостью. Мне не раз приходилось делать это в прошлом.

— Ну что ж…

И все-таки ей было очень и очень жаль. Сырая погода все чаше приковывала старого маркиза к постели, но на этот раз он вынужден остаться в стороне от торжеств, посвященных победе над французами. Маркиз не мог даже встретить сына, возвращающегося с войны. К счастью, небольшая температура уже спала и общее состояние улучшилось.

— Ну что ж, — повторила Джессика более решительно, — я поеду. Адам и Гвен будут здесь с минуты на минуту. — Она наклонилась поцеловать маркиза в лоб. — Ах, папа Реджи! Вы не знаете, как я его жду! Как по-вашему, у меня приличный вид для встречи мужа после долгой разлуки?

Маркиз и камердинер окинули взглядом ее наряд: бархатное голубое платье, отрезное и чуть присобранное под грудью, с узким рукавом и лифом, отделанным вышивкой органди и хрусталиками. Хорошенькая шляпка в тон платью оттеняла цвет глаз и очень шла к волосам.

— Дорогая моя, от тебя невозможно оторвать взгляд! — воскликнул маркиз, и Лемюэл закивал в знак согласия. — Если рана все еще беспокоит Мэттью, он выздоровеет окончательно едва увидит тебя.

Джессика послала своему великодушному покровителю воздушный поцелуй и полетела к двери как на крыльях. Сердце ее учащенно билось в предвкушении встречи. Как оказалось, виконт и виконтесса Сен-Сир уже прибыли и ожидали се в парадной гостиной. Они поднялись, когда она вошла.

— Надеюсь, маркиз Белмор чувствует себя лучше? — спросил Адам.

— Температура спала, а с ней и острое воспаление. Ему несравненно лучше. Думаю, дело здесь не столько в лекарствах, сколько в скором возвращении Мэттью.