И плачут ангелы - Уилбур Смит

— А кто народ?

— Народ — это мы!

— Кому принадлежит власть?

— Власть принадлежит нам!

Школьники покачивались на сиденьях, доведенные до состояния транса. Большинство девочек уже рыдали от счастья.

— Кто такой товарищ Инкунзи?

— Товарищ Инкунзи — отец революции!

— Что такое революция?

— Революция — власть для народа!

Вопросы и ответы пошли по второму кругу, и каким-то невероятным образом аудитория взмыла еще выше на крыльях политического фанатизма.

Тунгата и сам впал в непонятное возбуждение, удивляясь легкости и умелому манипулированию чувствами. Товарищ Тебе заставлял слушателей взмывать все выше и выше, и даже Тунгата присоединился к общему хору, испытывая удивительное освобождение от ненависти и боли, которые бередили душу после убийства Констанции. Он дрожал, словно в приступе лихорадки, а когда автобус тряхнуло и худенькую, едва созревшую девочку Мириам прижало к нему, в нем внезапно вспыхнуло острое желание.

Всех охватило странное, почти религиозное, безумие, а затем товарищ Тебе научил их песне.

— Эту песню вы будете петь в бою, это песня вашей славы, песня революции!

Дети запели нежными голосами, девочки хлопали в ладоши, отбивая ритм:

За границей есть оружие —

Убитые отцы зовут вас.

За рекой нас ждет оружие —

Ваши дети плачут в рабстве.

Встает кровавая луна —

Как долго будет спать свобода?

Слезы хлынули из глаз Тунгаты и обжигающим потоком потекли по щекам.

Оружие есть Анголе

Вы слышите шепот ветра?

Оружие есть в Мапуто —

Нажми на курок, товарищ.

Встает кровавая луна —

Как долго будет спать свобода?

Закончив петь, все почувствовали себя усталыми и ошеломленными, точно после тяжкого испытания. Товарищ Тебе что-то сказал водителю, и автобус свернул с дороги в лес, медленно пробираясь по извилистой, едва заметной тропке, которая вилась между деревьев и пересекала сухие русла речек. Остановились уже в темноте, когда тропа исчезла. Большинство детей спали; Тунгата разбудил их и вывел из автобуса. Мальчиков послали собирать хворост, девочки принялись готовить нехитрый ужин: кукурузную кашу и сладкий чай.

Товарищ Тебе отвел Тунгату в сторону.

— Мы добрались до освобожденной территории, — объяснил он. — Здесь нет родезийских патрулей. Отсюда мы пойдем пешком и через два дня будем возле брода. Ты пойдешь замыкающим — смотри, чтобы никто не сбежал. Пока не переправимся через реку, всегда могут найтись малодушные. А теперь я разберусь с водителем.

Товарищ Тебе приобнял испуганного и притихшего водителя за плечи и повел прочь из лагеря. Через двадцать минут Тебе вернулся уже один. К этому времени большинство детей поели и по-щенячьи свернулись калачиком на голой земле возле костров.

Мириам застенчиво принесла мужчинам миску кукурузной каши.

— Ты думаешь, они еще маленькие, — заговорил товарищ Тебе с набитым ртом, махнув на спящих школьников. — А они быстро учатся и безоговорочно верят тому, чему их научили. Они не понимают, что такое смерть, и потому не боятся ее. Они беспрекословно подчиняются, причем их жизни стоят гораздо меньше, чем жизни подготовленных людей, которых невозможно заменить. Партизаны-симба использовали детей в Конго, Вьет-конг делал то же самое против американцев. Они — превосходное пушечное мясо, на котором вскармливается революция. — Тебе выскреб миску начисто. — Если кто-то из девчонок тебе нравится, можешь ее взять. Это входит в их обязанности. — Товарищ Тебе поднялся. — Ты подежурь до полуночи, а там я тебя сменю.

Дожевывая на ходу, он отошел к ближайшему костру и, присев на корточки рядом с Мириам, что-то прошептал ей. Девочка послушно встала и доверчиво пошла за Тебе.

Позже, обходя спящий лагерь, Тунгата услышал сдавленный крик боли из темноты, где лежал Тебе с Мириам. Донесся звук удара, и плач сменился тихим всхлипыванием. Тунгата отошел подальше.

Перед рассветом Тунгата подвел автобус к обрывистому берегу реки, и мальчишки с воплями восторга опрокинули его вниз. Девочки помогали собирать ветки и засыпать ими автобус — теперь даже низко летящий вертолет не обнаружил бы его под кучей хвороста.

С первыми лучами солнца отряд двинулся на север. Товарищ Тебе шел впереди, на полкилометра опережая колонну. Учитель оставался с детьми, заставляя их по приказу Тебе сохранять полное молчание. Не успели и милю пройти, как рубашка учителя промокла от пота, очки запотели. С автоматом в руках, Тунгата шел последним, избегая тропы. Он держался в тени леса, часто останавливаясь и прислушиваясь. Каждый час он возвращался назад и залегал возле тропы, чтобы убедиться, что за ними никто не идет.

Навыки следопыта-охотника никуда не исчезли — Тунгата чувствовал себя легко и уверенно и даже испытывал странное удовольствие: будущее само о себе позаботилось. Он наконец сделал выбор — и не было больше сомнений, не грызла совесть за пренебрежение долгом. Воинственная кровь Ганданга и Базо бурлила в жилах.

В полдень остановились на час. Костры не разводили, пообедали холодными кукурузными лепешками и запили их водой из лужи. Вода отдавала мочой: ночью здесь купались слоны. Мириам, не поднимая глаз, принесла Тунгате обед. Двигалась она осторожно, будто оберегая травмированную часть тела. После обеда начался спуск к реке Замбези, и характер местности изменился: величественные леса уступили место саванне, где, судя по всему, в изобилии водилась дичь. Описывая круги позади колонны, Тунгата наткнулся на одинокого старого самца лошадиной антилопы: черно-белый, с изящно изогнутыми назад рогами, он гордо стоял посреди равнины. Тунгата почувствовал странное родство с благородным животным и прилив сил. Антилопа втянула воздух и, унюхав человека, умчалась галопом.

Часа в три дня товарищ Тебе остановил отряд.

— Мы будем идти всю ночь, поэтому сейчас нужно отдохнуть.

Для Тунгаты он нарисовал в пыли грубую карту.

— Вот река Замбези. На том берегу — Замбия. Они наши союзники, туда мы и направляемся. К западу — Ботсвана и безводные земли. Сейчас мы идем вдоль границы, но чтобы добраться до Замбези, необходимо пересечь дорогу между Виктория-Фоллс и Казунгулой. Дорогу патрулируют родезийцы, и переходить ее придется ночью. Дальше лежит минное поле, перекрывающее подходы к бродам. К рассвету мы должны быть там.

— Как мы перейдем минное поле?

— Нас будут ждать проводники. Теперь отдыхай.

От прикосновения к плечу Тунгата мгновенно проснулся.

— Девчонка! — прошептал товарищ Тебе. — Та девчонка, Мириам, сбежала!

— Почему учитель не остановил ее?

— Она сказала, что отойдет в кусты.