Республика Дракон - Ребекка Куанг

Ей хотелось догнать Нэчжу и извиниться, но одновременно с этим она не желала его больше видеть.

Рин смутно понимала, что между ними что-то непоправимо сломалось. Они и раньше ссорились. Первые три года знакомства непрерывно задирали друг друга. Но то были детские размолвки, а сейчас – совсем другое дело.

Теперь уже ничего не исправить.

Но что же ей делать? Извиниться? Унижаться не позволит гордость. К тому же Рин была уверена в собственной правоте. Да, Нэчжа изранен, но разве не все они такие? Она прошла через Голин-Ниис. Ее пытали на столе в лаборатории. Она смотрела, как умирал Алтан.

Личная трагедия Нэчжи не стала страшнее оттого, что произошла с ним в детстве. Или оттого, что он не может справиться с ней из-за страха.

Рин прошла через ад и стала только сильнее. Не ее вина, что Нэчжа не способен с собой совладать из-за собственной ничтожности.

Цыке сидели кружком на полу казармы. Бацзы и Рамса играли в кости, а Суни наблюдал за ними с верхней койки, чтобы Рамса не жульничал, как привык.

– Ох, Рин, – сказал Бацзы, увидев ее. – Кто расстроил тебя до слез?

– Нэчжа, – промямлила она. – Я не хочу об этом говорить.

Рамса цокнул языком.

– Ага, от него одни неприятности.

Рин села между ними.

– Заткнись.

– Хочешь, я с ним разберусь? Запущу ракету в его нужник?

Рин выдавила из себя улыбку.

– Нет уж, не надо.

– Как хочешь.

Бацзы бросил на пол игральные кости.

– Так что произошло на севере? С Чаханом?

– Некоторое время Чахана с нами не будет, – сказала Рин.

Она глубоко вдохнула и постаралась выкинуть Нэчжу из головы. Забудь его. Сосредоточься на чем-то другом. Это оказалось достаточно просто – ей нужно столько всего рассказать цыке.

В следующие полчаса она рассказывала о кетрейдах, про Аугуса и о том, что случилось в лесу.

Как и можно было предположить, цыке разозлились.

– Так выходит, Чахан все это время за нами шпионил? – спросил Бацзы. – Вот ведь лживая тварь.

– А я всегда его терпеть не мог, – вставил Рамса. – Вечно он расхаживал вокруг со своим загадочным бормотанием. Как будто задумал какую-то пакость.

– В таком случае, что тебя удивляет? – Похоже, Суни, как потрясенно заметила Рин, новости вовсе не беспокоили. – Вы должны были понимать, что у них свои задачи. Иначе что степнякам делать среди цыке?

– Не называй их степняками, – машинально сказала Рин.

Рамса будто не слышал.

– Так что намеревались делать степняки, если бы Чахан решил, что мы стали слишком опасными?

– Убили бы, наверное, – сказал Бацзы. – Хотя и жаль, что они уехали обратно на север. Было бы неплохо, если бы кто-нибудь разобрался с Фейленом. Вот это будет битва!

– Битва? – повторил Рамса и тихо засмеялся. – Думаешь, когда мы в последний раз пытались его угомонить, это называлось битвой?

– А что случилось в прошлый раз? – спросила Рин.

– Тюр и Тренсин заманили его в маленькую пещерку и воткнули в него столько ножей, что даже если бы он попытался призвать бога, у него ничего не вышло бы, – ответил Бацзы. – Но вообще-то было забавно, честное слово. Когда мы привели его назад, он выглядел как утыканная булавками игольница.

– И Тюр считал это правильным? – спросила Рин.

– А ты как думаешь? Конечно нет. Но такова его работа. Нельзя командовать цыке, если не хватает храбрости отправлять безумцев в заточение.

Снаружи загрохотали шаги. Рин посмотрела на дверь, в которую выходил отряд солдат с щитами и алебардами.

– Куда это они? Я думала, ополчение еще не зашло так далеко на юг.

– Караульные для беженцев, – пояснил Бацзы.

Рин непонимающе заморгала.

– Караульные для беженцев?

– А ты не видела, как они стекаются в город? – спросил Рамса. – Трудно пропустить такое зрелище.

– Мы пришли со стороны Красных утесов. Я не видела ничего, кроме дворца. А кого ты имеешь в виду под беженцами?

Рамса и Бацзы переглянулись.

– Ты многое пропустила во время отсутствия.

Рин не понимала, что это значит. Она встала.

– Отведите меня туда.

– Мы заступаем в караул только завтра утром, – сказал Рамса.

– Мне плевать.

– Но они взбесятся, – упорствовал Рамса. – Квартал беженцев усиленно охраняют, нас просто не пропустят.

– Я же спирка. Думаешь, мне есть до этого дело?

– Ну ладно. – Бацзы рывком поднялся на ноги. – Я тебя отведу. Но тебе это не понравится.

– Даже казармы выглядят чудесно, правда? – сказал Рамса.

Рин не знала, что ответить.

В квартале беженцев теснились бесконечные ряды палаток, тянущиеся по долине, – целое море людей. Их не пускали в город, а держали за наскоро сооруженными из досок и пла́вника загородками. Словно гигант прочертил пальцем линию на песке и всех затолкал за ее пределы. Солдаты с алебардами расхаживали взад-вперед вдоль забора, хотя Рин не могла понять, кого именно они охраняют – беженцев или горожан.

– Беженцам не позволено пересекать эту границу, – объяснил Бацзы. – Горожане не хотят, чтобы они наводнили улицы.

– А что будет, если кто-нибудь пересечет границу? – спросила Рин.

– Ничего такого уж ужасного. Охрана затолкает их обратно. Поначалу такое случалось чаще, но после того как нескольких человек избили, они усвоили урок.

Они прошли еще несколько шагов. В нос Рин ударила страшная вонь – запах немытых тел, слишком долго теснящихся вместе.

– Сколько времени они уже здесь живут?

– Как минимум месяц, – ответил Бацзы. – Мне сказали, они начали прибывать, как только мы вошли в провинцию Крыса, но после нашего возвращения стало еще хуже.

Рин не могла поверить, что кто-то способен прожить в таком лагере столько времени. Повсюду летали тучи мух. Жужжание было невыносимым.

– Они до сих пор прибывают, – сказал Рамса. – Волнами, обычно по ночам. Все еще пытаются просочиться через границы.

– Они все из провинций Заяц и Крыса?

– О чем это ты? Они из южных провинций.

Рин непонимающе уставилась на него.

– Я думала, ополчение не добралось до юга.

Рамса и Бацзы переглянулись.

– Они бегут не от ополчения. А от Федерации.

– Что?!