Жуков. Рожденный побеждать - Владимир Дайнес

За форсирование такой реки, как река Десна в районе Богданово (Смоленской области) и ниже, и равных Десне рек по трудности форсирования представлять к наградам:

1. Командующих армиями — к ордену Суворова 1-й степени.

2. Командиров корпусов, дивизий, бригад — к ордену Суворова 2-й степени.

3. Командиров полков, командиров инженерных, саперных и понтонных батальонов — к ордену Суворова 3-й степени.

За форсирование такой реки, как река Днепр в районе Смоленска и ниже, и равных Днепру рек по трудности форсирования названных выше командиров соединений и частей представлять к присвоению звания Героя Советского Союза…»

К сожалению, высокий моральный дух войск не всегда может компенсировать просчеты в планировании боевых действий. Изначально заявка Жукова на пополнение наступавших фронтов людскими ресурсами и боевой техникой была сокращена Сталиным на 30–40 %. Чрезмерно широкая полоса наступления, которое развернули одновременно пять фронтов, сжатые сроки выполнения поставленных задач с неизбежностью вынуждали использовать удары и натиски «в лоб». В этих условиях энтузиазм нередко разбивался о вал неприступной обороны противника, и тогда наступала суровая проза военной жизни. Директивы Ставки, торопившие двигаться на запад, должны были исполняться неукоснительно. И Жуков был вынужден обеспечивать продвижение подчиненных ему фронтов и соединений, отдавать приказы, заставлявшие двигаться вперед через «не могу» и напоминавшие своей необоснованной категоричностью и резкостью его распоряжения в период трагических боев под Вязьмой зимой и весной 42-го г. «Начавшееся наступление подопечных мне фронтов, — признавал Георгий Константинович, — развивалось крайне медленно».

6 сентября Ставка ВГК уточнила задачи фронтам: Воронежскому фронту наступать на Ромны, Прилуки, Киев, а Степному — на полтавско-кременчугском направлении. Сталин, уступая требованиям Жукова, принял решение об усилении фронтов. Из резерва Ставки ВГК в состав Степного фронта была передана 37-я армия генерал-лейтенанта М. Н. Шарохина, из Воронежского фронта — 5-я гвардейская армия генерал-лейтенанта А. С. Жадова, из Юго-Западного фронта — 46-я армия генерал-майора В. В. Глаголева. Воронежский фронт получил из резерва Ставки ВГК 3-ю гвардейскую танковую армию генерал-лейтенанта танковых войск П. С. Рыбалко, а Центральный фронт — 61-ю армию генерал-лейтенанта П. А. Белова.

Тем временем войска левого крыла Центрального фронта успешно продвигались на Нежин. Соединения 38-й армии Воронежского фронта значительно отстали, сковывая действия левого крыла Центрального фронта, заставляя его поворачиваться на юг и растягивать свой фронт вместо того, чтобы развивать успешное наступление на запад. Это вызвало беспокойство у Сталина, который в шесть часов вечера 12 сентября потребовал от Жукова решительного продвижения вперед правого крыла Воронежского фронта, особенно 38-й армии.

Главное командование Сухопутных войск вермахта, в свою очередь, приняло меры к усилению группы армий «Юг». Командующему группой армий «Центр» было приказано передать максимально быстрыми темпами 4 дивизии группе армий «Юг». Кроме того, ей были обещаны с Западного фронта пехотные подразделения и пополнение для доукомплектования дивизий, всего 32 батальона. Вечером 15 сентября по группе армий «Юг» был отдан приказ об отводе всех армий на линию Мелитополь — Днепр (до района выше Киева) — Десна.

В ходе наступления советские войска достигли наибольшего успеха на киевском направлении. Левофланговые соединения Центрального фронта 15 сентября освободили Нежин и разорвали фронт противника. Войска Воронежского фронта также рассекли немецкие войска на отдельные изолированные группы, которые частью отходили к киевским переправам, а частью — к переправам у Канева (южнее Киева). В результате были созданы условия для окружения этих групп по частям восточнее Киева. Особенно удобное для этого положение занимала левофланговая 60-я армия Центрального фронта. Она не соприкасалась с противником и опережала правофланговые армии Воронежского фронта на 100–120 км, что давало ей возможность нанести удар на юг во фланг и в тыл группировке противника, сдерживавшей наступление правофланговой 38-й армии Воронежского фронта.

Но эту возможность реализовать не удалось. Во второй половине сентября Ставка ВГК отодвинула разграничительную линию между Центральным и Воронежским фронтами к северу. В результате Киев, на который была нацелена 60-я армия Центрального фронта, отошел в полосу Воронежского фронта. «Я счел своим долгом позвонить Сталину, — вспоминал командующий Центральным фронтом Рокоссовский. — Сказал, что не понимаю причины такого изменения разграничительной линии. Ответил он коротко: это сделано по настоянию товарищей Жукова и Хрущева, они находятся там, им виднее. Такой ответ никакой ясности не внес. Но уточнять не было ни времени, ни особой необходимости».

Не будем и мы строить догадки, кто был действительным автором этого решения и какими соображениями (будем надеяться, что оперативными) оно было продиктовано. В «Воспоминаниях и размышлениях» Георгий Константинович этой темы не касается.

В ходе наступления Жуков принял меры по заблаговременной подготовке к форсированию Днепра. Об этом он 20 сентября доложил Сталину: «Сегодня с Николаевым (псевдоним Н. Ф. Ватутина. — Авт.) отработали мероприятия по быстрейшему захвату переправ на реке Днепр. Для этой цели сегодня от каждой армии сформированы передовые отряды в составе танковых частей, пехоты, посаженной на машины, артиллерии и минометов. Эти подвижные передовые отряды имеют задачу, не ввязываясь в бой с прикрывающими частями противника, обходя арьергарды, стремительно прорваться к переправам и стараться захватить мосты и переправы… Считаю, что эти передовые части подойдут к реке Днепр 22–23 сентября».

21 сентября войска Центрального фронта освободили Чернигов, а соединения 3-й гвардейской танковой армии Воронежского фронта вышли к Днепру южнее Киева. На следующий день к Днепру вышли и войска 13-й армии Центрального фронта. Они при поддержке авиации и артиллерии с ходу форсировали реку и овладели плацдармами в междуречье Днепра и Припяти. Одновременно передовой отряд 6-го танкового корпуса 3-й гвардейской танковой армии Воронежского фронта захватил плацдарм в районе Великого Букрина.

На содействие войскам Воронежского фронта в форсировании Днепра была направлена Днепровская воздушно-десантная операция. Планом операции предусматривалось в течение двух ночей выбросить воздушный десант в Букринской излучине Днепра для захвата и удержания плацдарма на рубеже Липовый Рог, Македоны, Шандра, Степанцы, Костянец, Канев до выхода в этот район войск фронта. В состав десанта привлекались 1, 3 и 5-я гвардейские воздушно-десантные бригады (10 тыс. человек, 24 орудия, 180 минометов), объединенные в воздушно-десантный корпус под командованием генерал-майора И. И. Затевахина. Для десантирования выделялось 180 самолетов Ли-2, 10 самолетов буксировщиков По-2 и 35 планеров.

Спешка к добру не приводит. К моменту начала операции разведывательные данные о противнике не перепроверили, а они оказались устаревшими. Выброска первого эшелона 3 и 5-й воздушно-десантных бригад осуществлялась в ночь на 25 сентября. Противник к этому времени сумел скрытно перебросить в район Букринской излучины Днепра две пехотные дивизии. Поэтому десантирование проводилось зачастую над боевыми порядками врага, под сильным зенитным огнем его ПВО. Многие экипажи самолетов потеряли ориентировку, произвели выброску с больших высот и в обширном районе площадью 30 на 90 км. В результате часть десантных подразделений оказалась в расположении вражеских войск и понесла большие потери. Связь штаба фронта с бригадами была потеряна, и дальнейшее десантирование пришлось прекратить.