История Рюриковичей - Евгений Владимирович Пчелов

его московскому князю, а дальнейшие попытки закрепиться в тогдашней русской столице к успеху не привели. В конечном итоге Дмитрий Константинович решил, что дружить с Москвой лучше, чем враждовать (тем более что Дмитрий помог ему в борьбе с братом Борисом, ненадолго захватившим Нижний Новгород), и в 1366 г. выдал одну из своих дочерей – Евдокию замуж за Дмитрия Ивановича. Уже после смерти мужа она приняла постриг с именем Евфросинья и скончалась в основанном ею московском Вознесенском монастыре в 1407 г. Русская православная церковь причислила Евфросинью к лику святых.

Великий князь Андрей Ярославич.

Гравюра XVIII в.

Брат Дмитрия Константиновича Борис (ум. в 1394 г.), князь городецкий, женатый на дочери великого литовского князя Ольгерда, лишился нижегородского стола в первые годы правления своего внучатого племянника Василия I122. Он умер в суздальской темнице. Впоследствии сыновья Дмитрия Василий Кирдяпа и Семён, а также сыновья Бориса Даниил и Иван Тугой Лук безуспешно пытались вернуть свою отчину, но звезда Нижнего Новгорода как самостоятельного княжества уже закатилась.

Потомки Василия Кирдяпы (ум. в 1408 г.) и его брата Семёна прозывались князьями Шуйскими (от названия села Шуя, ныне город Ивановской области). От Василия Кирдяпы пошли просто князья Шуйские и князья Скопины-Шуйские, а от Семёна – князья Глазатые-Шуйские, Горбатые-Шуйские и Барбашины. Кроме того, от нижегородской династии происходит и угасший на рубеже XVI–XVII веков род князей Ногтевых (их родоначальник Дмитрий Константинович Ноготь – младший брат упоминавшегося выше тестя Дмитрия Донского Дмитрия (Фомы) Константиновича; традиция давать детям одинаковые имена – не редкость в допетровской Руси).

Князья Шуйские. Князья Шуйские занимали при московском дворе одно из первых мест. Многие представители этого рода были связаны с Новгородом и Псковом. Так, князь Василий Васильевич Шуйский по прозвищу Гребёнка, внук младшего брата Василия Кирдяпы – Семёна Дмитриевича, служил в Новгороде и даже командовал новгородскими войсками, сражавшимися против рати Василия Тёмного в 1456 г. под Старой Руссой (битва завершилась победой москвичей). Гребёнка оставался в Новгороде до 1477 г., потом перешёл на службу к Ивану III. После присоединения Новгорода к Москве, в 1480-х гг. московским наместником там был другой князь Шуйский – Василий Фёдорович, правнук Василия Кирдяпы. В 1490-х гг. он наместничал в Пскове и возглавлял псковское войско в походах против Литвы и шведов. В Пскове он и умер в 1496 г.

Его сын князь Василий Васильевич Шуйский был видной военной и политической фигурой начала XVI века. За немногословность и сдержанность его прозвали Немым. Он и вправду не любил пускать слов на ветер, а предпочитал осторожные действия наверняка. Поэтому на военном поприще он не знал громких побед, зато избежал и громких поражений. Василий Васильевич участвовал в войнах с Литвой, наместничал в Новгороде, отражал набеги крымцев, в 1506 г. получил боярский чин, а в 1519-м – звание владимирского наместника. Но в 1521 г. после опустошительного нападения на Русь крымского хана Мухаммед-Гирея Шуйского постигла опала. В темнице он пробыл недолго и уже в 1523 г. возглавил «судовую рать» (то есть войско, находившееся на кораблях, плывших по Волге) в казанском походе. Тогда же он построил крепость Васильсурск. Василий III, вероятно, настолько доверял опытному воеводе, что назначил его одним из своих душеприказчиков – членов своеобразного опекунского совета при малолетнем сыне великого князя – будущем Иване Грозном. Василий Немой убедил сделать опекуном и своего младшего брата – князя Ивана. Но тут Шуйским пришлось столкнуться с честолюбием матери маленького Ивана Елены Глинской, не желавшей ни с кем делиться властью. Только после смерти Елены (её отравили и, возможно, не без участия братьев Шуйских) Василий сумел устранить всех своих политических противников и стать, по сути, полноправным хозяином положения. В июне 1538 г. он даже женился на дочери крещёного татарского царевича Петра Анастасии, которая через свою мать доводилась племянницей Василию III, а значит, двоюродной сестрой Ивану Грозному. Таким образом, князь Шуйский породнился с великокняжеской семьёй и тем самым закрепил свой высокий политический статус. Но уже в ноябре того же 1538 г. всесильный временщик скончался.

Брат Василия Немого Иван, воевода, а также псковский и смоленский наместник, умер в мае 1542 г. Он оставил по себе недобрую память у маленького Ивана Грозного: «Бывало, играем мы (с братом Юрием) в детские игры, а князь Иван Васильевич Шуйский сидит на лавке, опершись локтём на постель нашего отца и положив ногу на стул, а на нас и не взглянет – ни как родитель, ни как опекун…»

Любопытна судьба его сына – князя Петра (Гурия) Ивановича Шуйского. С юных лет он на воинской службе. Во время похода Ивана Грозного на Казань в 1552 г. князь – один из пяти государевых воевод в крепости Свияжске, специально построенной, чтобы облегчить взятие столицы татарского ханства. Позднее Пётр Иванович успешно сражался в Ливонскую войну. В начальный её период, когда русскому оружию сопутствовала удача, князь Шуйский находился в самой гуще событий. В 1559 г. вместе с воеводой князем Иваном Фёдоровичем Мстиславским он взял город Вильян (ныне Вильянди в Эстонии), захватив в плен орденского магистра. Отличился князь и при взятии Дерпта и Раковора, и при обороне Полоцка. Вскоре Иван Грозный направил его в глубь литовских земель. Здесь в январе 1564 г. под Оршей на реке Уле воинские силы, которыми командовал Шуйский, внезапно атаковал неприятель. Русская рать была разбита, сам Пётр Иванович потерял в бою коня и едва спасся. Пешком он пришёл в одну из соседних деревень, но местные жители узнали в нём московского воеводу, ограбили и утопили в колодце. Тело князя потом было доставлено литовским военачальником князем Николаем Радзивиллом в Вильно, где с почестями захоронено в католическом костёле рядом с могилой жены короля Александра – Елены, дочери Ивана III.

Сын Петра Ивановича – князь Иван Петрович Шуйский обессмертил своё имя героической обороной Пскова от войск Стефана Батория в 1581–1582 гг., во время всё той же Ливонской войны, только на заключительном её этапе. Но и до этого он проявлял большие полководческие способности. В частности, в 1571 г. Иван Петрович служил на южных окраинах России и предупредил Москву о нападении крымского хана Девлет-Гирея. А в следующем году именно на его сторожевой полк пришёлся мощный удар татарской конницы в стычке на Сенькином броде реки Оки. Шуйский с немалым трудом обратил крымцев в бегство, но не смог противостоять подошедшим основным силам хана, а потому отступил. Вскоре он бился с ордынцами при Молодях под началом Михаила Ивановича Воротынского.

На военные успехи Шуйского обратил внимание Иван Грозный, который направил