Узник вечной свободы - Ольга Вешнева

на клетчатую доску. – Шах и мат тебе, Андрейка, - я перевернул белых короля и ладью. – Так что, по рукам?

   Я требовательно заглянул в прищуренные глаза охотника.

   – Твоя взяла, Тихон, - с достоинством признал поражение Αндрей. – Мы пригоним тебе коров.

   – Новая одежонка тоже нам не пoмешала бы. Пообносились до дыр в заплатах, – настойчиво прибавил я. – Вот только мои друзья не должны знать о нашем уговоре. Обставим все как нападение на приезжих купцов.

   – Завтра вечером приводи стаю к объездному пути, - Андрей почесал щетину на подбородке. - Ты, главное, людей сбереги в целости.

   – Не тревожься понапрасну. Слово держу, - я протянул охотнику руку для скрепления договора.

   – А теперь покинь мой дом, Тихон, – пробубнил Андрей, легко пожимая мою руку.

   Его нисколько не удивило спокойствие, с которым я выдержал человеческое прикосновение.

   – Прощайте, дамы и господа, – я встал, почтительно откланялся и нырнул в холодный дождевой поток.

   Теплый свет человеческого жилища мерцал на быстрых каплях воды перед моими глазами, призывая отречься от собратьев и вернуться к людям. В мыслях я согласен был стать убийцей вампиров и обречь на гибель стаю. Не ради кадушек крови, чашек сладкого чая или теплой постели – ради чего-то большего, ради общности человеческого духа, невидимо пронизывающего охотничью избушку, ради того, что объединяло наших врагов и разделяло нас.

   То были мимолетные мысли. Наяву все обстояло иначе. Чувство начальственного долга накрепко привязало меня к шайке сородичей.

***

Андрей исполнил услoвие договора.

   Ливень прекратился на заре следующегo дня. Мантикоры вылезли из логова порезвиться с котятами на мокрой траве.

   Я стоял на утесе, придерживая Регину за уголки пуховой шали, укрывавшей ее плечи. В белом муслиновом платье с мелкими розовыми гвоздиками она выглядела настоящей барыней. Огненные волосы были убраны в тугой пучок. Под стать супруге я нарядился во фрак, но мои волосы были распущены. Я подвязывал их только на время охоты.

   Регина была мне благодарна за успешное вторжение на территорию людей. Она знала, чего именно я от нее жду, но колебалась, вспоминая мое преступление против ее любви. С отдаленной тоской вампирша поглядывала на толстеньких котят,теребивших уши ворчливых родителей. Встречаясь со мной глазами, она не находила слов для утренней полусонной беседы.

   – Теперь твоя душенька довольна? – я взял томик дамского романа из ее руки.

   – Похоже на то, - неуверенно ответила Регина, сдерживаясь, чтобы не оттолкнуть меня.

   – Я сделаю все возможное, чтобы ты ни в чем не нуждалась, кисонька, – я подарил ей ненавязчивый поцелуй, ожидая укуса.

   Мое дурное предчувствие не стало явью. Регина меня не укусила и не прогнала, когда я повел сėбя настойчивее.

ГЛАВА 39. Жертвы обстоятельств

Прошло чуть меньше года.

   В Иванову ночь мы с Баженой сидели на подушке мелких цветов, устилавших берег озера. Прекрасное тело волшебницы обвивала желтая скатерть, принесенная мной из норы.

   – Ваша холодность обижает меня. Неужели, я неугоден вам для тайных встреч, - в моих глазах вспыхнули огоньки страсти. - Что вас отталкивает? Скажите прямо. Не мучьте преданного поклонника.

   – Прости меня, Тихон, – горько улыбнулась Бажена. – Я вечно буду верна Светозару.

   – Вы не должны хранить верность призраку. Поскольку любимый чародей не может воссоедиңиться с вами в телесном воплощении, может ли он запретить мне скрасить ваше одиночество.

   – Светозар стал частью моей души.

   – Всякое чувство скоротечно.

   – Только не истинная любовь, дарованная судьбой, – убедительно возразила Бажена. Она подняла глаза к звездному небу и прижала мятый край скатерти к груди. – Ты ещё не познал ее, Тихон. Всему свое время.

   Вопреки ее предсказанию я точно знал, что навсегда утратил способность влюбляться. Как видно, пророческими оказались строчки моего письма к Полине “…После вас я никого не полюблю”. Фиалковая леди была моим идеалом, моей настоящей любовью. После расставания с ней пришлось мне вычеркнуть из жизни опасное вредное чувство.

   Домой я вернулся за час до зари. Неприкосновенность жилища была нарушена. Обнюхав следы копыт пегасов и сапог эльфийских воинов, я узнал, что битва случилась жестокая, но вампиры не получили смертельных ран. Эльфы забрали их живыми. Зачем?

   Я угрожающе зарычал. Враги не услышали, они улетели задолго до моего возвращения.

   – Обалдуям поделом досталось, – из расщелины вылез гном – лесовичок. – Кто их просил есть эльфийских девиц и приставленных к девицам стражников?

   Я снова зарычал, на сей раз от досады. Стоило мне оставить подчиненных без присмотра, как они натворили дел. Не напрасно я сомневался в их преданности вожаку.

   – Эльфы увезли моих друзей в крепость? – я подполз к Рыжику на четвереньках. - Что они полагают сделать с ними?

   – Нė ведаю того, – гном попятился в безопасную щель. - Я слыхал, король желает вершить над ними суд. Тут и гадать нечего. Предводитель эльфов приговорит разбойников к страшной казни за убиенных подданных.

   Я вскочил и побежал в горы.

   – Не ходи туда! – прокричал вслед Рыжик. – Попадешься – я тебя выручить не смогу.

***

Ослепительный свет разливался белым заревом над высокими стенами крепости. Тяжелые створки каменных ворот раздвинулись, отозвавшись на мой стук. Я прикрыл глаза.

   – Кто здесь? - проревели сфинксы-привратники, ступая мягкими лапами по мостовой.

   – Император вампиров, - я знал, что король эльфов уделяет внимание только монаршим особам, - прибыл просить аудиенции его величества короля Эндорэна по случаю трагического происшествия на празднике солнцестояния.

   – Проходи, – один из сфинксов уступил мне дорогу. - Э-э! Какой из тебя император?! – он брезгливо обнюхал меня и