Операция «Круиз» - Михаил Владимирович Рогожин
Шрифт:
Интервал:
…Павел проснулся от внезапно заработавшего динамика, встроенного в стенку. На английском, греческом и русском языках несколько раз повторили сообщение для участниц конкурса. Их настоятельно просили собраться в конференц-зале для сообщения еще одного решения жюри.
Он зевнул и повернулся в надежде увидеть спящую Антигони. Но ее рядом не оказалось. Динамик заглох, и до уха Павла донесся шум воды из душа. Он мечтательно улыбнулся. После вчерашней кровавой стычки Павел долго не мог заснуть, и чем больше думал, тем ближе становилась свернувшаяся калачиком спящая гречанка с выглядывавшим из-под одеяла плечиком.
Она появилась, завернутая в большую банную простыню, и живо поинтересовалась:
— Что там сказали?
— Всех участниц конкурса приглашают в конференц-зал для вручения какого-то приза. Видно, впопыхах про него забыли.
Антигони нервно закурила и влезла с ногами в кресло. Она смотрела на Павла и удивлялась его безмятежной расслабленности.
— Это же катастрофа! Меня там разоблачат!
— А кто тебя туда пустит? — лениво спросил Павел. — Ты лежишь больная. Уверен, никто и не заметит, что тебя нет. Каждая будет думать о призе, там про других не вспоминают.
Его беспечность не успокоила гречанку. Она продолжала нервничать.
— Поверь моей интуиции… неспроста затевают сбор. Это твоя Татьяна интригует. Она ночь не спала, все вычисляла, где и когда меня видела. Такая не остановится. Тем более, ее подстегивает ревность.
— О чем ты? Какая ревность? Люба здесь давно ошивалась — и ничего.
— О, граф, количество женщин, с которыми спит мужчина, мало что дает ему в понимании женского характера. Ты — ребенок. Мне достаточно было вчера на секунду увидеть ее глаза, и я поняла, откуда следует ждать неприятностей.
— Пошла она к черту! А ты ложись и отдыхай.
Антигони соскочила с кресла. Простыня чуть не свалилась с ее тренированного точеного тела. Она смутилась и, прихватив вещи, скрылась в туалетной комнате. Павел снова мечтательно улыбнулся. Он готов был один сразиться со всеми бандитами, находившимися на корабле, чтобы потом иметь возможность обнять и зацеловать это упавшее ему на голову греческое счастье.
— Ты должен пойти и выяснить, что там происходит! — крикнула она из туалетной комнаты. Вернулась уже в джинсах и кофточке и продолжила: — Подумай, ночью произошли убийства. Все в панике, и вдруг вспоминают о каком-то призе! Так не бывает. Одевайся и иди в конференц-зал. Нельзя сидеть без информации.
Павел нехотя встал, начал натягивать джинсы, вспомнил, что они в крови, и бросил их в раковину.
— Я отстираю, — вызвалась Антигони и совсем по-семейному посоветовала: — Надень костюм.
Он с удовольствием выполнил ее просьбу. Привел себя в порядок и поинтересовался:
— Ну как я? Похож на мужчину, проводящего весь круиз в постели с очаровательной девушкой?
— Главное, чтобы я была похожа на ту девушку, — рассмеялась Антигони.
— Ничего нет проще, тебе нужно ко мне приставать с утра до ночи…
— А потом украсть твои последние деньги и остаться навсегда в Одессе, — продолжила она.
Они сами не заметили, как естественно перешли на «ты». Да и вообще после столкновения с Лавром стали чувствовать себя вместе без всякого напряжения.
Когда Павел собрался уходить, Антигони подскочила к нему, поднялась на цыпочки и поцеловала в щеку.
— Храни тебя Господь!
Он ответил поцелуем в губы. Она не отвернулась, но и не прижалась к нему. Выпорхнула из его объятий и приложила палец к губам.
— Передай, что у меня высокая температура.
Когда Павел вошел в конференц-зал, на него устремили взгляды десятки глаз. Он подошел к Леонтовичу, пожал протянутую для приветствия руку и тихо предупредил:
— У Любы высокая температура. Она не придет.
Леонтович пожал плечами. И тут же за их спинами раздался голос Татьяны:
— Мы должны увидеть Любу!
Павел обернулся. Его бывшая любовница сидела в окружении Маркелова, Яниса и Егора Шкуратова. За их спинами стояли греческие телохранители.
— И не вешайте нам лапшу на уши, граф! Люба осталась в Афинах, а в вашей каюте прячется какая-то авантюристка!
Павел постарался изобразить на лице удивление. Развел руками и спокойно ответил:
— Мне нечего скрывать. Все знают о нашем романе. Спросите у Петра Кабанюка, он перед отплытием сам лично провожал Любу до моей каюты. А господин Лавр даже пытался к ней приставать. Пусть не стесняется, расскажет, что из этого вышло. Какие могут возникать подозрения?
— Я подтверждаю! — крикнул Кабанюк, давно шушукающийся в углу с высокой блондинкой.
— Вы уверены? — переспросил Маркелов.
— А як же? Дивчина, ну Люба, Люба шла в каюту Павла, а ваш Лавр на нее напал, так мне ж пришлось выручать ее…
Маркелов повернулся к Татьяне и зло прошептал:
— Я слышал эту историю от самого Лавра. Хватит балаган устраивать.
— Нашли кому верить. Кабанюк вечно пьяный. Он скоро пароходную трубу за Зыкину принимать будет.
Павел подошел к сидящим. Протянул руку Маркелову, потом Янису, и увидев Егора, показал на него.
— Кстати, знаменитый артист вчера вместе с нами прогуливался по палубе.
Шкуратов высокомерно обвёл всех взглядом и кивнул в подтверждение слов графа. Маркелов поднялся, чтобы покинуть конференц-зал. Янис хотел последовать за ним. Но Татьяна преградила им путь.
— Я требую, чтобы граф позволил зайти в его каюту и убедиться, что там находится Люба!
Павел растерялся. Его выручил Леонтович. Он подошел к Татьяне.
— Хорошо, я, с позволения графа, зайду проведать девушку. Вы удовлетворены?
— Этого мало! — истерично закричала Татьяна.
— Хорошо, я пойду с Леонтовичем, — с ударением на «я» произнес Шкуратов.
Павел понял, что отказываться нельзя. В противном случае, возникнет подозрение. Он любезно улыбнулся и без всяких пререканий согласился.
— Прошу, в любой момент. Только ненадолго. У Любы действительно высокая температура.
— И Илья Сергеевич пойдет! — вставила Татьяна.
— Нет. Не пойду. Я доверяю графу, — отказался тот и быстро вышел из конференц-зала.
— Я вместо него, если граф не будет возражать, — вдруг вызвался Янис. В его интонации сквозила издевка. Как всякое ничтожество, он был рад унизить недоступного ему человека.
— Никак испугались, граф? — злорадно торжествовала Татьяна.
Павел развернулся к ней спиной и обратился ко всем присутствовавшим:
— Через десять минут готов принять у себя всех, кого заботит здоровье моей невесты!
Это прозвучало подобно взрыву бомбы. От неожиданности почти все раскрыли рты. А через мгновение раздались жиденькие одинокие хлопки, подхваченные со всех сторон и превратившиеся в настоящие аплодисменты.
Татьяне они показались пощечиной. Ее щеки вспыхнули бледным румянцем. Янис предложил ей руку и вывел из зала.
— Ты серьезно? — раскуривая трубку, спросил Шкуратов Павла.
— Абсолютно, — ответил Павел.
Леонтович пошевелил усами, но никак не
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!