Леди и лорд - Сьюзен Джонсон

Они благополучно миновали два уровня подземелья, сняв по пути накидки с убитых стражников. В конце концов был преодолен последний лестничный марш, за которым открылся выход наружу.

Весь покрывшийся испариной после изнурительного восхождения, Джонни блаженно втянул ноздрями бодрящий зимний воздух. Он дышал всей грудью, желая, чтобы стужа до отказа наполнила его легкие и сердце.

Все было тихо под каменной стеной. Лежавший внизу город был почти невидим за туманной дымкой.

— Еще десять минут, и ты на свободе, — прошептал Робби. — Ты можешь идти? — Оказавшись на открытом воздухе в кромешной тьме, поскольку пришлось погасить факелы, он мог лишь догадываться о том, сколько сил осталось у брата.

— Я бы прополз, — сипло зашептал Джонни, еще не отдышавшись после штурма крутых тюремных ступенек, — хоть сквозь преисподнюю… Лишь бы… подальше отсюда.

— Следующие несколько сотен метров могут оказаться особенно трудными, — предупредил Робби.

— Я готов, — откликнулся Джонни, мобилизуя остатки сил, чтобы преодолеть последний отрезок тяжелого пути. Морфий наконец достиг самых дальних закоулков мозга, и теперь уже не приходилось мысленно приказывать себе делать каждый шаг. Ноги стали ватными, но передвигались сами.

Одевшись в форму стражников, воины клана Кэрров сгрудились вокруг него. Сам Джонни был не в состоянии надеть накидку стражника на свои израненные плечи. Так начался долгий, полный опасностей спуск с холма Хокс по извилистой дорожке, вымощенной брусчаткой, к главным воротам крепости. Оказавшись на открытом пространстве, пять храбрецов рисковали жизнью. Скрыться от опасности было некуда. В случае, если бы их заметили, против них выступил бы целый гарнизон. Однако другого пути не было. Эти минуты стали подлинным испытанием их отваги.

Единственной покровительницей Джонни Кэрра и тех, кто пришел ему на помощь, была сейчас темная ночь. Гряда густых облаков, пришедших с моря, нависла над городом, полностью скрыв луну, а потому под крепостной стеной, вдоль которой шла дорожка, все было черным-черно. И горстка воинов, осторожно ступая по влажным камням, продолжила путь к свободе. За все время навстречу им попался всего один солдат, да и тот, судя по его походке, был изрядно пьян и потому, кажется, не обратил на них внимания.

Оставалось пройти еще три поста охраны. Первые два миновали без осложнений. Стражники, стоявшие там, за одну только ночь обогатились настолько, что наутро вполне могли оставить службу. Полученной мзды им вполне хватило бы на всю жизнь. Однако, как назло, именно в тот момент, когда Кэрры приблизились к воротам, в караульное помещение рядом с входом в крепость ввалились четыре офицера. Насколько можно было заключить по их громкому хриплому хохоту, вся четверка только что неплохо развлеклась в одной из многочисленных таверн на улице Хай-стрит. К великому огорчению Кэрров, притаившихся в темной нише неподалеку от входа, освещенного неровным светом факелов, подвыпившим офицерам вздумалось засесть вместе со стражниками за карты.

Воинам, скрывшимся в каменной щели, не оставалось ничего другого, как, скрипя зубами от бешенства и бессилия, наблюдать за происходящим сквозь приоткрытую дверь караулки. Времени почти не оставалось. Еще чуть-чуть, и сменится стража. Тогда надежда выбраться наружу станет несбыточной.

Джонни обессилел окончательно. Несмотря на недюжинную выдержку, единственное, на что он сейчас был способен, — это не потерять сознание. Если бы не Кинмонт и Адам, он давно бы уже рухнул наземь.

— Идите и прикончите их, — хрипло прошептал Джонни, понимая, что ждать больше нельзя. Свобода была совсем близко, за этими воротами, и если им суждено было уступить ее врагу, то только за самую высокую цену. Сдаваться без боя было не в их традициях.

— А один ты продержишься? — озабоченно спросил Робби, которому нужны были все люди, чтобы справиться с теми, кто сидел сейчас в караулке.

— Если ты поторопишься, — ответил Джонни, и на губах у него появилось нечто, напоминающее прежнюю ироничную ухмылку. Ему приходилось обеими руками цепляться за камни, выступающие из стены.

Они пошли в бой немедленно, не теряя ни секунды. Ватага людей со шпагами наголо, едва не сорвав дверь с петель, вихрем ворвалась в тесную комнатенку. В следующее мгновение в караулке уже кипела рукопашная. Впрочем, подкупленные охранники участия в ней не принимали. Едва на пороге раздался тяжелый грохот сапог, они, заранее предвидя дальнейший ход событий, выскользнули наружу. Теперь, когда у каждого из них завелось целое состояние, не имело никакого смысла рисковать своей жизнью, ставшей теперь вдвое дороже. Таким образом, четырем офицерам пришлось защищаться, не рассчитывая на помощь солдат. Один рухнул сразу же. Другой успел позвать на помощь — его истошный вопль, прокатившись по площадке, на крторой стояли орудия крепостной батареи, достиг ворот Порткаллис.

Обороняющимся в любой момент могла прийти подмога, а потому Кэррам пришлось усилить натиск. Их клинки словно молнии мерцали во мраке, заставляя офицеров пятиться назад. Времени совсем не оставалось. Между тем за запертыми воротами их ждала свобода, ждала Хай-стрит, приют воров и беглецов, где любому человеку раствориться было проще простого.

Прижавшись к неровной стене, Джонни с ужасом увидел, как поверженный офицер, опершись на локоть, медленно приподнялся с каменных плит пола. Пользуясь сутолокой, раненый незаметно вытащил из-за пояса пистолет. Потом тщательно прицелился в спину Робби.

Джонни непроизвольно потянулся к кинжалу. Это инстинктивное движение вызвало острый приступ боли. Черная пелена застелила глаза, и он зашатался, едва не лишившись чувств. Однако падать было нельзя. Надо было продолжать видеть, думать, а главное, действовать, причем действовать незамедлительно. Между тем офицер уже нажимал на спусковой крючок. Миновав пик, боль на секунду отступила. Воспользовавшись кратким моментом между двумя мучительными приступами, Джонни выхватил из кожаных ножен кинжал и, не прерывая движения, метнул его. В обычных условиях подобный бросок был бы вряд ли возможен, однако сейчас ситуация требовала от полуживого человека нечеловеческих поступков.

На его глазах обоюдоострое лезвие вошло офицеру в шею у основания черепа. В следующее мгновение новая судорога скрутила тело Джонни, и он, чувствуя тошноту и звон в ушах, согнулся пополам. Ноги подломились под ним, но он, падая, успел выставить перед собой руки. Его ладони ощутили прохладу влажной брусчатки. Джонни попытался подняться, однако свинцовая темнота окутала его со всех сторон. Теперь уже и руки отказывались служить ему.

Через несколько секунд клансмены, сами истекая кровью, подхватили его и, тяжело ступая под тяжестью обмякшего тела, вынесли из крепости. Четыре человека, неся пятого, быстро, насколько это позволяла им тяжелая ноша, петляли по улочкам и переулкам, заметая следы на пути к особняку Роксаны. В конце концов они укрылись в небольшой конюшне на задворках ее сада.

— Подождите здесь, а я пойду посмотрю, ушел ли уже Годфри, — вполголоса пробормотал Робби, внутренне радуясь тому, что его брат еще не пришел в сознание. Пока они несли Джонни, раны на его спине снова открылись. Чтобы не оставлять за собой следов, клансмены во время короткой остановки, разорвав свои рубашки на лоскуты, наспех перевязали его. Теперь, всего лишь несколько минут спустя, ткань была насквозь пропитана кровью.